– Я очень надеялась, что найду вас здесь, – сказала Эбби, протягивая ему обе руки, на которых отсутствовали перчатки.

Ухватив зубами кончик пальца своей перчатки, Рис стянул ее с руки, так что, приняв ладонь девушки в свою, он смог полностью насладиться ощущением ее обнаженной кожи. Это простое скромное прикосновение словно огнем опалило его, и Рис сделал то, чего ни в коем случае не полагалось делать джентльмену, – он притянул Эбби к себе.

– О Господи! – прошептала она, широко раскрыв глаза. – Мне нравится, когда вы изображаете повесу.

– Я могу сделать гораздо больше, чем просто изображать, – предостерег он, – если вы не прекратите меня домогаться.

– Мне показалось, что это вы домогаетесь меня.

– Вам следует держаться от меня подальше, Эбби. Видно, я совсем схожу с ума, когда дело касается вас.

– А я женщина, которой в высшей степени приятно, может, даже совершенно необходимо, чтобы красивый мужчина сходил от нее с ума. Этого со мной никогда не происходило, вы же знаете.

В душе Риса происходила жестокая борьба. Но совесть, в конце концов, позорно проиграла битву. Он обхватил ладонью затылок Эбби и завладел ее ртом. Она была такой тоненькой, такой хрупкой, но тут же встала на цыпочки и с такой страстью ответила на его поцелуй, что едва не сбила его с ног. Нежный аромат ее духов смешивался с запахом вечерних цветов, и ему страшно захотелось окунуться в этот запах, кататься по кровати в его волнах.

Сегодня она оделась по-другому. Изящное платье из золотистого шелка превосходно облегало ее фигуру. Узнав, как ее беззастенчиво преследовали охотники за приданым, Рис теперь понимал ее стремление прятаться по углам в скверно сшитой, неприметной одежде и скрываться в темных садах. Подняв голову, он пробормотал:

– Вы представляете себе, куда вас могут завести подобные встречи?

Она утвердительно кивнула, прерывисто дыша. Грудь ее лихорадочно вздымалась и опадала совсем близко с его телом.

– Известно ли вам также, куда они не могут привести? Мое положение налагает определенные ограничения. Я должен принимать их с достоинством, и мне следовало бы сейчас же уйти, но я слаб…

Она заставила его замолчать, прижав пальцы к губам Риса, Ее пикантное личико озарилось ослепительной улыбкой.

– Меня как раз очень устраивает, что вы не собираетесь на мне жениться. По-моему, это вовсе не слабость, а ваша сильная сторона.

Рис удивленно заморгал:

– Простите, не понял?

– Это отметает всякие сомнения в том, что вы хотите меня, а не мои деньги. Это просто замечательно, правда.

– Неужели? – растерянно пробормотал Рис. Плоть его отвердела, словно камень. Он никак не мог понять, какого дьявола эта женщина так на него действует.

– Да. Мужчины с такой внешностью, как у вас, никогда не считают женщин, подобных мне, привлекательными.

– Болваны по большей части. – Убежденность в его голосе прозвучала вполне искренне.

Эбби с тихим смехом прижалась щекой к его груди.

– Конечно. Почему мужчин, подобных лорду Грейсону, привлекают такие женщины, как леди Грейсон, когда я тоже тут, – абсолютно неразрешимая тайна.

Рис замер, потрясенный отчетливой вспышкой ревности, внезапно охватившей его.

– Вас привлекает Грейсон?

– Что? – Эбби отшатнулась. – Я, безусловно, нахожу его привлекательным. Сомневаюсь, что найдется хоть одна женщина, думающая иначе. Но лично меня к нему не тянет, нет.

– О-о… – Он откашлялся, прочищая горло.

– Как вы будете меня соблазнять?

– Малышка. – Рис покачал головой, но не смог сдержать снисходительной улыбки. Проводя тыльной стороной ладони вдоль ее щеки, он любовался ее глазами, отражавшими лунный свет. – Пойми, я намерен получить больше, чем урвать несколько поцелуев и отделаться несколькими непристойными ласками. Я хочу обнажить твое тело, раздвинуть бедра и похитить бесценный дар, предназначенный твоему супругу.

– Это звучит безнравственно, – прошептала она, с восхищением глядя на него.

– Так оно и будет. Но уверяю тебя, ты будешь наслаждаться каждым мгновением.

