– Какого черта…

– Если вы не поспешите, то произойдет убийство, – запыхавшись, она глотала слова.

Дэниель стремглав бросился к двери, на ходу застегивая ремень с портупеей:

– Куда бежать, где это происходит? Ханна выскочила за ним на улицу:

– У Армена.

– Рассказывайте, что там случилось, – потребовал Дэниель, направляясь в сторону пансиона.

Стараясь не отставать от него, Ханна объяснила ситуацию как можно короче и яснее, едва успевая переводить дыхание.

Джеба переполнял гнев. Он почти что высадил дверь и быстро прошел мимо гостиной к комнате с надписью «Канцелярия». Он не собирался стучать. Дернув ручку, он резко распахнул дверь и ворвался внутрь. Джекоб Армен оторвался от бумаг, которые он просматривал, и поднял глаза на неожиданного посетителя. Появившееся было на лице Армена раздражение тотчас сменилось тревогой и растерянностью.

– Бери ружье! – скомандовал Джеб. Джекоб, поправляя жилет, поднялся.

– Что вы здесь делаете? – Голос его задрожал.

– А ну бери ружье и выкатывайся к чертовой матери на улицу, или я прямо здесь всажу тебе пулю между глаз, – произнес Джеб.

Казалось, он не замечал крупных капель пота, проступивших на лбу у Армена. За то, что тот собирался сделать с Ханной, он заставит Армена не только попотеть, но и пережить куда более неприятные ощущения.

– Джекоб? – вдруг раздался беспокойный голос Аманды Армен, которая возникла в дверях. – Что здесь за шум? – Она вошла в комнату. – Что происходит?

Когда Джеб повернулся к ней, она побледнела:

– Ах, это вы?!

– Лучше убедите своего мужа взять оружие, мадам, если не хотите, чтобы он умер безоружным.

На пороге появился шериф Гастингс, который не очень-то церемонясь отодвинул Аманду.

– Никто не собирается умирать, Уэллз.

Джеб посмотрел на шерифа, из-за широких плеч которого выглядывало бледное лицо Ханны.

– Черт побери, Ханна, – начал беспомощно Джеб. Почему же она не делает то, что ей говорят?

– Пойдемте, Армен, – сказал Дэниель, – вы отправитесь со мной. – Сначала шериф с трудом поверил в рассказ вдовы, но при виде этих двух мужчин его сомнения развеялись.

В присутствии шерифа Джекоб почувствовал себя более уверенно, во всяком случае, он уже не боялся, что Джеб убьет его.

– И куда же я должен пойти, шериф?

– Скорее всего, в тюрьму, – резко ответил Дэниель. – Я могу лишь предполагать, какие обвинения выдвинут против вас мистер Уэллз и эта леди.

– Я лучше убью его, – почти смирившись с ситуацией, проговорил Джеб.

– Вы не можете так поступить, шериф, – запротестовала Аманда Армен.

Дэниель угрожающе посмотрел на нее:

– Может, и вы пойдете со мной? Я могу посадить вас обоих.

От подобного заявления у Аманды отвисла челюсть:

– Мы – уважаемые в городе люди. С нами нельзя обращаться подобным образом!

– Сомневаюсь, что после случившегося сегодня кто-либо в городе будет относиться к вам с уважением. – Дэниель опять взглянул на ее мужа. – Я жду, Джекоб. Вы хотите, чтобы я силой потащил вас… или, – он указал в сторону Джеба, – хотите, чтобы я оставил вас с ним?

Джекоб поспешно вышел из-за конторки:

– Вы пожалеете об этом, шериф Гастингс. – В его тоне звучали угрожающие нотки. Но на всякий случай он старался держаться подальше от Уэллза, спрятавшись за шерифом.

– Вряд ли! – ухмыльнулся Дэниель. Затем, приподняв шляпу, он обратился к Аманде Армен. – У вас сегодня поистине замечательный день, мадам. Хорошо, что все так закончилось.

Джеб взял Ханну за руку, и вместе с шерифом и Арменом они вышли из комнаты.

– Я что говорил вам? – раздраженно шептал он ей.

– Как только вы убили бы его, вы сразу же пожалели бы об этом. Я не могла допустить этого.

– Клянусь, Ханна, когда-нибудь я вас отколочу.

Ханна кивнула:

– Но для начала не могли бы вы меня накормить?

