Рейвен сделала глубокий вдох и расслабилась. Незачем все время быть сыщиком. Маргарите, возможно, легче говорить по-испански, а Слейт отвечает ей на том же языке из вежливости, хотя по отношению к ней это можно считать грубостью.

Рейвен молча наблюдала за ними, а потом заметила, как Маргарита ударила несколько раз ребром ладони по запястью левой руки. На лице Слейта появилось довольное выражение. Рейвен неожиданно вспомнила, что в ее планы входило посетить «Серебряную туфельку» и расспросить женщину по имени Маргарита о Команчи Джеке. Ведь хозяин бакалейной лавки предположил, что однорукий может зайти в «Серебряную туфельку», и Рейвен тогда же решила, что сможет расспросить о нем певицу.

Не могла ли Маргарита рассказывать Слейту о Команчи Джеке, непроизвольно показывая потерю руки этим рубящим движением ладони? По спине Рейвен пробежал холодок. Слишком долго она пыталась не верить своим подозрениям относительно Слейта. Было в нем все-таки что-то, вызывающее недоверие.

Что, если он работает на Команчи Джека или другого хозяина и уже знает, что это она – Р. Каннингем? Может, этим объясняется его настойчивость? А вся его страсть просто ширма? Маргарита – талантливая актриса, так что и она может быть членом банды, частью заговора.

Рейвен незаметно придвинула к себе сумочку, чтобы было сподручнее достать пистолет. Она вынула носовой платок, вытерла губы и оставила сумочку открытой. Если ее предположения верны хотя бы наполовину, она попала в опасную ситуацию и ей придется быть настороже, пока она не удостоверится в обратном.

Маргарита, наконец, замолчала, посмотрела на Рейвен, пожала плечами и извинилась:

– Простите, что я говорила по-испански и вы ничего не поняли. Но я плохо говорю по-английски, а мне надо было сообщить Слейту все новости. Он мой близкий друг.

«Да уж вижу», – раздраженно подумала Рейвен.

Она не поверила ни единому слову этой женщины и, конечно, не станет расспрашивать ее о Команчи Джеке.

– Ничего страшного. Я вас понимаю.

– Вот и замечательно. Разрешите угостить вас обоих выпивкой или обедом, когда я закончу выступление?

Рейвен собралась отказаться, но Слейт неожиданно сказал:

– Спасибо, Маргарита, но Рейвен хочет сегодня пораньше лечь спать.

Маргарита кивнула и задумчиво улыбнулась Рейвен:

– Слейт – хороший человек. Позаботьтесь о нем вместо меня.

Рейвен чуть не задохнулась от ярости. Видимо, Маргарита настолько уверена в своих отношениях со Слейтом, что с легкостью отпускает его провести ночь с другой женщиной. На Рейвен было красное платье, так что у Маргариты не возникло сомнения в том, что она проститутка. Но Рейвен сдержала гнев и ответила:

– Можете на меня положиться.

– Отлично. Я вижу, что ему будет хорошо с вами. Спасибо, что зашли.

– Не за что, – ответил Слейт, открывая дверь перед Рейвен.

– Приходите еще, – сказала Маргарита и добавила: – Доброй ночи.

Теперь уже «Серебряная туфелька» не казалась Рейвен такой привлекательной. Ей хотелось лишь поскорее уйти и избавиться от Слейта Слейтона. Если он знает, что она Р. Каннингем, он, возможно, ее убьет. Или отведет к однорукому Джеку, чтобы тот ее убил. Или заставит ее участвовать еще в каком-нибудь хитроумном заговоре. Ничего из этого ему не удастся. Недаром она дочь своего отца. Она натренирована, у нее есть опыт, и она не позволит какому-то преступнику использовать себя. Она докажет, что может не хуже Слейта и Маргариты играть в эту игру.

Но сначала ей нужны факты. В конце концов, у нее не было доказательств того, что Слейт и Маргарита в сговоре с Команчи Джеком. Это была всего лишь догадка, пусть и не плохая. Видела же она Слейта выходящим из здания салуна, где она впервые узнала об одноруком.

Самым главным был вопрос, знает ли он о том, что она – Р. Каннингем? Или он и вправду верит, что она ночная бабочка, решившая изменить свою жизнь, став девушкой Харви?

Ей очень были нужны ответы на все эти вопросы. Она не хотела верить тому, что все то, о чем говорил ей Слейт, чувства, которые он в ней вызывал, были ложью. Потому что, по всем признакам, это была страсть. И что же ей теперь делать?

