Дейдри громко расхохоталась.

– А кто из них, – она показала на полку, – по твоему мнению, на тебя похож? Медвежонок? А может быть, лев? Или кролик?

Алан прихватил ее за нос и угрожающе рявкнул:

– Ведите себя пристойно, мисс Коннор!

Но Дейдри не сдавалась:

– Не увиливай. Так на кого же ты похож?

– Признайся, ты ведь спишь с плюшевым мишкой?

Теперь уже Дейдри ущипнула его за нос.

Звонок призвал зрителей в цирк, и они поспешили занять места. Когда все уселись, Алан обратил внимание, что цирк заполняют в основном родители с детьми, чаще всего совсем малышами. Интересно, зачем Дейдри угораздило привести меня сюда? – подумал Алан. Цирк для него по воспоминаниям детства всегда ассоциировался со зверями – львами, тиграми в больших клетках, еще должен был быть и дрессировщик с большим кнутом. И слоны, переминавшиеся на своих похожих на столбы ногах.

Но в современном цирке диких животных показывали довольно редко, полому Алан решил, что зрелище будет скучным. Правда, спектакль могло выручить конное шоу. И его надежды оправдались, он остался вполне доволен представлением. Этому немало способствовали и клоуны. Один из них в самом конце представления вынул из шляпы огромный букет цветов и вручил его Дейдри. Приняв дар с широкой улыбкой, она поцеловала свою лягушку и подарила ее клоуну.

Теперь до Алана дошло, кого напоминала ей эта лягушка. Он с удивлением посмотрел на Дейдри, но она в это время зачарованно глядела на арену и хлопала участникам представления. Клоуны уходили последними.

– Твой очередной друг? – поинтересовался Алан, когда они вместе с остальными зрителями медленно двигались к выходу.

– В какой-то мере, да. – Дейдри наклонилась к букету и вдохнула запах цветов. Это были розы нежно-желтого цвета. Они были самыми настоящими, а не искусственными, как показалось ему сначала. Хитро глянув на Алана, она спросила: – Хочешь с ним познакомиться?

Некоторое время Алан колебался. Его вовсе не прельщала перспектива знакомства с ее бывшим любовником, человеком, знавшим ее тело до последнего уголка. Человеком, в глазах которого он мог бы увидеть отражение этого знания. Как бы он смог пожать руку человека, который знал Дейдри так!

– Кто он?

– Клоун, – коротко ответила девушка и добавила: – Я его очень люблю.

На секунду у Алана болезненно сжалось сердце. Но потом здравый смысл подсказал, что она вкладывает в эти слова что-то другое. Ей просто не имело смысла быть с ним такой жестокой. Вряд ли она привезла бы Алана сюда нарочно, чтобы познакомим, его со своим бывшим любовником. Что это, подумал он, одна из тех ловушек, которые она постоянно расставляет на его пути? Овладев собой, он спокойно сказал:

– Пошли, поищем его.

В поисках нужды не было. Дейдри прекрасно знала дорогу. Когда они, наконец, выбрались из-под купола шапито, она повела его мимо конюшен к площадке, где сгрудились вагончики, в которых размещалась труппа. Дейдри постучала в дверь, и та немедленно раскрылась, как будто человек за ней только и ждал их прихода. Он широко раскрыл объятия, подзывая девушку, и при этом улыбался доброй, искренней улыбкой. Алан сразу заметил, что человек этот далеко не молод. Дейдри легко взбежала по ступенькам. Мужчина крепко обнял ее.

Через пару минут, когда хозяин вагончика, наконец, выпустил ее из своих объятий, Дейдри повернулась и, улыбнувшись, позвала Алана:

– Познакомься. Это мой дедушка!

Они пробыли в гостях часа три. Когда же они, наконец, распрощались, дедушка не скрывал сожаления.

– Пожалуйста, приезжай как можно скорей! – потребовал он.

– Конечно, дедушка! – пообещала Дейдри.

Клоун проводил парочку до автомобиля и там, отведя Алана в сторону, попросил:

– Не обижайся на нее. Она сумасбродка, ветер в голове, но прекрасная девушка!

– На нее невозможно обидеться, сэр, – весело улыбнулся Алан. Теперь он мог сердечно пожать руку на прощание новому знакомому.

Пока они ехали в Лондон, Алан попросил:

– Расскажи мне о нем подробнее. Он всю жизнь был клоуном?

