Теперь шаги отчетливо послышались за стеной. Они то затихали, то возобновлялись.

«Пора кончать со всей этой чепухой! Осмотрю корабль, потом обойду коридоры. Просто так, чтобы окончательно убедиться в ложности своих страхов».

Он увидел на экране рубку, одноместную каюту, лабораторию, грузовые отсеки, помещение генхаса… Затем решительно отложил пистолет и поднялся. Подошел к двери. Помедлил секунду, вспомнил, что не осмотрел наружные люки. Вернулся и переключил экран на люки, зная, что не обнаружит ничего нового…

Третий наружный люк был открыт и трап-эскалатор опущен.

«Неужели забыл закрыть его после ухода Анта?»

Олег почти инстинктивно нажал кнопку автомата, закрывающего люк. И тогда в круглом черном проеме появилось плывущее светящееся лицо…

Первое движение — правая рука схватила пистолет.

Второе, третье, четвертое — левая рука судорожно нажимает на кнопку автомата.

Люк не закрывается.

«Надо выйти из каюты и пойти в рубку. Там, на пульте, — дублирующая кнопка».

Светящееся лицо застыло, чуть покачиваясь…

Ноги приросли к полу.

Олег сделал усилие — закрыл и открыл глаза. Лицо исчезло.

Стало стыдно. «Доигрался, голубчик, до галлюцинаций… А ну, топай в рубку!»

Подействовало. Олег прошел к пульту и, включив экран, послал команду автомату, закрывающему люк. Автомат не сработал.

«Значит, он поломался — только и всего», — заклинал себя Олег, сдерживая воображение.

За спиной послышался всхлипывающий вздох, визгливый смешок.

«Стоп! Не оборачивайся. Там никого нет. Забыл, что у тебя галлюцинации?.. Ну вот, выходит, можно все-таки пересилить страх? А теперь обернись.

Убедился, что в рубке, кроме тебя, никого? Продолжай размышлять нормально. Если основной и дублирующий автоматы люка поломаны, что само по себе почти невероятно, надо втянуть эскалатор и закрыть люк вручную, при помощи блоков и рычагов…»

Он вышел в коридор и, громко топая, подошел к заслонкам-фильтрам. Это был последний барьер перед люком.

Олег остановился, вспомнил все, что сделал до этого, проанализировал, сравнил с инструкцией. «Пожалуй, особых расхождений нет».

Он вышел к люку, попробовал рвануть на себя ручку блоков. Она не поддавалась. Возможно, трап-эскалатор зацепился за что-то на почве. Необходимо спуститься и отцепить его.

Нельзя сказать, чтобы Олегу очень хотелось выходить из корабля. Вспомнилось предупреждение сигома.

Олег ступил на почву и увидел, что конец трапа застрял в расщелине. Олег попытался осторожно освободить его, потом разозлился, дернул сильней.

Он почувствовал удар по шлему, увидел в отдалении цепочку фонтанчиков.

«Стреляют!»

Олег спрятался за трап. Болели голова, плечо. Включил ЦП-1. Нельзя было упускать ни одной возможности договориться. Пули щелкали вокруг Олега. Ближе, ближе… Огненная игла задела руку.

«Только не стрелять. Пусть поработает ЦП-1. Они должны откликнуться…»

Он понял, что руку не просто задело. Силы убывали. Тошнило.

Из-за груды скал вышли темные фигуры…

«Вот они. Те, кто в меня стреляет. Те, с кем я должен договориться. Наладить контакт… Ант прав. Во что бы то ни стало — наладить контакт. Стрелять нельзя. Нельзя. Нельзя…»

Он положил левую, раненую руку на правую, удерживая ее от поспешных действий.

Фигуры надвигались. Одна из них была ближе других.

Олег уже различал лицо, похожее на человеческое, но почти безглазое, с раскрытым ртом.

«Наладить контакт. Контакт. Контакт. Не стрелять. Не стрелять. Контакт…»

ЦП-1 пискнул и отключился.

«Сейчас враг выйдет на позицию, с которой видна моя голова. Он выстрелит. Почему я думаю «враг»? Неизвестный, а не враг. Неизвестный, который может стать и другом. Но все равно он выстрелит».

Олег достал пистолет, послал несколько светоимпульсов так, чтобы не зацепить, но напугать.

Фигуры залегли. Поползли, охватывая его полукольцом.