– Давай выпьем по стаканчику, Рейвен, – прервал ее мысли Слейт, – а потом подумаем, как нам провести остаток вечера. Мои планы тебе известны.

Пока Слейт заказывал виски, Рейвен оглядела зал. Надо было как-то привести в порядок мысли. Ни словом, ни выражением лица она не должна себя выдать. Слейт не должен догадываться, о чем она думает или что чувствует. Она будет вести себя так, будто ничего не произошло.

Рейвен поднесла к губам стакан с виски и отпила глоток. Она еле сдержалась, чтобы не закашляться, когда огненная жидкость обожгла желудок.

Слейт уже выпил свою порцию и заказал вторую, Рейвен же поставила на стойку недопитый стакан.

– Хочешь еще?

– Нет, спасибо. Мне надо подумать о том, что мне предстоит сделать завтра.

Слейт выпил виски и снова заказал.

Тут-то она и обратила внимание на то, что с ним происходит что-то неладное: словно он пытается что-то в себе заглушить. О чем же он все-таки говорил с Маргаритой? Может, они говорили о ней?

Как бы выведать у Слейта, что он знает, неспешно размышляла Рейвен, отпив еще один глоток виски.

– Я уезжаю из города через пару дней, Рейвен. У меня появилась новая работа.

– Это как-то связано с Маргаритой?

Он посмотрел на нее с подозрением, но ответил:

– Нет. Но она тоже скоро отсюда уедет. Она заключила контракт в Нью-Мексико.

Это как раз по железной дороге «Атчисон, Топика и Санта-Фе» до Эль-Пасо, подумала Рейвен. Возможно, Слейт и Маргарита никак не связаны с Команчи Джеком. Может, ее выводы слишком поспешны, и они не знают, кто она на самом деле? Если хорошенько подумать, то здесь никто не мог узнать, что она – Р. Каннингем. Ее никто раньше не видел, справки она наводила крайне осторожно, и вряд ли кто-то мог заподозрить в хорошенькой женщине детектива из Чикаго.

Со вздохом облегчения она допила виски и почувствовала себя лучше. Пока никто не распознал, кто она, ей надо срочно отделаться и от Маргариты, и от Слейта.

– Может быть, я как-нибудь увижу тебя или Маргариту в одном из ресторанов Харви. Меня могут определить на место в любой ресторан по линии железной дороги или в вагон-ресторан.

– Это здорово, но в данный момент мы никуда не пойдем. Мы с тобой еще многого не решили. Когда ты начнешь работать у Харви, все изменится.

– Они могут меня и не принять.

– Тогда они просто дураки.

– Я рада, что познакомилась с Маргаритой. Спасибо, что представил меня. Похоже, вы с ней близкие друзья.

– Мы знакомы уже давно.

– Я это поняла. Что ж, думаю, мне пора возвращаться в отель. А ты можешь здесь подождать Маргариту.

– Зачем? Она от меня этого не ждет.

– Знаю, но так будет лучше. Мне надо пораньше лечь спать.

– Именно это я и имел в виду… но вместе.

– Нет, Слейт. Ты пойдешь своей дорогой, а я – своей. Будет лучше, если мы расстанемся прямо сейчас.

– О чем ты говоришь? Если бы я не был уверен в обратном, я бы подумал, что ты чопорная леди или что-то в этом роде. О чем ты только думаешь, Рейвен?

– О многом. А теперь – до свидания.

– Не спеши, крошка. – Он обнял ее за плечи, не давая ей уйти, быстро допил виски и повел к выходу.

– Не надо все осложнять, Слейт. Ты проиграл, признай это. Ты не можешь позволить себе заплатить мою цену.

– А я и не припомню, чтобы ты называла цену, не считая, конечно, замужества. Если ты это имеешь в виду, то ты, черт побери, права. Этого я себе позволить не могу. У меня есть дело, и поэтому женитьбе сейчас в моей жизни места нет.

– Значит, давай распрощаемся.

Он подтолкнул ее в тень. Руки, обнимавшие ее, жгли ей плечи.

– Рейвен, не поступай так с нами. У нас осталось несколько ночей. Давай их используем и избавимся от того, что нас сжигает и невыносимо болит. Я знаю, ты хочешь меня так же сильно, как и я тебя. Но ты отказываешься! И все из-за какого-то надуманного чувства верности компании, в которой ты пока еще не получила места. Не отворачивайся от меня!