Однако ему предстояло скорее всего до конца жизни терзаться угрызениями совести. Но он так отчаянно хотел ее, что решил – такое удовольствие стоит будущих мучений.

Рис очень нежно прильнул к ее губам, ладонь, лежавшая на ее талии, скользнула ниже, обхватив то, что оказалось очень соблазнительной попкой.

– Ты уверена, что действительно этого хочешь?

– Да, мне уже двадцать семь. За свою жизнь я встречала сотни джентльменов, и ни один из них не вызывал во мне таких чувств, как вы. Что, если ни одному мужчине, кроме вас, это больше никогда не удастся? Я бы сожалела всю жизнь, что не рискнула испытать высочайшее наслаждение, упустив возможность воспользоваться вашей благосклонностью.

Сердце его болезненно сжалось.

– Утратив невинность с таким проходимцем, как я, ты создаешь себе проблемы, которые дадут о себе знать в первую брачную ночь.

– Нет, это мне не грозит, – уверенно успокоила его Эбби. – Если я и выйду замуж, то только за человека, который будет безумно меня любить и не станет придавать значение подобной мелочи. Ведь лорд Грейсон именно так поступил с леди Грейсон.

– Чувства Грейсона никак нельзя назвать «безумной любовью», – сухо заметил Рис.

Эбби беззаботно махнула рукой:

– Как это ни назови, он ничему из ее прошлого не придает значения. Мой будущий муж отнесется ко мне точно так же.

– Ты так в этом уверена?

– Да. Видите ли, чтобы завоевать мою руку, он должен будет без памяти любить меня, и для него не будет иметь значения отсутствие крошечного кусочка порванной плоти. В сущности, я собираюсь рассказать своему будущему супругу всю правду о вас и…

– Боже милостивый!

– Ну, не буквально, – поторопилась успокоить его Эбби. В ее взгляде появилась мечтательность. – Я просто расскажу ему о мужчине, от одной улыбки которого меня охватывала дрожь и сердце начинало учащенно биться. Поведаю, какое счастье принес мне этот человек, какую радость позволил испытать впервые после смерти моих родителей, оставивших мне жизнь, полную страданий. И он меня поймет, лорд Трентон, потому что когда любишь кого-то, это значит, ты его понимаешь.

– Какая же ты мечтательница, – усмехнулся он, пытаясь скрыть, как глубоко тронули его ее слова.

– Разве? – Нахмурившись, Эбби отстранилась от него. – Наверное, вы правы. Моя мама предупреждала меня когда-то, что любовный роман – это практические действия, а не романтическая болтовня.

Рис удивленно поднял бровь, затем взял ее за руку и увлек к ближайшей скамье.

– Ваша матушка так сказала?

– Она сказала, что глупо со стороны женщин думать, что любовные романы случаются по великой страсти и непременно заканчиваются браком. Она сказала, что все как раз наоборот. Любовная связь, всего лишь способ удовлетворять потребности, и ничего больше. Брак – это обязательство на всю жизнь, опирающееся на глубокие, прочные чувства. Моя мама была прогрессивно мыслящей женщиной. В конечном счете, она действительно вышла за американца.

– Ах да, верно! – Усевшись, Рис притянул Эбби к себе на колени. Она почти ничего не весила, и он прижал ее теснее, положив подбородок ей на макушку. – Значит, это она повинна в том, что твоя головка забита всей этой любовной чепухой.

– Это не чепуха, – огрызнулась Эбби. – Мои родители были без ума друг от друга и были очень, очень счастливы. Их радость, когда они вновь встречались после разлуки… Сияние их лиц, когда они обменивались улыбками за обеденным столом… Это такое чудо.

Коснувшись языком ее горла, Рис склонился к ее уху и прошептал:

– Я могу показать тебе чудо, Эбби.

– О Боже! – Она задрожала. – Клянусь, у меня все внутри перевернулось.

Ему нравилось, что он так воздействует на нее, нравилось, как невинно и чутко она откликается на его ласки. У нее был безупречный характер. Не потому, что она была наивна, она ясно сознавала все сложности мира, но потому, что малопривлекательные черты человечества не лишили ее иллюзий. Да, на нее открыли охоту сомнительной репутации джентльмены. Но она понимала, отчего это происходит, из-за тупого упрямства и жадности некоторых мужчин. Всему остальному миру она по-прежнему доверяла.