— И где же тело? — спросил Долговязый. Он единственный, кто придал хоть какое-то значение словам Хорька, ибо был постарше и по телику смотрел не только боевики, но и ещё что-то читал.

— Не знаю. Спрятали, а может, увезли… Ну что ты на меня смотришь? У каждого почти тачка есть. Сунули в багажник, и всех дел.

Никто не верил.

— Меньше видик надо лукать, — растягивая слова и гугня, словно набрал в рот каши, высказался Герасим.

Не умещающееся в воображении событие, возможно, так и осталось бы за рамками их существования, если бы не Малыш. Ему фантазии как раз хватило, чтобы представить себе всю картину, и надо сказать, довольно точно. Он отслюнился от основной группы и ходил концентрическими кругами вокруг предполагаемого места событий, постепенно увеличивая радиус поиска. Очень скоро Малыш оказался у свай, торчащих из земли, словно закопанные кверху ногами гигантские вилки. Вилки, вогнанные в землю черенком. Основание черенка забетонировано, но некоторые брошены на произвол судьбы без фундамента, и там в основании зияли осыпавшиеся дыры под бетон. Одна из них была засыпана свежим грунтом.

— Эй, пойдите сюда! — крикнул он остальным. Подростки нехотя потянулись на голос. Встали полукругом и уставились в основание сваи. Сказать стало нечего.

— Ну и что? — спросил Хмырь. — Тут канав немерено.

— А то, — ответил за Малыша Хорек, — то, что он здесь…

— Предлагаешь копать? — спросил Долговязый.

— Иди ты… Сам копай. Я не нанимался.

— Может, ментам сказать?

Предложение отвергли сразу. Во-первых, не поверят, во-вторых, все оцепят, перекопают, и где тогда собираться — лето на носу. Но похоже, сами поверили. Даже отошли от границы рыхлой земли.

Обратно на трубы шли притихшие. Там уже ждал Цветмет.

— Чего, мужики, пивка кто хочет?

Не отказались. Почему не попить на халяву, тем более в горле вдруг заскребло. Все ощутили настоятельную потребность прочистить голосовые связки.

— А ты куда?! — рявкнул хозяин пива на Малыша, потянувшегося за своей долей.

— Чего он? Я же нашел… — обиделся Малыш.

— Дай ему. Малыш сегодня герой. Нюх, как у шереметьевских ищеек, — заступилась Лолита. — Иди сюда, — продолжала она играть мать-патронессу.

— Чего нашли? — живо заинтересовался Цветмет.

Все молчали. Кто-то ковырял песок, кто-то в носу.

— Трупака нашли, — растягивая по слогам, сообщил Герасим.

— Иди ты, — не поверил хозяин пива, но ничто в лицах друзей не располагало к смеху. — Где?

— Пошли покажу, — предложил свои услуги Малыш, разумеется, за долю в пиве.

— Что я, мертвяков не видел? — отбоярился Цветмет. — Долговязый, правда, что ли?

— У Хорька спроси. Он лукал, — кивнул Хмырь.

— Дела… Кто ж его?

— Слушай сюда, — позвал всех поближе Хмырь. — Думаю, что травили черного. Из-за Машки-продавщицы… Ну, которую трахнуть хотели. Накладочка вышла. Чурка в машину успел сигануть. Псы разогретые были, им все равно кого рвать, а тут этот Евсей вылез.

— Во дают. Он самый безобидный из бомжей был, — огорчился Цветмет. — Где проволоку найдет не по силам, всегда звал.

— А эти… тихони… Все газоны своими собаками заорали, теперь на людей перешли. Да они ещё раньше метили. Расскажи, Долговязый. Чего ты? Как этот крутой тебя ротвейлером гонял по подъезду… — предложил Хорек..

— Он нас двоих гонял, — напомнил Долговязый.

— А я против? Двоих. Но с меня портки не спускали.

Кто знал, тот улыбнулся. Лолита хихикнула:

— Кстати, Валерки с ними не было. Его пса мастиф помял. Теперь отлеживается.

— Слушай, не могу я так. Мозг свело. Давайте раскумаримся для порядка? — предложил Цветмет, и по кругу пошла алюминиевая армейская фляжка с маковым отваром. — А может, групповушку?..

Цветмет кивнул Долговязому на Лолиту. Единственная в компании девица поплыла.

