После непродолжительного молчания последовал ответ:

– Положено так. Муха. Наблюдай за мной. Начинаем учиться.

Через час, посадив машину на стол и подрулив к ангару, Никита стянул с мокрых волос шлем и беззлобно выругался. Вот же чертов грузин! Теперь ему было понятно, что против профессионального летчика у него не было ни малейшего шанса. Это не муха и даже не оса. Никита столько раз вдруг обнаруживал самолет Вахтанга, вынырнувший словно ниоткуда и уже висящий у него на хвосте, что сбился со счета. Разнервничался, стал делать ошибку за ошибкой, а бывший летчик хладнокровно заходил и заходил на него со всех возможных сторон и под всеми возможными углами. При этом он комментировал ошибки Никиты и подсказывал, как их исправлять. Обучение не проходило даром. К концу вылета стало получаться уже гораздо лучше. Но требовалось еще время, чтобы освоиться как следует и завтра сыграть достоверно. Публика, а особенно Л.М., не должна догадаться, что ее дурачат.

Они сражались бы еще, но заканчивалось топливо и надо было возвращаться, чтобы заправить баки и отдохнуть. Вахтанг выпрыгнул из кабины свежий и бодрый, словно не он только что гонял Никиту по всему воздушному пространству, как лиса зайца. Подошел улыбаясь, пожал руку.

– Молодец? Будет из тебя толк. Только учить надо.

Никита молча усмехнулся, повел его за собой и показал "Руководство по пилотированию" - произведение Калашникова и дедушек-летчиков. Вахтанг сначала не поверил, потом стал читать и едва не умер от смеха. В самоучителе было столько несуразностей, ошибок, что можно только удивляться, как, воспользовавшись этой брошюрой, Никита не угробился в первые же дни.

Но тем большей была его заслуга. Никита гордился, что смог научиться летать. Хотя и не так здорово, как Вахтанг. Но это вопрос времени. Которого, к сожалению, у него теперь не будет. Он не сомневался, что после завтрашнего вряд ли в ближайшее время поднимется в воздух. Разве что пассажиром какого-нибудь "Боинга-747"...

Вахтанг дал ему немного отдохнуть, устроив наземный разбор полетов. А потом заправили машины и снова отправились тренироваться. Никита заметил, что шок от необычного у друга прошел очень быстро. Помогла, наверное, привычная работа. Под вечер они даже начали хулиганить в воздухе и зашедшему в трапезную Носорогу устроили воздушный налет, без стрельбы, разумеется. Два маленьких самолета с угрожающим жужжанием носились вокруг головы растерянно озиравшегося бандита. Очень хотелось придавить кнопку пушек, но Никита сдержался, потому что вреда особенного Л.М. он бы не нанес (ну, несколько царапин, как булавочные уколы), а вытекающих из этого последствий потом не расхлебаешь. И вообще хулиганство.

К вечеру стало ясно, что устроить воздушный цирк они в состоянии. Конечно, Никита и после тренировок не мог тягаться с Вахтангом, но для зрителей, не сведущих в авиации, этого должно было хватить.

За совместным ужином, на котором настоял Л.М,, они получили нагоняй. Носорог матерился, впрочем, довольно добродушно. Налет не показался ему чересчур опасным.

– Вы завтра гостей моих так попугайте перед боем, нервы пощекочите. Они тогда особенно хорошо ставки будут делать. Каждому захочется, чтобы кого-то из вас сбили.

– Послушай, - сказал Никита. - Тебе что, действительно хочется заработать на нас? И так ведь денег куры не клюют.

– Ваше представление, конечно, золотое дно, - ответил Л.М., наливая себе коньяку. - Но, если честно, не в деньгах тут дело. Их у меня много, как ты правильно заметил. Хочу я это все устроить из гордости. Ни у кого ничего подобного нет. А у меня есть. Нате выкусите! - И он повертел свернутой фигой над столом. - Да они же все удавятся от зависти!

– Ну придумай веселье какое-нибудь, - вмешался в беседу Вахтанг. - Бассейн с шампанским, девочек разноцветных. А тут ведь люди погибнуть могут.