Олегу неудержимо захотелось взбежать на трап, подняться в корабль.

«Стоп! Или ты погиб! Пока добежишь, тебя сшибут выстрелы. А если и удастся, то как поднимешь трап? Они ворвутся вслед за тобой. Что же делать? Думай еще. Попробуй снова включить ЦП-1. Вспомни инструкцию: использовать все возможности…»

Несколько секунд он чувствовал лишь боль в руке, пытающейся включить передатчик.

Наконец-то! Олег обрадовался так, будто уже наладил связь.

Новая пуля ударила в шлем, на миг от толчка он потерял сознание. Затем увидел, что враги уже совсем близко.

Еще один удар в шлем, еще два удара подряд. Пуля задела ногу.

«Попытайся хотя бы выдернуть трап!»

Он вложил все в это усилие. Казалось, что сухожилия сейчас лопнут, как канаты от чрезмерной нагрузки.

Трап выскочил из расщелины. Олег послал новые очереди светоимпульсов. Фигуры исчезли.

За несколько секунд он взлетел по трапу и схватился за ручку блоков. Когда дверца люка захлопнулась, Олег прислонился к стене и попробовал отдышаться. Пот заливал глаза, слепил. Волоча ноги, космонавт прошел сквозь фильтры, откинул шлем, утерся. Поплелся в каюту, опустился в кресло. Подумал с отчаянием: «Как видно, чтобы понять иное существо, надо стать им». Новая мысль взбудоражила его: «Может быть, шаги не были галлюцинацией? Кто-нибудь из них пробрался в корабль и открыл изнутри люк, испортив автоматы? Но почему тогда все они не пробрались? Включить генхас или стерилизаторы? А если тот, кто пробрался в корабль, не замыслил ничего плохого — он ведь мог бы уже осуществить свои планы. Но откуда я знаю, что он их не осуществляет? И разве мало работал ЦП-1?»

Олег герметизировал каюту и включил стерилизаторы, создав вокруг корабля защитное энергетическое поле. Старался прогнать сомнения, думал: «Сомнения, пожалуй, лучшее, на что мы способны. Но они имеют и оборотную сторону. Великое умение как раз и состоит в том, чтобы уловить момент, когда надо отрешиться от них. Иначе никогда не начнешь действовать…»

Сквозь его мысли пробился телесигнал сигома. Олег насторожился. Сигнал послышался четче: «Что случилось? Почему работают стерилизаторы? Возвращаюсь».

Олег выключил защитное поле, настроил приемник на волну Анта. Приготовился открыть люк, как только получит сигнал о прибытии.

Автоматы люков по-прежнему не работали. Пришлось открыть вручную. «Хорошо хоть, что трап не нужно опускать». Олег высунулся в люк, держась за скобу. Сигома не было видно. Через несколько секунд послышался резкий нарастающий свист.

Боль в барабанных перепонках. Закружилась голова. Сами собой разжались пальцы. Олег упал с высоты семи-восьми метров на оплавленную почву. Его спас спецкостюм, который он так и не снял. Но удар все же был достаточно сильным. На несколько минут Олег потерял сознание.

Очнувшись, он увидел перед собой темную стену корабля.

Услышал смешок. Визгливо-прерывистый. Затем послышалось в смехе откровенное злорадство.

«Значит, опять ловушка, западня. А я еще надеялся установить с ними контакт. Они давно приняли передачи ЦП-1, расшифровали их и передали на той же волне сигнал, который я воспринял, как сообщение сигома. Мои попытки наладить контакт они использовали, чтобы мне же устроить ловушку».

Олег нарочно застонал, сделал несколько судорожных, будто бы конвульсивных движений. А сам в это время протянул руку к пистолету, нащупал рукоятку, снял скобу предохранителя. Еще раз застонал, дернулся и застыл, ожидая, пока враги подойдут. Они хотели устроить ему ловушку, так сами в нее попадут!

Страх исчез. Пришло другое чувство, захлестнуло, наполнило до отказа бодрящим соком. Оно клокотало глухим рычанием у горла, било ударами барабана в виски, и Олег чувствовал свои напрягшиеся мускулы, соленость крови во рту.

Теперь он жаждал, чтобы они наконец-то появились, заклинал их, сжигаемый нетерпением: «Идите же, идите скорей, спешите…»

Пистолет слегка дрожал в его руке, но что-то неведомое подсказало, что он перестанет дрожать, когда появится цель.