Случайно оглянувшись после очередного своего выкрика, старик увидел подходивших к полю Скала и Вотшу. Он шагнул им навстречу, улыбнулся и, не сводя взгляда с мальчика, проговорил:

– Так, значит, Скал, ты и в самом деле занимаешься каким-то извержонком? – И, присев на корточки, обратился к Вотше: – Как тебя зовут, маленький изверг?

– Вотша, – вернув улыбку, ответил мальчишка и посмотрел в сторону бившихся на поле дружинников.

– Интересно? – спросил старик, перехватив взгляд Вотши, и тот быстро кивнул в ответ.

– А ты, Старый, откуда узнал про извержонка? – подал голос Скал.

Старик снизу посмотрел ему в лицо и снова улыбнулся, но на этот раз его улыбка была хитроватой.

– Медведь приходил, сказал, что будет завтра утром драться с тобой насмерть из-за твоего извержонка. – Старик хихикнул и добавил: – Сказал, что ты стал нянькой у изверга!

– Насмерть? – с усмешкой протянул Скал и покачал головой. Затем, снова став серьезным, пояснил: – Мальчишка будет жить в замке – так вожак решил. Спать и столоваться – в ратницкой... Так что, сам понимаешь, надо кому-то за ним приглядывать, чтобы какой-нибудь косолапый урод не обидел мальца. Вожак поручил это дело мне, а я и не отказывался – мне мальчишка нравится. Во всяком случае, ума в нем поболе будет, чем в некоторых наших из стаи! К тому же он правнук Вата!

– Да? – изумился старик. – Правнук Вата? – И, посмотрев в лицо Вотши, вдруг сказал: – А я ведь хорошо знал твоего прадеда, малец.

– Правда?! – вскинулся Вотша. – А какой он был?

Старик выпрямился, посмотрел сверху в запрокинутое лицо мальчугана и веско произнес:

– Он был... Волк!

– Волк... – задумчиво протянул Вотша.

– Самый настоящий... – подтвердил старик и, чуть подумав, добавил: – Хотя мог повернуться к Миру еще семью гранями.

– Семью гранями... – снова медленно повторил Вотша и горько вздохнул. – А я вот... изверг.

– Ну, раз в замок попал, горевать тебе не придется, – успокаивающе махнул рукой старик. – У нашего вожака и изверги живут не тужат!

Мальчик посмотрел в лицо старику недетским взглядом и тихо произнес:

– Знаешь, дедушка...

– Ха! – перебивая мальца воскликнул старик. – Тогда уж – прадедушка!.. А вообще-то лучше зови меня «Старый». Я к этому имени привык, меня так все называют.

Мальчик кивнул и заговорил прежним тоном:

– Знаешь, Старый, когда я жил в слободе с дедом Ерохтой, я почти не встречался с многоликими. Так, видел их иногда издали. А теперь я... Теперь я знаю, чего лишен.

Старик хотел что-то сказать, но в этот момент с ристалищного поля донесся чей-то яростный крик. Все трое быстро обернулись на этот крик и увидели, что двое молодцев побросали мечи и дерутся кулаками, у одного из них уже шла носом кровь. Старик чуть присел, видимо, от неожиданности, но в следующее мгновение он уже мчался по полю в сторону дерущихся, сильно припадая на правую ногу.

– Я вот вам, рукомахи, ноги-то сейчас повырываю! – орал старик на бегу, размахивая сжатыми кулаками. – Я вас научу, как друг дружке рожи кровянить, нечисть бестолковая!

Несколько мгновений занятые дракой ребята не замечали приближавшегося к ним наставника, но вот один из них увидел старика и, уже не обращая внимания на замахнувшегося противника, развернулся и рванул в сторону конюшни. «Победитель» торжествующе взревел, но в тот же момент получил здоровенную затрещину сухим старческим кулаком по загривку. Рука, отпустившая эту затрещину, была, похоже, хорошо ему знакома, потому как, не уточняя, кто его ударил, молодец крутанулся на месте и устремился вслед за своим недавним противником. А за ними, почти не уступая в скорости, бежал хромой старик и ругался при этом почем зря!

– Пошли. – Скал положил Вотше на плечо свою широкую ладонь. – Тебе надо отдохнуть как следует перед завтрашним днем, да и мне не мешает кое-что сделать. Медведь хоть и косолапый урод, но под руку ему попадать не стоит!

