Не в том суть. Я пытаюсь втолковать тебе кое-что. Втолковать?

С ним нельзя договориться. Повторяю тебе это еще раз. Даже если бы ты отдал ему деньги он все равно убил бы тебя. На этой земле нет живого человека который хотя бы слово сказал ему поперек. Они все мертвы. Это не безобидная странность. Он своеобразный тип. Можно даже сказать что у него есть принципы. Принципы которые выше денег или наркотиков и прочего в том же роде.

Почему ты мне все это рассказываешь?

Ты спросил меня какой он.

Почему рассказываешь?

Наверно потому что если смогу втолковать тебе как ты влип мне будет легче выполнить задание. Я ничего не знаю о тебе. Но вижу ты не годишься для таких дел. Ты считаешь что годишься. Но это не так.

Ну это мы еще увидим.

Кто-то увидит. Что ты сделал с деньгами?

Почти все два миллиона просадил на девок и виски а остальное разошлось по мелочи.

Уэллс улыбнулся. Откинулся на стуле и закинул ногу на ногу. Сапоги на нем были дорогие ковбойские крокодиловой кожи, от Луккезе.

Как он по-твоему нашел тебя?

Мосс молчал.

Ты задумывался об этом?

Да знаю я как он нашел меня. Больше не найдет.

Уверенно сказано, улыбнулся Уэллс.

А то.

На тумбочке на пластиковом подносе стоял кувшин с водой. Мосс едва взглянул в его сторону.

Дать воды? спросил Уэллс.

Если б я чего хотел от тебя так сам бы попросил.

Эта штука называется транспондер, сказал Уэллс.

Знаю я как она называется.

Это не единственный способ найти тебя.

Еще бы.

Я мог бы рассказать тебе кое-что полезное.

Повторяю: я не нуждаюсь в твоей помощи.

Тебя не интересует почему я разговариваю с тобой?

Знаю я почему.

И почему же?

Предпочитаешь разговаривать со мной а не с этим чугунным громилой.

Угадал. Так дать воды?

Иди к черту.

Уэллс продолжал сидеть закинув ногу на ногу. Мосс посмотрел на него. Сказал:

Думаешь напугать меня этим парнем. Сам не понимаешь что говоришь. Если хочешь избавлю тебя от него.

Уэллс улыбнулся. Слегка пожал плечами. Посмотрел на носок сапога опустил ногу потер носок о штанину и снова водрузил ногу на ногу. Спросил:

Чем занимаешься?

Что?

Кем работаешь?

Я отставник.

А что раньше делал?

Я сварщик.

Ацетиленовая? Дуговая? В газовой среде?

Всякая. Варю все что можно сварить.

А чугун?

И чугун.

Я не о пайке.

И я не о пайке.

Латунь?

Я же сказал – всё!

Был во Вьетнаме?

Был.

Я тоже.

И что? Теперь мы боевые товарищи?

Я служил в спецчастях.

Ты видать решил что я тут же в штаны наложу от страху.

Подполковником был.

Вранье.

Да нет.

И чем сейчас занимаешься?

Разыскиваю людей. Заставляю платить по счетам. Ну и подобное.

Наемный убийца?

Наемный убийца, улыбнулся Уэллс.

Да хоть горшком назовись.

Люди с которыми я заключаю контракт не любят высовываться. Ввязываться в дела которые привлекают внимание. Попадают в газеты.

Еще бы!

От них не отделаешься. Даже если тебе повезет и ты уберешь одного-двоих – что вряд ли – они просто пошлют других. Ничего не изменится. Они все равно найдут тебя. Тебе некуда деваться. Добавь ко всем твоим неприятностям то что поставщики лишились товара. Так что догадываешься кого они ищут? Не говоря уже о DEA и всяких прочих правоохранительных органах. У всех в списке одно и то же имя. Одно-единственное. Ты должен бросить мне кость. Иначе у меня нет серьезных причин защищать тебя.

Ты боишься того парня?

Уэллс пожал плечами. Я бы сказал иначе. Остерегаюсь.

Ты не упомянул Белла.

Белла? А что Белл?

Вижу ты о нем не очень высокого мнения.

Я вообще не беру его в расчет. Неотесанный шериф захолустного городишки в захолустном округе. Захолустного штата. Давай позову медсестру. Что-то тебе не очень уютно. Вот мой номер. Подумай хорошенько. Над тем о чем мы говорили.

