– А мы полетаем завтра? – спросил Тариэл, когда они спускались по лестнице.

– Посмотрим, как дела пойдут, – сказал Дэв. – Впрочем, если хочешь, то с Амирбаром – всегда пожалуйста. Он ведь парень неплохой, просто у него сейчас переходный возраст. Сам знаешь, как это осложняет характер, да и жизнь окружающих.

– А что, он еще не до конца вырос? – удивился Тариэл.

– Что ты! – засмеялся змей. – Сейчас он только птенец. Через годок – другой будет, почти как я. Я имею в виду, размером. В августе, когда ты тоже подрастешь, отправлю вас на войну. И будете вы сражаться друг с другом во главе бесчисленных войск.

– А он меня еще тут не это… не того? – спросил Тариэл.

– А это как ты сам дело поставишь, – сказал змей. – Но я тебе посоветую сильно с ним не церемониться. Чуть что – бей по морде, как я. Глядишь, полюбит, уважать станет. Но я бы все равно к этой твари спиной лучше не поворачивался.

… На следующее утро план был готов. Дэв с удовольствием выпустил Амирбара и приказал ему следить за Тариэлом. И сразу после обеда Тариэл вновь получил летательные протезы.

Они поднялись на ту же башню, и Тариэл принялся надевать свои крылья. Сначала юноша пытался завести с уродцем задушевный разговор, но тот только огрызался, и Тариэлу ничего не оставалось, кроме как невнятно пошучивать себе под нос. Как только все было готово, Тариэл запрыгнул на каменный зубец и поманил небольшого дракона пальцем:

– Ну, иди сюда, красавчик.

Амирбар зарычал, прижал голову на длинной шее к полу и двинулся на Тариэла, расправляя свои перепончатые крылья. Как только он приблизился достаточно близко, Тариэл незаметно вынул из кармана стащенную в столовой перечницу и швырнул целую горсть перца хищной твари прямо в лицо.

– Получай, ублюдок! – крикнул юноша и метнулся в пропасть.

Крылья понесли его над каньоном, а позади он услышал пронзительный вой Амирбара. Тариэл сорвал с груди джойстики и стал набирать высоту. Посмотрел назад и увидел, что Амирбар пикирует на него. Он сделал резкий маневр и стал облетать Каджети.

«Он, что, на слух, сволочь, летает? – подумал Тариэл. – Отчаянный парень». Амирбар уже нагонял его, и мускулистые когтистые лапы мутанта растопырились, как у орла над добычей. В это момент Тариэл метнулся прямо на башню и отпружинил от нее ногами в сторону, а Амирбар на полной скорости вписался в каменную стену.

– Вот тебе самка человека! – злобно выкрикнул Тариэл. Но Амирбар вряд ли его услышал: он, как подбитая птица, штопором падал в пропасть.

Уже секунд через десять над Каджети завыла тревога, и в воздух взметнулись белые сигнальные ракеты. В стенах черной крепости начали открываться пусковые шахты. Из них вылетели два маленьких реактивных перехватчика с твердотопливными стартовыми ускорителями, как у шаттлов многоразового использования. Метров через триста ускорители отработали, отделились и, дымясь, полетели вниз, а перехватчики начали заходить на Тариэла.

Крылатый юноша не мог соперничать с самолетами в скорости, и единственным его преимуществом была высокая маневренность. Он пикировал и делал мертвые петли, проносился в трех метрах над поверхностью и мгновенно менял направление. Он был похож на кролика, мечущегося меж двух гончих. Пока он уворачивался от ракет, огненные трассеры несколько раз успели прошить его крылья. Хорошо еще, что его летательный аппарат не оставлял необходимого для самонаводящихся ракет теплового следа.

Тариэл мчался без разбора направления, стараясь оторваться от преследователей. Рискуя жизнью, он метался среди ущелий. Один из перехватчиков в погоне за беглецом шаркнулся о скалистый склон, и крыло истребителя вместе с воздухозаборником превратилось в ошметки. Пилот катапультировался, и в следующее мгновение вертящийся штопором самолет врезался в гору и взорвался. Краем глаза Тариэл увидел, что пилоту не хватило высоты для раскрытия парашюта, и несчастный распластался на склоне.

