Описание этого "трюка" Тан-Богораз не сопроводил никаким "разоблачением", поскольку тут не годился ни подземный ход, ни широкие рукава, ни еще какие-либо технические ухищрения. Можно было, конечно, сослаться на гипноз, но камни под ногами были, очевидно, слишком уж настоящими и материальными и никуда не испарились после сеанса.

Ссыльный оказался и очевидцем бесшовной хирургической операции чукотской шаманки, но поскольку он тогда ничего не мог слышать о филиппинских хилерах, то также воспринял увиденное со скептицизмом. "Чтобы показать свое искусство, Упунге велела своему сыну, мальчику лет четырнадцати, раздеться и лечь на спину. После недолгих упражнений на бубне она взяла нож и, держа его кончик двумя пальцами левой руки, приставила его к верхней части живота мальчика. Ловким движением она якобы вскрыла брюшную полость, держа ручку ножа в правой руке и все время направляя кончик его пальцами левой руки. Это действительно выглядело так, как будто в самом деле был произведен разрез. С обеих сторон из-под пальцев Упунге стекали маленькие струйки алой крови, быстро прибывающей и стекающей на пол. Мальчик один или два раза слабо застонал, жалуясь, что нож задевает его внутренности. Наконец Упунге убрала свои руки, и мы увидели на теле мальчика свежую рану, полную крови. Она сделала вид, что вложила глубоко в рану большие пальцы обеих рук, чтобы окончательно убедить нас, что рана подлинная. В продолжении операции она все время неистово бормотала и трясла головой, которою почти прикасалась к телу мальчика. Наконец, плотно прижав лицо к ране, начала быстро лизать кровь, бормоча заклинания в той же манере, подражая духам. Через несколько минут она подняла голову, и мы увидели, что тело мальчика совершенно невредимо: на нем не было и следа раны".

В данном случае, по мнению Тан-Богораза, секрет "фокуса" заключался в том, что во время операции шаманка несколько раз давала понять, что ей очень жарко (а как мы помним, шаманы иногда действительно ощущают неимоверный жар и потому не чувствуют огня), и дочь подавала ей маленькие комочки снега. Вот в них-то, якобы, и была спрятана кровь, которую потом шаманка, растопив во рту, выплевывала на "разрез". А хитрый ребенок, помогая матери, особым образом морщил живот, чтобы на нем образовалась складка, похожая на рану. Не правда ли, легче поверить в мистическое хилерство, чем в такое натянутое "разоблачение".

К слову сказать, многие чукотские шаманы утверждали, что для подобных операций, во время которых они иногда удаляли целые органы, нож должен быть "разогрет" особыми ритуалами и заклинаниями, а иначе он может нанести пациенту только вред. И пользовались они для подобных операций специальными древними магическими ножами, среди которых встречались деревянные. Так что, видимо, решающее значение имели не материал ножа и острота его лезвия, а необычное ("разогретое") состояние инструмента и "хирурга". И еще к одному термину чукотских властителей духов, звучащему на удивление современно, хотелось бы вернуться: тот процесс и состояние, когда шаман в прямом и переносном смысле уходил под землю, они называли "погружением". Так что нынешние экстрасенсы, претендующие на изобретение этого определения, могут отдыхать.

Не могут они считать себя и первооткрывателями модных теперь так называемых форм "защиты" (от сглаза, болезней, неприятностей) или "нападения", создаваемых с помощью ментальных моделей — различных мысленно создаваемых конструкций, предметов и сущностей. Для того, чтобы в этом убедиться, достаточно прочитать некоторые "заговоры", собранные все тем же Тан-Богоразом среди чукчей.

"Чтобы защитить мое стадо, я окружаю его (мысленно) длинным ремнем. Я протягиваю его в воздухе. На ремень я навешиваю много всякой одежды. От ветра она раскачивается во все стороны и отпугивает волков. Поэтому они не могут подойти к стаду".

"У хозяина Песчаной реки я прошу большой железный ящик. Я помещаю в него мое стадо и затем запираю его на ключ Как дух войдет в него? ."