На следующий день, сразу после завтрака, прошедшего в общей трапезной с большим оживлением, Вотша отправился на свои первые уроки, хотя мыслями он был на ристалище. В отведенной для его занятий комнате его встретил невзрачный плешивый мужичок, одетый в простые холщовые порты, светлую без вышивки рубаху и короткие мягкие сапожки. Усадив ученика за стол и усевшись напротив него, мужичок долго рассматривал Вотшу, а затем проговорил высоким, почти писклявым и очень тихим голоском:

– Зовут меня Фром, я – изверг, приехал из владений западных вепрей и служу князю Всеславу счетчиком. С тобой я буду заниматься счетом, называемым в большинстве западных стай арифметикой. Князь приказал мне раз в неделю докладывать ему о твоих... э-э-э... успехах, и думаю, что от моих докладов будет зависеть твое... э-э-э... благополучие.

Тут Фром вдруг стремительно наклонился через стол к самому лицу Вотши и спросил:

– Ты меня понял?!

– Понял, господин Фром, – немедленно ответил мальчишка, а про себя подумал: «Странный он какой-то, этот Фром. И почему он ушел из своей стаи?»

Но спрашивать он, конечно же, ни о чем не стал.

Фром помолчал, внимательно разглядывая мальчика, словно надеясь поймать его на вранье, а затем, кивнув каким-то своим мыслям, начал урок:

– Скажи, маленький изверг, ты знаешь, сколько пальцев на твоей руке?..

Вотша поднял ладонь, внимательно посмотрел на свои растопыренные пальцы, затем перевел взгляд на учителя и коротко ответил:

– Пять!

Похоже, Фром не ожидал услышать правильный ответ, лицо его недовольно скривилось, и он с ехидной усмешкой поинтересовался:

– И откуда же у маленького... извержонка такие глубокие знания в арифметике?

– Меня дедушка учил! – гордо ответил Вотша.

Лицо Фрома стало еще недовольнее.

– Значит, мне придется тебя переучивать! А переучивать всегда сложнее, чем учить вовсе не ученого!

На секунду княжий счетчик задумался и продолжил:

– Так вот, основой и самой распространенной на сегодняшний день системой счета являются... наши пальцы – пять на одной руке и пять на другой!

Тут он строго посмотрел на ученика и спросил:

– Сколько пальцев на двух руках вместе?!

– Десять! – быстро ответил Вотша, а про себя подумал: «И что он задает такие... совсем уж простые вопросы?!»

В этот момент из-за закрытого окна глухо донесся рев десятков мужских глоток, и Вотша понял, что на ристалище начался поединок Скала с Медведем. Он весь обратился в слух, пытаясь по доносящемуся гулу определить ход схватки, и чуть было не поплатился за это. Фром продолжил говорить:

– Верно – десять. И система счета, которую ты будешь изучать, называется десятичною!

И вдруг, неожиданно перегнувшись через стол, он рявкнул:

– Повтори, что я сказал!!

Мальчишка от неожиданности вскочил с места и, заикаясь, выпалил:

– Система счета, которую я буду изучать, называется... десятичною!

И снова последовал долгий, оценивающий взгляд Фрома, а затем он задумчиво проговорил:

– У тебя, маленький извержонок, очень хорошо развит периферийный слух... Но он не всегда сможет тебя выручить, если ты будешь недостаточно внимателен на уроке. Однако, продолжим!

Он секунду помолчал и снова заговорил:

– Итак – десятичная система счета. Как и любая другая система, она состоит из чисел и действий, которые можно производить с этими числами. Когда ты говоришь: «один, два, пять, семь...», ты называешь именно число. Когда ты складываешь, вычитаешь, делишь или умножаешь, ты производишь действия с числами. Мало кто может производить многочисленные действия с числами в уме. Поэтому эти действия необходимо записывать. При записи чисел люди используют цифры. Цифры – это специальные знаки, которыми обозначаются числа!

И снова последовала пауза. Вотша уже ожидал какого-нибудь нового, неожиданного вопроса, но учитель только строго посмотрел на него, словно проверяя, насколько ученик внимателен, и, удовлетворившись этим осмотром, продолжил, выложив на стол небольшую, тонкую деревянную дощечку, натертую, как понял Вотша, темным воском.