«Теперь уходим! – скомандовал Ват. – Идем лисьим ходом... Хотя рысей мы вряд ли обманем!»

Но погони за ними не было, сторож рысей не успел сообщить своим об увиденных им волках. Спустя сутки дозорная стая вернулась в свой лагерь, а еще через двое суток целая сотня волков, возглавляемая самим князем, незаметно прошла землями рысей к границе удела кабанов и растерзала три деревни!

Старый Ерохта умолк, а затем негромко добавил:

– Вот каким был твой прадед...

Вотша немного помолчал, словно никак не мог вернуться к действительности, а затем шепотом спросил:

– Но почему же люди такие разные – есть многоликие, а есть...

Он не договорил, но дед и так понял его тоскливый вопрос.

– Я же тебе уже рассказывал, – печально проговорил он. – Когда-то все люди были многолики. Но давным-давно волхвы, самые умные и знающие из многоликих, нашли способ лишать людей многоликости. Сначала это проделывали над пленными или над предателями племени, затем стали это делать с женщинами, чтобы они вынашивали и рожали детей, потом и вовсе... – Дед, не договорив, вздохнул и закончил мысль: – Но лишенный многоликости человек – тот же калека, может быть, даже самый покалеченный из калек, а многоликие калек презирают. Вот они и дали нам прозвище «изверги»... ну, вроде бы как они нас извергли из стаи. И относятся к нам, как к ничтожествам.

– Но если мой прадед был многоликим, как же получилось, что ты, дед, не многоликий? Тебя, выходит, лишили многоликости? За что?

Голос Вотши звучал негромко и вроде бы спокойно, но сна в нем не было, а была жгучая обида.

– Меня? – удивленно переспросил Ерохта и, приподнявшись, заглянул внуку в лицо, затем, снова улегшись, горько хмыкнул: – Это, Вотушка, другая история... Расскажу и ее... как-нибудь в другой раз. – А затем, словно бы рассердившись, сурово добавил: – Спи давай! Замучил уже меня – расскажи да расскажи!!

И демонстративно отвернувшись от внука, засопел.

Вотша еще долго лежал в темноте, уставившись широко открытыми глазами в крошечное окошко хатки. Он представлял себя на месте своего прадеда. Вот он в лике могучего волка, вот в лике ивача, парящего в небесах, а вот в лике страшного, неостановимого секача!

А в окне, почти точно в его середине, сверкала оранжевая звезда – Волчья звезда! Звезда стаи восточных волков! Она давала каждому волку стаи удачу, она хранила их от напастей и бед, она защищала их от врагов и дарила победу! Вот только маленькому Вотше она ничего не могла подарить – он не был волком, он был... извергом!

Поэтому Вотша и не смотрел на звезду, поэтому он и отдавался своим видениям!

Но постепенно ночь взяла свое, и маленький мальчик заснул...

Ночь всегда берет свое!..

А в это время в центре города, в княжеском замке, кипел весельем поздний пир. Князь Всеслав и пятеро его спутников вернулись из дальнего путешествия, и княгиня Рогда устроила мужу торжественную встречу. Почти вся стая князя, все волки, находившиеся в это время в стольном городе, собрались в пиршественном зале замка и в замковом дворе, где тоже были накрыты столы. Без малого шестьсот человек одновременно подняли кубки за здоровье и славу своего князя, своего вожака!

После второго тоста Всеслав вышел на крыльцо, и двор, заполненный простыми воинами, взорвался приветственными криками. С довольной улыбкой оглядел Всеслав орущих мужиков, приветственно помахал им рукой, и тут же под сердцем закопошилась змея тревоги. Удалось-таки Ратмиру растревожить, смутить князя.

«И зачем я его привел с собой! – недовольно подумал Всеслав, вспомнив своего младшего брата. – Пусть бы он продолжал сидеть в своей Звездной башне, как безвылазно сидел до этого почти сорок лет!! Нет, захотелось мне похвастать перед ним своей мощью, своей стаей, ведь это и его стая, а он...»

Князь еще раз махнул рукой, но на его лице уже не было довольной, торжествующей улыбки. Он повернулся и быстро прошел в пиршественный зал, к своему месту на возвышении, уселся на стул с высокой прямой спинкой, вдруг лицо его скривилось в презрительной гримасе.

