Лицо Шушу просветлело:

– Надо захватить их врасплох. Если предупредить заранее о том, что кто-то приедет за Нелл, старшая сестра наверняка успеет организовать распоряжение о принудительном задержании. Тогда Нелл застрянет там еще на месяц, а за такое время эта шайка успеет спрятать все концы в воду.

– Ты могла бы пробраться туда и как-нибудь вытащить ее?

– Я – нет. Меня старшая сестра на порог не пустит. Миранда вдруг перестала всхлипывать: в голове у нее блеснула спасительная мысль.

– Который теперь час?.. Если здесь сейчас восемь утра, значит, в Лос-Анджелесе ночь, но это не важно. Я позвоню Сэму и узнаю, где Клер.

Вопреки обычным задержкам, телефонистка соединила Миранду с Сэмом уже через несколько минут, и она вкратце рассказала ему обо всем.

– Я никогда не питал доверия к этому ублюдку Адаму, – заявил в ответ Сэм. – Уж слишком он гладок и сладок. Такой вкрадчивый, такой уверенный, все знает, все умеет – на вас, слабый пол, все эти штучки производят впечатление, а я именно из-за них не склонен был ему верить.

– Наверное, тебе больше приходилось иметь дело с такими, как он.

– Да уж. У нас тут, на Западном побережье, их навалом – по дюжине на гривенник.

– Ты не знаешь, где я могу найти Клер?

– Конечно, знаю. Мне всегда известно, где она находится. Сейчас она уехала с Джошем кататься на лыжах. По-моему, в Клостер. Но Клер не справится. Куда ей тягаться с этим пройдохой!

– Сэм, ты такой сильный, такой опытный, ты все знаешь, голова у тебя варит отлично…

– Погоди-ка, дай подумать… К счастью, мы тут только что закончили все послесъемочные дела. Завтра я могу сесть на самолет. Прежде всего надо вытащить Элинор, а потом уж доберемся и до Адама. Я буду только рад посодействовать вам и в том, и в другом.

Вторник, 28 января 1969 года

Клер, все еще в желтом лыжном костюме и оранжевых носках с замшевой подошвой, с удовольствием оглядывала свою новую пекарню. Дэвид пристроил ее к кухне и установил две новые печи, а рядом с ними – шиферные полки для охлаждения выпечки.

За месяц, проведенный в Швейцарии, Клер сильно загорела, ее аквамариновые глаза блестели ярко, как никогда, на щеках появился здоровый румянец. То был ее первый настоящий отдых за четыре года, и каждую его минуту она старалась получать максимум удовольствия.

Вернувшись в кухню, Клер вынула из холодильника пирог с сыром и поставила его в печь, чтобы подогреть к ленчу. Взглянув в заднее окно, она увидела новые санки, купленные Дэвидом в Клостере. После школы Джош с приятелями собирался опробовать их на заснеженном склоне холма за коттеджем.

Впереди у Клер было целых четыре свободных часа до подготовки к ночной выпечке. Она пошла в гостиную и поставила пластинку на стереопроигрыватель, подаренный ей Дэвидом к тридцатилетию. Ей было даже немножко неловко, что ей так хорошо и покойно одной в пустом доме. Она уселась в кресло у камина, где весело потрескивали сухие поленья, и протянула ноги к огню, положив их на медную решетку. Завороженная пляской языков пламени, слушая музыку, она уже в который раз думала о том, насколько же больше ей повезло в жизни, чем Людовику XIV. Да, он был Король-Солнце, и вся Франция трепетала, стоило ему только нахмурить брови, но он не мог, лежа в ванне, слушать Марию Каллас. Он не мог взирать на мир с высоты четырнадцати тысяч футов. И ему никогда не приходилось кататься на лыжах…

Дверной колокольчик звякнул.

Клер поднялась и пошла открывать дверь.

– Сэм?! Какого черта ты здесь делаешь?

– Позволь мне войти, и я расскажу тебе. – Сэм весь дрожал. – Миранда звонила мне из больницы.

– Что с ней случилось?

– Да ничего особенно, она в порядке, но самолет разбила.

– Она сильно пострадала? Где она? Кто за ней ухаживает?

– Слушай, может, ты все-таки впустишь меня? Пожалуйста! – Сэм снова судорожно дернулся от холода. – Ее скоро выпишут. Я говорил с ней сегодня утром. Попозже и ты можешь ей позвонить. Удивляюсь, что ты ничего не слышала об аварии – о ней сообщала даже лос-анджелесская „Таймс".