Второй перехватчик взмыл в небо и оставил Тариэла в покое. Однако в следующую же секунду беглец услышал стрекочущий звук летящих по его следу геликоптеров. Он понял, что борьба бесполезна и приземлился в тернистых зарослях на дне ущелья, в тени уступа. Сделал он это неудачно: болезненно шлепнулся, изодравшись к тому же о сухие колючки. Через мгновение две боевых машины пронеслись над ним. Только они скрылись из виду, Тариэл поднялся и начал искать укрытие, где можно было бы схорониться до наступления темноты. Наконец ему удалось найти небольшую вертикальную щель в скале и, забравшись туда, он стал наблюдать за местностью.

Еще раз пять через его ущелье пролетело несколько штурмовых эскадрилий. Примерно через час после того, как бывший узник Каджети залег в укрытие, над ним медленно пролетел транспортный самолет, с которого выпрыгнуло несколько групп воздушного десанта. Каджи с автоматами и на управляемых парашютах парили над ущельем, приземлялись и принимались за поиски беглеца. Они были довольно близко, и Тариэл даже слышал, о чем они перекрикивались. Оружия у него не было, но он готов был добыть его в бою, напав на преследователей из засады.

Ему повезло. Кажди несколько раз топтались прямо у него над головой, осыпая на него камни. Однако до наступления темноты они так и не нашли его укрытие. Полежав часок в темноте, Тариэл вылез из щели, сориентировался и над самой землей полетел в сторону дома.

По пути ему часто приходилось прятаться, поскольку дорога, ведущая в Каджети, была, оказывается, буквально утыкана блокпостами. Во время привала Тариэл решил понаблюдать за одним из них. Неподалеку рыскали по ущелью спецподразделения с мощными фонарями. В их свете можно было видеть, как патрульные время от времени откуда-то приволакивают бродячих каджей. Их допрашивали, пытали, а иногда и расстреливали на виду у других забитых изгоев.

Через двое суток, добравшись до города, Тариэл стал думать, как пробраться через линию железобетонных оборонительных сооружений: лететь было нельзя – система ПВО работала безотказно. Наконец он решил пробираться пешком, а крыльями воспользоваться только для того, чтобы ночью перескочить минное поле. Через укрепления можно было и перелезть: железобетонные доты были невысоки, всего метров десять.

Ухватившись за полуметровой толщины пушечный ствол, торчащий из бетонного полушария, Тариэл вскарабкался на него и побежал к доту, чтобы проникнуть через амбразуру в казематы. Стоило ему прилипнуть к стене дота, как в воздух взмыли сразу несколько осветительных ракет, ударили прожектора, и их лучи, скрещиваясь, забегали по минному полю. На несколько голосов завыла сирена, и пулеметные струи беспорядочно виляющими искрами потянулись в ночной горизонт.

Тариэл в отчаянии прижался к стене, не смея поднять головы. Сквозь треск стрельбы и шипение осветительных ракет он слышал только, как над ним бегут цепи пограничных войск, стуча тяжелыми подошвами по металлическим мостикам и лесенкам. Залаяли овчарки, и Тариэл понял, что перелезть или перелететь через линию незамеченным ему не удастся. Биться со своими он не хотел. Выход был один – сдаваться. Для этого он решил ничего не делать, а просто стоять на месте, пока его не обнаружат.

Через пару минут со стен бункера стали на веревках спускаться солдаты, ближайший из которых ослепил Тариэла фонарем, установленным на винтовке.

– Ни с места! – закричал он. – Лицом к стене! Руки за голову! – после этих слов он дунул в свисток и начал радировать о поимке нарушителя. Через минуту из-за дотов выплыл самолет вертикального взлета и завис неподалеку, поймав распластавшегося на стене Тариэла в дрожащий круг прожектора.

… – Поймите, все ваши заявления о Великом драконе являются не только несусветным вздором, но и злостным святотатством, – объяснял Тариэлу в маленькой тюремной комнатке адвокат, педантичный потный мужчина с малюсенькой бородкой, ежиком на голове и в больших круглых очках. – Единственным шансом спасти вас от сурового наказания была попытка доказать вашу полную невменяемость. Но вы убедили медицинскую комиссию в обратном.