Он встал и положил визитку на тумбочку рядом с цветами. Взглянул на Мосса.

Ты уверен что не станешь звонить мне но ты позвонишь. Только не жди слишком долго. Деньги принадлежат моему клиенту. Чингур бандит. Время не на твоей стороне. Мы даже можем оставить тебе немного денег. Но если мне придется забирать их у Чигура для тебя будет все кончено. Не говоря уже о твоей жене.

Мосс промолчал.

Ладно. Наверно захочешь позвонить ей. Когда я с ней разговаривал голос у нее был встревоженный.

После его ухода Мосс перевернул фотографии лежавшие рядом на койке. Как карточный игрок карты в прикупе. Посмотрел на кувшин с водой но тут вошла медсестра.

Молодежь та сегодня похоже медленно взрослеет. Уж не знаю почему. Может просто нет надобности взрослеть раньше положенного. А вот один мой родственник в восемнадцать лет стал блюстителем порядка. К тому времени он уже имел жену и ребенка. Мой друг детства с которым мы вместе росли был в том же возрасте посвящен в баптистские священники. Стал пастором в маленькой старой деревенской церкви. Через три года его перевели в Лаббок и когда он сказал прихожанам что уезжает те просто сидели в церкви и плакали навзрыд. Что мужчины что женщины. Он и женил их и крестил и хоронил. А самому-то было двадцать один может двадцать два. Когда он читал проповеди они заполняли церковь и церковный двор и слушали. Меня это удивляло. В школе он был тихоней. Я пошел в армию в двадцать один и был чуть ли не самым старым в нашей учебной части. Через шесть месяцев меня отправили во Францию стрелять в людей. В то время мне даже в голову не приходило насколько это ненормально. Четыре года спустя я был шерифом этого округа. Я никогда не сомневался в том кем хочу быть. Людям чем больше говоришь о том что хорошо а что плохо тем больше они насмехаются над тобой. Но у меня никогда не было особых сомнений насчет таких вещей. В мыслях о таких вещах. И надеюсь не будет.

Лоретта рассказала что слышала по радио какой процент детей в этой стране воспитывают бабушки и дедушки. Не помню сейчас какой точно. Думаю очень высокий. Родители не растят их. Мы поговорили с пей об этом. Спросили себя когда народится следующее поколение и тоже не будет растить своих детей так кто же тогда станет этим заниматься? Собственные их родители останутся единственными дедушками и бабушками а они даже их не растили. Мы не нашли ответа. Иногда под настроение я думаю что кое-каких вещей не знаю а кое-что проходит мимо меня. Но такое случается со мной редко. Бывает проснусь ночью и предельно ясно чувствую что ничего нам так не хватает как второго пришествия Христа которое способно замедлить этот несущийся поезд. Не знаю какая польза от того чтобы лежать без сна и думать такие мысли. Но вот лежу и думаю.

Уверен что без жены при такой работе никуда. Причем жены совершенно исключительной. Она и за повариху и за надзирательницу и уж не знаю что еще. Парни в кутузке не сознают как им повезло. Хотя может и сознают. Я никогда не беспокоился о ее безопасности. Они имеют свежие овощи с огорода чуть не круглый год. Отличный кукурузный хлеб. Бобы. Она славится своими гамбургерами и жареной картошкой. Они возвращаются даже годы спустя уже женатые и при деле. Привозят жен. Даже детишек. И приезжают они не затем чтобы повидать меня. Представляют своих жен или любимых а потом буквально рыдают. Взрослые мужчины. Случались из-за этого неприятности. Но она знает что делает. Всегда знала. Так что мы каждый месяц превышали тюремный бюджет но куда деваться? Некуда. Приходится идти на это.

Чигур свернул с автострады на пересечении со 131-м шоссе раскрыл на коленях телефонный справочник пролистал окровавленные страницы пока не отыскал список ветеринарных аптек. Одна находилась в получасе езды, на окраине Брэкетвилля. Он посмотрел на полотенце которым была обмотана нога. Оно насквозь пропиталось кровью та просочилась и на сиденье. Он сбросил справочник на пол и стиснул руки на рулевом колесе. Так он сидел минуты три. Потом выжал сцепление и выехал обратно на автостраду.