Джеб сидел напротив Ханны и наблюдал за тем, как она ест. Впервые за все время он терялся в догадках, что же делать дальше. Уехать и опять поселить ее здесь он, конечно же, не мог. Вспоминая события последних двух дней, он все больше приходил к выводу, что нигде не может оставить ее. Но что же ему с ней делать?

Опустив ложку, Ханна огляделась вокруг:

– Ты так пристально смотришь на меня. Да и все вокруг тоже.

Джеб посмотрел по сторонам. Людей было не так уж много, пара посетителей и прислуга. В углу пристроились еще трое, они, похоже, действительно поглядывали на Джеба и Ханну. Джеба не удивило это, он подозревал, что сплетни о нем и Ханне уже охватили весь город подобно тому, как огонь охватывает сухой лес. Для такого маленького городка, как Шерман, подобные скандальные истории были редкостью.

– Не обращай внимания, – успокоил Джеб Ханну, – завтра в это время мы уже уедем отсюда, и ты никогда никого из них не увидишь.

– Куда же мы поедем?

Он хотел выслушивать ее рассказы потому, что и сам толком не знал. Как и в прошлый раз, его останавливали те же аргументы: он не может тащить за собой Ханну, если собирается найти бандитов. Это не Кэтрин, которая смогла бы вынести любые тяготы.

Но стоило ему лишь подумать о Кэтрин, как ответ пришел сам по себе. Он отвезет Ханну к Кэтрин. А Кэтрин уже найдет, что с ней делать.

– Мы поедем в Нью-Мексико, – выпалил он. – Кэтрин прекрасно позаботится о тебе.

Ханне совсем не хотелось, чтобы кто-то другой кроме Джеба Уэллза заботился о ней, а тем более какая-то женщина.

– А кто заботится о Кэтрин? – как бы невзначай поинтересовалась она.

Озадаченный ее вопросом, Джеб взглянул в ее ясные голубые глаза:

– Ну, как кто… Слейд, конечно.

Интересно, почему это его ответ так ее обрадовал?

Через час Джеб забрал у Джекоба Армена свои деньги и повел Ханну в лавку.

В дверях Ханна столкнулась с Иоландой Грэхем. Матрона окинула Ханну неодобрительным взглядом.

– Вы повели себя очень неблагоразумно, моя дорогая. Крайне неблагоразумно. Уже весь город наслышан об этой истории. Сомневаюсь, что отныне вы будете приняты в обществе. И мне будет крайне непросто относиться к вам по-прежнему. Представить только! Совершенно одной бродить за городом! Я содрогаюсь при мысли, что скажет обо всем этом бедняжка его преподобие Солтерс.

Слушая Иоланду Грэхем, Ханна поражалась тому, как мало для нее значит эта осуждающая речь, она только радовалась, что ей никогда больше не придется вежливо притворяться, выслушивая непрекращающийся поток поучений этой дамы. Ей лишь было жаль Уоррена Солтерса, у которого, в отличие от Ханны, выбора не оставалось.

Крайне возмущенный, Джеб ждал, когда Ханна сама хоть что-то скажет в свою защиту. Можно было не сомневаться, что, если бы Ханна осталась в этом городе, эта старая хищница сделала бы ее жизнь здесь невыносимой. Так и не дождавшись, пока Ханна заговорит, Джеб довольно грубо вмешался:

– Значит, вы считаете, что Ханне следовало бы принять предложение Джекоба Армена и заняться проституцией?

– Простите, что вы сказали? – задыхаясь от негодования, проговорила Иоланда. Она была оскорблена тем, что какой-то там бывший полицейский осмелился говорить с ней в таком непочтительном тоне.

– Вам, значит, не по душе то, что сделала Ханна? Вам не понравилось то, что она ушла из города вместо того, чтобы стать проституткой? Стало быть, ей следовало бы зарабатывать себе на жизнь лежа на кровати, – продолжал Джеб. И, не оставив ей времени на возражения, он добавил: – Я догадываюсь, что для таких, как вы, это выглядит весьма заманчиво, однако, леди, вы бы не заработали таким образом и десяти центов, даже если бы и постарались. Вы бы через месяц умерли от голода.

И с этими словами, крепко сжав локоть Ханны, он подтолкнул ее вперед, в лавку, пока Иоланда Грэхем пыталась что-то пролепетать им вслед.

– Тебе не следовало бы так говорить с ней, – сказала Ханна, оглядываясь по сторонам, опасаясь, что кто-то слышал их разговор.