— Слушай, секс-гигант, тут дела заворачиваются, а ты… Иди вот в кустики и «тихо сам с собою», — огрызнулся Долговязый. — Я так понимаю, выбор невелик: либо нам к черным прислоняться, либо идти на поклон к собачникам. Эра свободного полета закончилась. Житья не будет, — подытожил Лидер.

— Можно на «коробку» пойти, — заметил Хорек.

— Ага. Так тебе ребята из триста пятьдесят второй и отдадут свою тусовку. Без войнушки не обойтись, — сказал Герасим, но все и без него знали, что свою территорию так просто соседи не отдадут, идти же на поклон и объяснять, как их тут прижали, и объединять под одно начало два десятка районных тусовок нереально, для этого нужно время и такой авторитет, которого ни в одной отдельно взятой группировке не наблюдалось.

Хорек кусал первую вылезшую из земли травинку и размышлял. С одной стороны, от черных иногда перепадало кое-что, «корабль» на треть дешевле, чем у рыночных, и чище, с другой, собачники — вот они, они свои, дурные, правда, но свои. Соседи. Вот если бы они были байкерами или диггерами… Одних объединяли мотоциклы, других подземелья, а нас что? «Мариша» да пивко с водочкой на трубах…

Унижаться придется и в том и в другом случае.

Правда, для самого Хорька, умеющего извлекать пользу из любого события, унижением такой шаг не грозил. Мама достала путевку в международный спортивный лагерь «Дюна» на Карельском перешейке. Для этого он даже напрягся и по специальному разрешению департамента среднего образования префектуры заранее сдавал экзамены, чтобы уехать уже в конце апреля. Так что терпеть придется недолго. Факта никто не знал, потому аргументированные доводы в пользу собачников, высказанные Хорьком, рассматривались более чем серьезно.

Решено было идти к Валере.

Валера открыл, как только звонок сыграл первые такты «Матчиша». Уставился на трех подростков, не понимая, чему обязан посещением.

— Ребят, вы че? Макулатуры не держим, ибо неграмотен, — усмехнулся собачник, потом узнал в одном из делегатов Лидера, и лицо его напряглось. Этого парня хорошо запомнил. Один из нападавших на Ольгу Максимовну, которого раздел в лифте.

— Мы с предложением. Говорят, вы организацию хотите создать? У некоторых из нас тоже есть собаки. У кого нет, можно завести.

— И что?

— Дяденька, а сколько тебе лет? — невинно спросила Лолита, навязавшаяся в делегацию сама. Ее разобрало ещё на трубах.

Вопрос Валера игнорировал. Может, в другой момент он и вызвал брезгливое недоумение, но теперь, когда ждал ветеринара, просто не среагировал.

Депутация быстренько оттеснила Лолиту за спины.

— Мы, собственно, как патриоты района, хотели бы присоединиться, — за всех предложил Долговязый и подумал, что надо было взять в депутаты Хорька, ведь именно он протолкнул предложение слиться с собачниками. Но Хорек не пошел, сказавшись занятостью и болезнью матери — аптека и все такое прочее.

Хорьку не нужно было в аптеку. Просто в случае неудачи миссии или неудачи общества в целом оставался в стороне. Не унижался. Не клянчил. А в случае удачи не нужно даже заводить собаку специально. Собака есть. Возьмет у матери напрокат.

— Ошиблись, пацаны. По всем вопросам организации к подполковнику. А лучше к самому маршалу.

— Это кто? — не понял Долговязый.

— А новенький. С мастифом. Иванов, кажется. Теперь у нас новый авторитет. В законе. На площадке остановился лифт.

— Ладно, пацаны, ни пуха. К нам доктор пришел.

Мимо подростков в квартиру проследовал ветеринар со старомодным саквояжем. Дверь захлопнулась.

Николай видел в окно, как совещались о чем-то подростки на пустыре. И он догадывался о чем. Как ни странно, догадка не вызвала у него ни паники, ни особой тревоги. Никто ничего не сможет доказать. Во-первых, у бомжа не было ни родных, ни близких, следовательно — заступников. Во-вторых, поди докажи, чья именно собака нанесла смертельный удар. Кроме того, невозможно найти инициатора. Качок? Да. Пожалуй. Кто с дрыном бежал вслед за животными? Качок. Кто пришел науськивать? Качок. Кто ныл на бугре? Качок. Все лепилось один к одному. А собаки? Собаки — животные неразумные. Значит — несчастный случай.