– Ничего вы не понимаете, плебеи, - вздохнул Л.М. - Шампанским и девочками пусть дураки западные да наши фермеры тешатся. Хочется необычного и настоящего. Если кровь, так по правде кровь. А что люди погибнут - значит, такая у них судьба. Дошло?

– Дошло, - сказал Вахтанг, и Никита почувствовал, что другу очень хочется прямо тут, за столом, надеть тарелку с остатками жаркого Носорогу на голову. Он подмигнул ему и сделал легкий жест пальцами, означавший: "Пусть его, урода. Мы свое дело знаем".

Л.М., набравшийся в этот вечер основательно, нес уже такой бред о людях, достойных и недостойных жизни, что хоть санитаров вызывай. Но Никита отключился от разговора и думал, как передать Софье Сергеевне время, когда нужно будет вступать в игру ее людям. И еще интересовало его, как будет действовать Шарипов, если Алла сумела ему позвонить. В обоих случаях не стоило волноваться, имейся среди людей Носорога чужие осведомители. А судя по распространенности этого способа добывания информации (только у Никиты в конторе - двое), могли иметься. Но подстраховаться никогда не мешает.

Вниз их отвел один из охранников. На всякий случай пистолет он достал из кобуры, чтобы у пленников даже мысли не появилось попробовать взбунтоваться. А они о бунте и не помышляли. Обидно было бы сейчас разрушить тщательно продуманный план.

Через час, когда наверху все угомонились, за Никитой зашел Калашников. Нужды в общем собрании узников подземной тюрьмы не было, но все же они собрались в лаборатории, как и прошлой ночью. В вялом разговоре коснулись темы связи с внешним миром, и выяснилось, что не далее как вчера изобретателю удалось подключиться к телефонной сети и теперь есть возможность звонить куда угодно.

– Вы сами не знаете, чего стоите, - восторженно сказал Никита.

– Ну почему же? - возразил изобретатель. - В прошлом году мне предлагали работу в Хьюстоне с окладом в двести тысяч долларов.

– В НАСА? - поразился пилот "Мухобоя".

– Нет, в частной фирме. Но тоже связанной с космосом.

– И что, отказались?

– Как видите. Я уже говорил, что не люблю Америку.

Никита за эти слова готов был простить ему устройство самоуничтожения в самолете. Он ведь тоже не любил заокеанских наглецов.

С другой стороны, согласись Калашников на это заманчивое предложение - и не сидел бы здесь, в тюрьме, вожделенной добычей для местных бандитов.

Собрать телефон из подручных материалов для создателя установки миниатюризации было даже не парой пустяков, а одним и совсем ничтожным. Никита набрал номер Шестокрыловой. Она откликнулась сразу, словно сидела у аппарата и ждала его звонка. Но сам разговор разочаровал его. Софье Сергеевне уже было все известно. Л.М. собирал гостей на шесть часов вечера. Пригласил и Серафима с супругой, но те отказались под благовидным предлогом. До наступления темноты приступать к операции не стоило. Значит, у Вахтанга и Никиты было два часа. Жаль, он уже подумывал вообще не ломать комедию с воздушным боем. Все-таки придется. Неприятно, но никуда не денешься. Подтвердив свою готовность к участию в операции, Никита отключился. Не о чем было ему разговаривать с этой дамочкой-боссом.

Потом он позвонил Шарипову. Начальник городской милиции был осведомлен, что на вилле Л.М. нечто готовится, и связывал это с Никитой. Тот не отрицал, но в подробности вдаваться не стал. Сказал только, что, если люди Шарипова нагрянут к Носорогу где-то в половине девятого вечера, могут набрать материалов не на один судебный процесс. Станет ли милиционер рисковать головой и должностью, его не очень заботило. Выбраться отсюда они должны были своими силами.

Посидели, перекидываясь ленивыми фразами, потом Вахтанг начал зевать и предложил разойтись по камерам, выспаться как следует. Прошлую ночь провели в лаборатории, этот день потратили на тренировки в воздухе. Есть же предел человеческим силам. А завтра предстоит самое сложное. Так что действительно: всем спать!

Никита, едва прилег на нары, сразу поплыл куда-то в бесконечность, не сопротивляясь и не тревожась. И проснулся только от громких голосов и стука заслонки окошка в двери.