Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Даже если Морган был вынужден бежать из Англии, он мог вернуться после того, как Карл II снова занял трон Стюартов. Что заставило его заниматься разбоем, вместо того чтобы добиваться права наследования отцовского состояния?

Родерик, первый сын сквайра, открыто поддерживал Кромвеля. Как человек, предавший Стюартов, он не мог претендовать на владение Пендарреном. Хотя Карл II слыл мягким монархом, тем не менее вряд ли он удержался бы от возмездия в отношении одного из врагов своего отца.

Но Енох что-то еще говорил об этом накануне, вспоминала Дизайр. Верно, был еще некий сэр Артур Уиндхэм, который теперь являлся хозяином Пендаррена. Тот самый, который вообще «недостоин называться корнуольцем».

Почему король отдал Пендаррен на откуп сэру Артуру Уиндхэму, а не Моргану? Она найдет способ выяснить все у Еноха завтра. Отяжелевшие веки Дизайр сомкнулись, и она погрузилась в глубокий сон, в этот раз – без устрашающих сновидений.

Проснулась она от ощущения холода и сырости. Она приподняла голову и увидела, что огонь едва мерцает. Дизайр встала, отыскала кочергу и принялась ворошить груду чуть тлевшего хвороста. В это время в комнату вошел Морган.

– Это не поможет, – сказал Морган, забрав у нее кочергу. – Дрова почти сгорели. Завтра нужно собрать их побольше, и сухого мха тоже.

– Но мне холодно сейчас, – капризно заявила Дизайр. – Даже с закрытым окном сюда проникает ветер через трещины в стенах.

– Я приношу вам свои извинения за неудобства, миледи, – с этими словами Морган изобразил шутливый поклон.

– Действительно, глупо рассчитывать, что вы будете беспокоиться обо мне, даже если я окоченею от холода в этой отвратительной лачуге.

Она сверкнула глазами, как рассерженная кошка.

– Вы плохо думаете обо мне, Дизайр, – продолжал Морган. – Я не допущу этого. Придется позаботиться, чтобы вы спали в тепле остаток ночи.

Прежде чем она смогла воспротивиться, он схватил свое закатанное в рулон одеяло и расстелил его рядом с ней. Там, в фермерском доме, на кухне между их тюфяками располагался широкий камин. Сегодня, как она поняла, они будут спать бок о бок.

Морган снял свой тяжелый плащ.

– Я не могу обеспечить вам комфорт на атласных простынях, – сказал он, – но под этим плащом, думаю, вам будет тепло.

– Но, наверное, нет необходимости…

Не обращая внимания на слова Дизайр, Морган уселся на свое одеяло и начал стаскивать сапоги. Когда он лег рядом с ней, она затаила дыхание. В следующее мгновение она почувствовала, что ее не только укутали плащом, теперь ее грело еще и жаркое тело.

Губы Моргана прижались к ее шее. Раздался его взволнованный шепот:

– Сегодня мы будем согревать друг друга, Дизайр.

Он обвил ее рукой и притянул к себе. Потом выпрямился и прижался к ней всем телом. Предвидя его дальнейшие действия, Дизайр задрожала.

Предупреждения Еноха, как эхо, звучали у нее в голове. Она хотела оторваться от этого горячего тела, но новые, проснувшиеся в ней чувства заглушили голос разума. Она лежала тихо и не двигалась, а пальцы Моргана стали снимать с нее пальто и торопливо расстегивать рубашку. От его прикосновений томительно заныла грудь. Морган нежно взял в ладонь ее грудь, и девушка слабым звуком выразила ему одобрение.

В ее памяти внезапно ожили совсем свежие воспоминания. Она как будто заново переживала впечатления той первой ночи, когда Морган посадил ее к себе на лошадь и увез с собой. Тогда он увозил ее от прошлого в предназначенную судьбой неизвестность.

Теперь она уже хорошо представляла себе, куда он собирался ее отвезти. На какой-то миг ее тело сжалось, как бы противясь его вторжению. Он отнял руку от ее груди. Темные глаза встретились с ее глазами. Даже сейчас еще не поздно остановить его.

Но Дизайр не могла произнести ни единого звука, когда твердые горячие губы припали к ее груди и покрыли быстрыми поцелуями. Все напряжение куда-то исчезло и сменилось сладкой горячей истомой, которая зарождалась в тугом розовом бутоне и постепенно разливалась по всему телу.