«Даже этим возвышением он меня попрекнул! – с неожиданной ненавистью подумал он о брате, и в то же мгновение сердце полоснула страшная догадка. – А может, он сам метит в вожаки? Может, надоело ему сидеть в Звездной башне и рассматривать ночное небо да сочинять эпистолы к таким же, как он сам, затворникам?»

Князь бросил острый взгляд в сторону ближнего стола. Там, рядом с самыми близкими вожаку сородичами, сидел и его брат, Ратмир. Молодой еще человек выделялся среди окружавших его воинов и одеждой – на нем красовалась темная хламида дважды посвященного служителя Мира, или, как их называли здесь, на востоке, – волхва, и спокойной трезвостью умного лица. Сейчас Ратмир, прихлебывая из кубка легкое кисловатое вино, с едва заметной улыбкой следил за разгорающимся за столом спором о достоинствах диких южных лошадей.

«Нет! – К князю вернулось спокойствие. – Никогда его не примет стая. Пусть он умен, пусть умеет повернуться к Миру восемью гранями, но стае нужен вожак-воин, вожак-защитник! Какая может быть защита от этого ученого... одиночки? Он и оружие-то в руках как следует держать не умеет!»

Всеслав наклонился к княгине и с довольной улыбкой спросил:

– Хочешь, я тебя повеселю?

Красавица Рогда посмотрела на мужа, вытерла губы чистой льняной салфеткой и, вернув улыбку, ответила:

– Хочу... Ты что, новых скоморохов с собой пригнал? А я и не заметила!

Князь весело расхохотался собственной мысли: «Ха! Скоморохов!! А ведь он действительно – скоморох!»

– Сейчас я покажу тебе... скомороха! – объявил он, отсмеявшись, и громко позвал: – Ратмир, поднимись ко мне.

Брат отвлекся от разговора своих соседей по столу, удивленно посмотрел в сторону княжеского стола и не слишком уверенно поднялся со своего места.

Всеслав сделал знак одному из прислуживающих на пиру извергов, чтобы тот поставил к столу еще один стул, и указал Ратмиру на это место. Брат поднялся на помост и чуть настороженно присел на краешек стула. Вожак стаи, заговорщицки подмигнув жене, обратился к брату:

– Ну, как тебе нравится мой замок? Мои волки? Мой ужин?

Ратмир внимательно посмотрел брату в глаза, потом едва заметно покачал головой и чуть подвинулся, тверже усаживаясь на стуле.

– Крайский замок очень хорош, – начал он спокойным «лекторским» тоном. – За те тридцать с лишним лет, что я отсутствовал, он здорово изменился... Сегодня, я думаю, эту крепость не сможет взять ни одна стая. И для жизни замок стал гораздо удобнее, теперь он – по-настоящему жилой. Стая, которую ты водишь, тоже очень хороша – многолюдна, сыта, хорошо вооружена. Да и твой ужин показывает, насколько людям вольготно живется в этой стае.

– А-а-а! – довольно протянул Всеслав. – Стало быть, ты признаешь, что я хорошо управляю стаей?

Ратмир неожиданно улыбнулся, и его лицо сразу же стало проще и привлекательней.

– Разве я говорил, что ты плохо управляешь стаей?

– Да ты же мне все уши прожужжал, пока мы шли домой! – возмущенно воскликнул Всеслав. – Мы неправильно живем! Мы неправильно живем! Мы неправильно живем!

Улыбка исчезла с лица Ратмира, черные брови сошлись над переносицей, и он повторил вслед за братом:

– Мы неправильно живем!

– Это почему же? – вмешалась в разговор княгиня. – В чем ты видишь... неправильность?

Ратмир перевел свой серьезный взгляд на княгиню, словно прикидывая, насколько она способна понять его рассуждения. Всеслав усмехнулся, догадавшись о сомнениях брата, и сквозь зубы произнес:

– Поделись с моей женой своими сомнениями. Она женщина умная... не только головой, сердцем умная, она твои сомнения... рассеет!

Ратмир едва заметно пожал плечами и заговорил, обращаясь к Рогде:

– Я, как ты знаешь, живу в уединении, но это не значит, что мне неизвестно, что происходит в Мире, как живут стаи. Кроме того, у меня есть время подумать о происходящем... Оценить его.