– Нет, он был вполне респектабельным бухгалтером, пока ему не перевалило за пятьдесят. Правда, его всегда тянуло в цирк. Он изображал клоуна, чтобы развлечь меня, когда я была маленькой. Постепенно он так вошел в роль, что, добившись ранней пенсии, ушел в цирк. И вот уже десять лет он клоун и по-прежнему страшно увлечен своей работой.

– Он скучает по тебе, это заметно.

Дейдри кивнула.

– Но мы стараемся использовать каждую возможность, чтобы увидеться.

– Он отец твоей матери?

– Да.

– А где твои родители?

– Моя мама умерла, когда мне еще года не было. А мой отец долго работал за границей и остался там. Он женился во второй раз.

– Получается, что тебя воспитывали бабушки и дедушки?

– Да, – ответила с улыбкой Дейдри. – Детство у меня было просто сказочное. Меня безбожно баловали.

– Ну, теперь мне кое-что стало понятно. – Алан протянул руку и провел по ее волосам. – Спасибо тебе.

– За что?

– За то, что ил позволила мне узнать о себе много нового. – Дейдри никак не отозвалась, поэтому он продолжил: – Признайся, у тебя еще много сюрпризов заготовлено?

Дейдри глянула на него не без удивления.

– Можешь не сомневаться!

– Надеюсь, что все они будут такими же приятными, как сегодняшний?

Ей явно понравились слова Алана.

– Расскажи о своих родителях.

Алан пожал плечами.

– Мои родители живут в свое удовольствие на пенсии. Оба – фанатики гольфа. У меня есть брат, сестра и пятеро племянников. Старшему из них уже четырнадцать.

– Вы часто видитесь?

– Не чаще, чем велит чувство долга. Я ушел из дома в семнадцать лет и, должен сознаться, никогда об этом не жалел. Мои родители живут своей жизнью, а я своей. Мы встречаемся по торжественным датам, иногда на Рождество.

– Ты по натуре одиночка?

– Нет, я вовсе не хотел, чтобы у тебя создалось такое впечатление. – Он опять пожал плечами. – Просто так уж получилось.

Дейдри тревожно глянула на него.

– Ты жалеешь об этом?

– Да нет. Понимаешь, если бы я был женат и имел детей, то неизбежно пришлось бы возить их к бабушке и дедушке. Кстати, когда кому-нибудь из родственников надо меня увидеть, они знают, что стоит только позвонить – и я появлюсь.

– Это значит, что с ранней юности ты жил абсолютно самостоятельно и сам воспитал себя?

– Да.

– Может быть, ты и стал таким по этой причине? – Дейдри задала этот вопрос скорее самой себе, чем Алану.

– Что значит «таким»? – Ее фраза заинтересовала Алана.

Она довольно долго молчала. Алан не торопил ее с ответом.

– Я думаю, что точнее всего к тебе подходит определение «загадочный», – наконец сказала она. – Если не касаться чувственной стороны твоей натуры, ты скорее вещь в себе. Ты что-то скрываешь, ты не можешь или не хочешь – от куда я знаю – никому об этом рассказать.

Алан был поражен тем, как она произнесла это. До этого момента казалось, что он удачно ее дурачит. Испугавшись, что Дейдри проникнет еще глубже, он быстро перевел разговор в шутку.

– Но я готов разделить с тобой чувственную сторону моей натуры. Хоть прямо сейчас.

– Алан, прошу тебя, – Дейдри сделала умоляющее лицо, – перестань выступать как примитивный самец.

Он, не удержавшись, рассмеялся.

– Хорошо, для тебя я готов даже стать самкой.

Но эта глупая шутка помогла увести разговор от опасной черты. До самого дома они весело болтали на самые разные темы. Внезапно Дейдри посерьезнела и заявила Алану, что в ближайшую неделю будет очень занята.

– Означает ли это, что мы не сможем видеться?

– Понимаешь, мне действительно надо серьезно поработать над программой. Босс стал все чаще интересоваться, когда мы сможем перейти к съемкам.

Оставшись один, Алан понял, что он вступил на минное иоле. Вдруг Дейдри захочет познакомиться с его семьей? В общем разговоре в любой момент может возникнуть тема его прежней журналистской работы. Алан понимал, что если Дейдри узнает, что он обманывает ее, то уйдет навсегда. Но этого может не случиться, если они станут любовниками до того, как она обо всем узнает. Он должен любой ценой залучить ее в Корнуолл и сделать своей, сделать так, чтобы она нуждалась в нем настолько, что ей будет наплевать на его прошлое.