Говорили, что Абраам Иеремия Хэбст-старший заработал миллионы на изданиях научно-фантастических романов и научных статей Агийэра. Феноменальный успех публикаций объяснялся тем, что романы и соответствующие им по тематике научные статьи издавались совместно в карманной серии «Современная фантастика».

Борьба за всеобщее разоружение и объявление ядерного оружия вне закона продолжала нарастать… Во время одного из ее «пиков» наследники Абраама Хэбста-старшего были вривлечепы к ответственности за антиамериканскую деятельность. Гвоздем обвинений явились многократные крупнотиражные переиздания книг Агийэра…

Прошло много лет, и объединенное Человечество сумело переступить опасный рубеж, который социологи назвали порогом Траоре — Агийэра. И когда после звездных экспедиций возник обычай ежегодной траурной церемонии у памятника Героям Вселенной, первыми в длинном списке сыновей Земли, отдавших за нее жизнь, стали называть имена Агийэра и Траоре…

Под звуки древнего траурного марша Шопена самый заслуженный из астролетчиков провозглашал: — Освальдо Агийэр!

И самая прекрасная из молодых девушек отвечала: — Погиб за Землю.

— Гулед Траоре.

— Погиб за Землю…

Они опустились на пригорок, покрытый жесткой голубовато-зеленой травой. Между тонкими стеблями желтел песок.

— Заросшие дюны, — сказал Ивар, — внизу за кустами озеро.

— Я видел его, — кивнул Инспектор, — когда огибали лес.

— Странно, что их нет сегодня. — Ивар снял солнцезащитные очки и, прищурившись, внимательно оглядел поляну и зеленое кольцо кустарников. — Обычно они приходят сюда погреться на солнце.

— Их могло испугать наше появление, шелест винтов, — сказал Инспектор.

Он расстегнул ремни на груди и осторожно опустил со спины миниатюрный ранцевый винтокрыл.

— Нет, они не пугливы, — мягко возразил Ивар, — даже общительны… Иногда кажется, что все понимают… Даже мысли, но…

Он не кончил. Инспектор внимательно взглянул на молодого биолога.

— Считаете их разумными, Ивар?

— Не в земном значении, конечно… Однако их поведение не раз поражало меня и Леа.

— Я читал ваши статьи. — Инспектор нагнулся, потрогал теплый песок, потом прилег на спину, подложив под затылок ладони. Его солнцезащитные очки ярко сверкнули, отразив лучи полуденного солнца. Хорошо тут, — продолжал он, подставляя подбородок и щеки солнечным лучам, — почти как на Земле в средних широтах. Не жалеете, что согласились поехать сюда?

Ивар решительно тряхнул головой:

— Нет… За эти два года удалось кое-что сделать, узнать… Жизнь на Аосте постепенно восстанавливается, хотя некоторые представители здешней фауны, вероятно, уничтожены полностью.

— Вы имеете в виду риндлей?

— Не только… Впрочем, с риндлями неясно. Вскоре после нашего прилета Леа видела на окраине Западных болот засохший след… Он мог быть оставлен риндлем.

— Значит, тут не столь безопасно, как вы вчера дружно утверждали вместе с Леа. — Инспектор приподнялся и сел.

— Западные болота далеко, — усмехнулся Ивар, — в другом полушарии, за пределами нашего заповедника.

— Полагаете, риндли, если они действительно сохранились, станут соблюдать ваши границы?

— Их интеллектом никто никогда не занимался.

— Еще бы.

— Но их шкуры и кость клыков слишком высоко ценились в прошлом веке. Риндли были уничтожены едва ли не первыми.

— Не совсем так… Охота на них считалась наиболее престижной. Как когда-то — на львов и носорогов на Земле.

— С тем, что риндли гораздо опаснее…

— Те, кто рисковал охотиться здесь, имели более совершенное оружие, чем участники африканских сафари.

— Увы! Поэтому менее чем за двадцать лет обитатели здешних лесов и прерий были почти полностью истреблены.

— А как обстоит дело сейчас?