"Я превращаю жилище людей в закрытый железный шар. Он не имеет ни окон, ни дверей. У него есть только маленькое дымовое отверстие сверху. Я укрепляю вокруг этого отверстия острое лезвие круглого ножа. Ни один дух не может пройти сквозь это отверстие. Они ходят вокруг, спускаются под землю, но не могут пройти в шатер, потому что он весь из железа . " "Когда я боюсь спать один, то я говорю, что я отрезал левую половину тела собаки и собрал в ладонь собачью кровь. Я сплю в этой крови. Кто теперь может увидеть, где я сплю?"

Действительно, кто?..

Уверен, что касается Берингова пролива, то большинство читателей довольно легко вспомнят и покажут на глобусе это относительно неширокое океанское "горло", разделяющее Азию и Америку. А вот при упоминании Берингийского моста многие беспомощно разведут руками. Да, его действительно нет ни на современных, ни на самых старинных географических картах, но тем не менее подобный "мост" существовал в реальности и выполнил одну из самых важных миссий на планете. Берингийским мостом ученые назвали узкую полоску суши, соединявшую в палеолите два упомянутых континента. Она ушла под воду "всего лишь" десять тысяч лет назад, при повышении уровня Мировою океана, оставив на поверхности свои возвышенности в виде островов. Но перед погружением послужила сухопутным путем для великого переселения азиатских животных и шедших за ними далеких пращуров на соседний материк. Естественно, что древние азиаты перенесли с собой на новую землю зачатки первобытной веры и память о своей прародине. А после того, как научились преодолевать морские преграды, стали робко налаживать оборванные связи. Потому-то и казались такими похожими религиозные представления и традиции на двух противоположных берегах океана. И наш рассказ о североазиатском шаманизме, а тем более о шаманизме вообще, был бы неполным, если бы мы мысленно не проследовали за нашими предками по Берингийскому мосту на противоположную сторону.

Но, уходя, давайте еще раз оглянемся на жителей самой северо-восточной оконечности Евразии. Мы уже несколько раз вскользь упоминали коряков — ближайших соседей юкагиров и чукчей, у которых тоже были в цене "превращенные" шаманы, но существовали и свои интересные религиозные особенности. Коряки остаются сегодня наиболее крупным (около семи тысяч) коренным народом Камчатки, давшим уже в советское время наименование соответствующему автономному округу. На полуострове вместе с ними живут значительно уступающие им по численности и относящиеся к этой же языковой группе ительмены, которых в старину именовали камчадалами. В более позднее время так стали называть всех коренных жителей Камчатки, смешавшихся друг с другом. Познакомившись лично еще в 1743 году с религиозными воззрениями и обрядами коряков, Линденау оставил в своем дневнике записи, представляющие для нас интерес своей оригинальностью, в частности, не встречаемыми ранее различиями между ритуальными принадлежностями шаманов и шаманок и их одновременном воздействии на больного.

"Если кто-нибудь заболеет, то посылают за шаманом или шаманкой — Amme, которые тотчас приходят к больному — шаман со своим бубном, шаманка — с колдовским камнем — Gitkamkau. Сначала я должен сообщить об этом камне и его свойствах. В месяцы Lautejel и Djonmalgan берут шаманки плоский круглый камень любой породы и весом приблизительно в полпуда и называют его до обработки — Gukgum. Прежде чем этот камень будет годен к употреблению, шаманка колдует над ним с новолунья упомянутых месяцев до конца месяца; когда он готов, а они не хотят его употреблять, то его держат в лесу под особой покрышкой. Никто, кроме шаманки, не смеет подходить к этому камню. При вылечивании больных камень прикрепляют между концами двух палок, а к ремню, которым он закреплен, подвешивают еще пучок травы — Lautejel и ставят палки в наклонном положении у изголовья больного. Когда шаманка установила неподвижно свой колдовской камень, она садится к нему лицом и колдует. Если камень в это время качнется, то это признак, что больной выздоровеет. Этот камень употребляют также для других дел, но ставится он точно таким же образом. Например, собирается кто-нибудь в дальний путь или на охоту, шаманка должна предсказать, удачно или неудачно будет путешествие или охота. Пока шаманка колдует у больного, шаман также занят своим камланием. Это продолжается до тех пор, пока больной выздоровеет или умрет".