В отношении к людям у Кэда такой уверенности не было. Он стоял в нерешительности над плачущей девушкой. Киберлогика выдавала импульс за импульсом и тут же глушила их, прежде чем они попадали в исполнительную цепь.

...Однажды сотрудники Института попросили Кэда посетить их детский сад. Просто встретиться с детьми.

Малышам это будет интересно.

Конечно, он пришел. Крохотные существа обступили его - он стоял среди них, умный и беспомощный, так как совершенно не представлял, как себя вести.

Воспитательница объяснила детям, кто это такой, как его зовут. Дети уже привыкли к кибернетическим игрушкам и не очень удивились, увидев взрослого искусственного дядю.

Воспитательница предложила сыграть с ним в мяч.

Тут Кэд оказался на высоте. Мячи он ловил любые, cамые трудные, ловил их молниеносно и ни разу не промахнулся. Сама воспитательница - известная спортсменка - попробовала соревноваться с ним и проиграла. Дети пришли в восторг. Они не хотели идти обедать без него. Кэд сел с ними за стол, и они попытались накормить его манной кашей.

Потом его попросили рассказать сказку.

Кэд не знал сказок, ведь он родился взрослым и серьезным. Но вовремя вспомнил слышанную им по телевизору арию из детской оперы и так точно воспроизвел ее, что окончательно завоевал симпатии и детей и их воспитательницы.

Все игрушки в саду были заброшены, дети не отходили от Кэда. Его посадили на пол и долго и тщательно разглядывали все сочленения. Тыкали пальчиками, стараясь что-либо открыть, чтобы узнать, что у него внутри... Только солидность заводской конструкции спасла Кэда от опасности быть разобранным на составные части.

Аварийный выключатель он заблокировал - боялся, что какой-нибудь особо предприимчивый малыш доберется до него, и тогда он, Кэд, сразу превратится в недвижимую груду метапластиковых деталей, дисков и рычагов... За несколько часов пребывания в детском саду он израсходовал энергии больше, чем если бы таскал тяжеленные свинцовые контейнеры в Институте.

...Девушка продолжала плакать.

Кэд присел около нее, погладил по спутанным волосам. Пальцы его могли смять водопроводную трубу, но сейчас прикосновение их было легким.

Если бы это сделал человек, то сказали бы, что оно было нежным.

Потом он осторожно поднял ее на руки. Так женщины успокаивали плачущих детей.

Девушка доверчиво прижалась к его метапластиковрй груди. Кэд включил в говоритель песенку, которую киберлогика разыскала где-то в отдаленных блоках памяти.

Эту песенку он услыхал случайно. Он, конечно, мог стереть ее, чтобы освободить ячейку памяти для более нужных вещей; но не стер сразу, а потом, после Катастрофы, запоминать было уже нечего, и Кэд оставил песенку, на всякий случай..

Он не успел допеть до конца. В рулевой рубке загудел сигнал, призывающий пилота к командирскому пульту.

Кэд почувствовал, как девушка на его руках стала тяжелой, и поспешно опустил ее на мягкий пневмолитовый пол.

Корабль начал торможение...

«...тысяча шестьсот восемнадцатые сутки полета!» пропел мягкий голос автомата времени.

Корабль неподвижно висел над планетой.

Притяжение пока было невелико, легким давлением плазмы в рулевых двигателях Кэд удерживал корабль от падения. Энергия главного ходового двигателя вся ушла на торможение, еe хватило в обрез. Последние минуты Кэд тормозил уже рулевыми двигателями, включив их на полную мощность.

Он начал тормозить давно, стараясь постепенно гасить неимоверную скорость корабля. Эти дни он не отходил от пульта управления. Корабль мчался мимо целой системы необжитых миров, среди которых находилась и та планета, к которой он летел. Вокруг нее кружилась маленькая юркая планетка, она внезапно выскочила перед кораблем, прямо по курсу, и нужно было тормозить всей мощностью рулевых моторов, чтобы она успела пролететь мимо.

Пятикратные перегрузки вдавили людей в пневмолитовый пол. Почти все они потеряли сознание и сейчас лежали с отечными, посиневшими лицами.

Кэд обошел жилой отсек. Приводить людей в чувство он не стал. Им предстоит еще одно испытание, последнее. Посадку придется делать на рулевых двигателях, а плазмы в них на пять минут работы. Он будет садиться на воду, но все равно сила удара будет велика.

Кэд убавил давление в пневмолите, и каждый человек погрузился в него, как в воду...

Девушка с пепельными волосами лежала, закрыв глаза, неловко и безжизненно запрокинув голову. Он коснулся ее щеки пальцем, в кoгорый был вмонтирован датчик биоанализатора. Сердце билось еле-еле, готовое остановиться, как и двигатели его корабля.

Он поднял девушку и вынес ее из отсека.

В рубке он усадил ее в свое пилотское кресло, пристегнул ремнями, включил амортизаторы.

Он старался двигаться размеренно и осмотрительно. Энергия его аккумулятора тоже была на исходе.

Индикатор заряда давно уже подавал тревожные сигналы. Кэд выключил его, чтобы не мешал...

Поверхность планеты медленно проплывала на экране видеолокатора.

Он уже облетел ее кругом. Вода, все вода - три четверти поверхности покрыты водой... Зеленовато-коричневые пятна материков. Белые пятна льда на полюсах. Пролетая над сушей, Кэд увеличивал мощность видеоэкранов, но нигде не обнаружил ни городов, ни искусственных построений, говорящих o какой-то цивилизации. На открытых участках суши, да и на воде Кэд замечал какие-то движущиеся точки, на большом расстоянии не различались детали. Очевидно, это были живые существа.

Кэд хотел выпустить зонд, который принес бы ему точные сведения о составе aтмосферы и биологическом составе почвы. Но киберлогика уничтожила этот импульс решения встречным импульсом - нет надобности. Что бы их ни ожидало на поверхности, нужно садиться.

Лететь больше некуда и не на чем.

Вокруг только мертвые, либо раскаленные солнцем, либо замороженные космическим холодом пустынные миры.

Новая планета будет людям либо новой родиной.., либо могилой...

Кэд убавил давление плазмы, и корабль начал опускаться, кормовыми дюзами вниз.

Кэд знал, что удар будет сильный, и ухватился за ручки возле пульта. Он мог обойтись и без кресла. Никакой толчок не сорвет его с места, разве только рулевая рубка разлетится на куски.

Корабль падал все быстрее и быстрее. Зеленый массив суши стремительно рос на экране. Остатками плазмы Кэд наклонил корабль... на экране появилась полоска воды... она распахнулась во весь экран...Двигатели замолкли.

Корабль с громоподобным гулом врезался в воду.

Что-то лязгнуло в рубке. Кэда рвануло в одну сторону... потом в другую... потом все стихло.

Корабль плыл по воде.

Кормовая часть его была тяжелее, и он плыл в вертикальном положении, как поплавок.

Очень много импульсов хлынуло сразу в киберлогику. Кэд повернулся к девушке, потрогал ее щеку биоприемником - девушка была жива. Тогда он выбрался в носовой защитный отсек. Высунул наружу щуп анализатора. Быстро подсчитал: ультрафиолетовых лучей - норма, космического излучения - следы, радиации - почти нет, в воде раствор безвредных солей.

Он опустил держатели люка.

Люк прикипел к пластмассовым уплотнителям. Кэд ударил его плечом, и он распахнулся, люк, который Председатель Совета закрыл четыре с половиной года тому назад.

А по часам космодрома Планеты прошло почти две тысячи лет...