После целого залпа вопросов о сестре Клер сухо объяснила:

– Я почти месяц не держала в руках ни одной газеты. Мы приехали вчера вечером – с опозданием на два дня из-за забастовки в аэропорту. Я еще не успела просмотреть даже свою почту.

Она отступила в сторону, пропуская Сэма в дом, и провела его в гостиную.

– А где Джош? – спросил Сэм.

– Сегодня тебе не удастся увидеть его, – по-прежнему сухо ответила Клер. – Он приглашен в гости к своему другу и останется там смотреть телевизор.

– Ничего, я могу подождать, – миролюбиво отозвался Сэм. – Ты выглядишь просто потрясающе.

Клер не удостоила его ответом. Холодно и непримиримо смотрела она на человека, который изменил ей и который на протяжении вот уже почти четырех лет отказывал ей в разводе, за все это время так и не дав никаких денег на ребенка.

– А как насчет чашечки кофе? – поинтересовался Сэм, грея руки над огнем камина.

– Никакого кофе, – отрезала Клер. Однако про себя все же не могла не отметить разительную перемену, происшедшую с Сэмом: он выглядел намного моложе, чем тогда, когда они виделись в последний раз.

Заметив ее брошенный исподтишка взгляд, Сэм усмехнулся:

– Да, я наконец-то занялся собой. Не ем мучного – минус два года, не пью водки – минус четыре года, гоняю на велосипеде – минус два года, сделал себе новые зубы – минус еще два года, стригусь у хорошего парикмахера – минус один год, стал больше заботиться о том, что носить, – опять же минус пару лет.

– Меня это не интересует, – ледяным тоном произнесла Клер. – Говори, с чем ты ко мне пришел, и убирайся.

– Ну, это-то тебя заинтересует! – И Сэм коротко поведал ей о предательстве Адама, положении Элинор и ситуации с семейной компанией.

– Ты хочешь сказать, что Ба уже почти год находится в больнице, а мои сестры не сообщили мне об этом?! – потрясенная его рассказом Клер не могла опомниться.

– Только, ради Бога, не взваливай вину на меня, Клер. Я только что перемахнул полшарика, чтобы как-то помочь в этом деле.

– Где Ба? Я должна ее видеть.

– Там, у ворот, стоит лимузин с шофером, чтобы отвезти тебя, куда тебе будет угодно, но прежде нам нужно кое о чем поговорить. Когда ты в последний раз видела Элинор?

– В июле шестьдесят пятого, в Сарасане, – коротко ответила Клер.

– То есть ты не виделась с ней почти четыре года? – поразился Сэм.

– Я пыталась, – сбивчиво принялась объяснять Клер. – Я несколько раз писала Ба, но отвечал на письма всегда Адам. Писал, что весьма сожалеет, что вынужден делать это официально, но что клиентка проинструктировала его, что не желает общаться со мной ни в какой форме… в общем, что-то в этом роде.

– Держу пари, что Элинор просила Адама не терять тебя из виду, чтобы знать, все ли у тебя в порядке. Держу пари, что она хотела помириться с тобой. И еще держу пари, что Адам отлично сумел прикрыть себе тылы.

– От его писем меня просто в дрожь бросало от злости.

– Так для того он их и писал! Но как же Шушу-то не связалась с тобой – без ведома ли, с ведома ли Элинор?

Клер опустила глаза:

– Она-то пыталась. Не знаю, как ей удалось разыскать меня, но как-то вечером она вдруг появилась у меня в подвале – мы как раз только что перебрались туда. А у меня в магазине был тяжелый день – одна дама три часа перебирала всю обувь, прежде чем купить одну пару. Шушу начала уговаривать меня быть паинькой и попросить прощения у Ба. Боюсь, что я просто наорала на нее… и, в общем-то, указала ей на дверь. Тогда она попыталась подсунуть мне конверт с деньгами – и это окончательно убедило меня в том, что она явилась с ведома Ба.

– А после этого Шушу не выходила на тебя? Клер неохотно кивнула:

– Звонила несколько раз. Но боюсь, что… понимаешь, я ведь считала ее шпионкой Ба! Всякий раз, при каждом звонке, она принималась долбить мне, что я должна подумать о Джоше, вместо того чтобы идти на поводу у своего самолюбия, и… А я не собиралась снова возвращаться к тебе с поджатым хвостом! Вы ведь все думали, что я так сделаю, а я решила доказать, что вполне способна стоять на собственных ногах и жить по своему разумению. Что я уже не маленькая девочка, которой каждый может командовать как хочет! – Она с вызовом взглянула на Сэма.