Ивар ответил не сразу. Он откинулся на локтях, сбросил с плеч ремни винтокрыла, сорвал голубовато-зеленую травинку, надкусил, взглянул на Инспектора:

— Это ведь главное, ради чего вы прилетели, не так ли?

— Ну, не только это…

— Мы с Леа догадались еще вчера, потому что именно этого вопроса вчера вы не задали… Видите ли, — Ивар вздохнул, — статут заповедника в целом соблюдается, но… Заповедник только треть поверхности планеты. На южном континенте действует рудник, правда всего один, но там поселок, несколько десятков человек с семьями. Люди разные… Я уже не говорю о морях, куда систематически наведываются любители морской охоты с Земли, и не только с Земли… Наконец, Западные экваториальные болота… Они в центральной части вообще не исследованы. Там при желании можно создать любую базу, делать оттуда вылазки. Людей в штате Заповедника, как вы знаете, мало. Кроме нас с Леа — всего шестеро наблюдателей; из них — двое стажеры. Кончится стажировка, и улетят.

— Сделайте так, чтобы не улетели.

— Для нашей работы нужны люди особого склада… Их становится все меньше. Здесь отнюдь не передний край науки и прогресса.

— А если распространить статут заповедника на всю планету?

— Разве сейчас это возможно? Многие из малых планет, вероятно, следовало бы превратить в заповедники, но… Объединенной Земле требуется все больше минерального сырья, места для расселения растущего человечества. Кроме того, даже простое расширение здешнего заповедника, например, на часть акваторий и Западные болота, потребовало бы значительного увеличения штатов.

— Земля, вероятно, могла бы пойти на это, — сказал Инспектор. Мир Аосты уникален. Это наконец все поняли. И потом, если вы действительно правы, проблема контакта…

— Пока лишь гипотеза, — вздохнул Ивар, — надежных доказательств, увы, нет…

— Тем более важно сохранить в неприкосновенности этот удивительный, уникальный мир, чтобы понять его… Когда подумаешь, чем в действительности оказались малые планеты! Кто мог столетие назад предполагать такое, — Инспектор оглянулся по сторонам и сделал широкий жест правой рукой, — ведь это уменьшенная модель Земли.

— В масштабе один к ста, — усмехнулся Ивар.

— Прекрасная модель; ее биосфера должна сохраниться в девственной неприкосновенности, тем более что земную мы давно превратили в ноосферу.

— Хорошо, что вообще не уничтожили…

Инспектор кивнул очень серьезно:

— Существовала такая опасность. К счастью, это уже в прошлом. Именно поэтому теперь мы можем с вами мечтать о превращении всей Аосты в заповедник. И не только мечтать…

Легкий шорох в кустарнике заставил Инспектора умолкнуть. Ивар предостерегающе прижал палец к губам. Оба замерли, прислушиваясь. Но шорох больше не повторился, и никто не вышел на поляну.

— Не хотят почему-то показаться сегодня, — сказал Ивар, оглянувшись вокруг.

— Могли собраться в другом месте.

— Могли… Тут невдалеке есть еще одна поляна у самой воды. Можем слетать туда.

Ивар приподнялся, протянул руку Инспектору. Тот тоже встал.

Они прикрепили к плечам винтокрылы и бесшумно поднялись в воздух.

Едва они исчезли, вокруг поляны послышался шорох. Из голубоватой зелени кустарников выставились рыжеватые пушистые мордочки с круглыми настороженными ушками, длинными темными рыльцами и внимательными черными глазками. Убедившись, что пригорок пуст, пушистые рыжие существа выбрались из кустов и неторопливо заковыляли на коротких задних лапках к центру поляны. Передними они жестикулировали, поглядывая друг на друга. За каждым волочился по траве пушистый длинный хвост.

Тот, что шествовал впереди — самый крупный, — приблизился к месту, где только что отдыхал Инспектор. Принюхавшись, зверек присел и пустил тонкую желтую струйку. Остальные подошли, последовали его примеру. Потом, отвернувшись и подняв хвосты, все дружно закидали отмеченное место сухим песком.