7

Она лежала на спине, и ее зеленые глаза были полузакрыты. Темные волосы в беспорядке разметались вокруг лица. Морган продолжал раздевать ее. Сняв с нее рубашку, он расстегнул пряжку ремня. Охваченная пробудившимся желанием, Дизайр сама приподняла бедра, чтобы ему было легче стянуть с нее штаны.

Он залюбовался изящными линиями ее тела и погладил шелковистую кожу. Мимолетная ласка отозвалась приятным трепетом. Это ни с чем не сравнимое ощущение усилилось еще больше, когда Морган прижался горячими губами к едва заметной выпуклости ее живота. Потом подарил ей несколько обжигающих быстрых поцелуев. Когда он заговорил, в голосе его звучала нежность.

– Вас совершенно не портит эта мужская одежда. Хотя без нее вы нравитесь мне больше.

– Похоже, вы успели забыть, что я женщина.

– Дизайр, дорогая моя! Я никогда не забывал об этом. Ни на минуту.

Он приподнял ее над одеялом и освободил от одежды окончательно. Стоя перед ней на коленях, он созерцал в восторге и благоговении это совершенное творение Бога. Его глаза увлажнились и заиграли ярким блеском.

– Боже мой, – услышала Дизайр его голос, – какая же ты красивая.

Неподдельное изумление Моргана отозвалось теплым всплеском в ее душе. Неужели ей удалось покорить этого сурового человека?

Морган стал торопливо снимать с себя одежду, но и на это короткое время был не в силах оторвать от нее глаз. Он упивался красотой ее тела, такого изящного, отсвечивающего белизной, с мягкими тенями в ложбинках. Дыхание стало прерывистым, в паху появились тягостные, сжимающие ощущения.

Сейчас он должен овладеть ею. Он ждал этого достаточно долго. Слишком долго. Наклонившись над ней, он смотрел на ее округлую грудь с твердыми заострившимися сосками. В нем заговорил примитивный инстинкт. Неукротимое, почти животное желание охватило его, когда он перевел глаза на маленький холмик, где под темными, мягкими завитками скрывалась невинная девичья плоть.

Робкий безмолвный протест и страх мелькнули у нее в глазах. Но Морган видел страсть, которая разгоралась у нее в душе. И все-таки он решил отступить перед ее испугом, который мог перейти в отвращение.

Склонившись к ней, Морган теперь отвечал ей таким же молчаливым обетом – он будет сдерживать себя до тех пор, пока она не захочет сама принять его. Каким бы настоятельным ни был зов инстинкта, он должен действовать медленно и осторожно, дождаться той минуты, когда страх исчезнет бесследно и она станет умолять его завершить акт любви.

Он повернул Дизайр на бок, лицом к себе и начал гладить ее по спине. Его руки плавно скользили по гладкой белой коже. Вот они подобрались к маленькой чувствительной площадке внизу спины, где круто выступали упругие ягодицы. Чуткие пальцы уловили дрожь, пробежавшую по ее телу. Бездонное зеленое морс глаз манило в свои глубины. Надолго ли может хватить терпения мужчине? Способен ли он устоять перед искушением безраздельного обладания находящейся рядом обнаженной женщины такой красоты? Морган придвинул Дизайр к себе. Упругая, жаркая плоть несколько раз коснулась ее мягкого лона.

Дизайр уперлась ладонями ему в грудь. Может быть, она хотела сдержать его таким образом? Нет, она не могла не понимать, что этого слабого сопротивления не хватит и на минуту.

Или она все-таки доверяет ему, зная, что он не воспользуется своей силой, чтобы сломить ее? Сам Морган знал, что в любом случае он будет считаться с ее желанием и ждать до конца.

– Не бойся, я не стану торопить, ты сама скажешь, когда будет можно, – мягко произнес он, тронутый ее беззащитностью.

Дизайр хотела было отнять руки от его груди, но он накрыл их своими руками и прижал к себе.

– Ты доставляешь мне удовольствие своим прикосновением. Пожалуйста, продолжай, мне будет только приятно, – сказал он.

– Я не уверена, что делаю правильно.

С этими словами Дизайр начала потихоньку теребить пальцами жесткие вьющиеся волоски на его твердой мускулистой груди. Она увидела, как легкая улыбка тронула губы Моргана. Ободренная этим, она потрогала пальчиком его плоские коричневые соски и с удивлением почувствовала, как они стали твердыми. Впереди ее ждало еще немало открытий…

19
{"b":"102513","o":1}