Старый особняк оказался очень красив и, несмотря на возраст, был оформлен с большим вкусом. Во всех комнатах и залах блестел лаком прекрасный паркет, старинные хрустальные люстры и канделябры сияли так, словно мастер сделал их всего лишь несколько часов назад, добротная мебель и великолепные гобелены уже вышли из моды, но привлекали своей чистотой и создавали очарование домашнего уюта. Поднявшись по мраморной лестнице, устланной длинной ковровой дорожкой, на второй этаж, они вошли в увешенную портретами галерею, но Элиза, ничего не успела рассмотреть, потому что Фридрих быстро провел ее в спальню, обставленную несколько громоздкой мебелью, и сразу же вышел. Девушка растерянно огляделась по сторонам, чувствуя себя невероятно несчастной. Ауленберг был ужасно зол на нее. И, возможно, справедливо. Она столько раз уверяла, что избегает любви, и внезапно легко поддалась страсти, забыв о своем решении стать независимой и свободной. А теперь она потеряла все. Ей остается лишь покорно выполнять его приказы, мало чем отличаясь от обычной прислуги. Мужчина, которого она считала другом, стал ее господином и превратился в настоящего тирана!

А новоиспеченный «тиран» в этот момент мерил шагами библиотеку, расположенную этажом ниже. Хитрой девчонке удалось женить его на себе? Отлично! Но это вовсе не значит, что отныне он намерен потакать всем ее прихотям. Любая женщина, выйдя замуж, тут же начинает командовать своим мужем, прибирает к рукам деньги и имущество, изводит истериками и старается запихнуть бедолагу под каблучок. Нет, милая! Ничего у тебя не выйдет. Он сумеет поставить Элизу на место. Ему уже встречались не менее умные и изворотливые дамочки, но он всегда избегал их ловушек. На этот раз он дал промашку лишь потому, что потерял над собой контроль. Девчонка казалась такой доверчивой и податливой, что он размяк и… тут же за это поплатился. Ну что ж, девчонка умна, но и он не дурак. Если пришлось жениться, так стоит извлечь из этого брака максимум выгоды для себя.

Теплая ванна с душистыми травами не смогла успокоить Элизу, а болтовня легкомысленной служанки только раздражала, вместо того чтобы утешить. Нервы молодой баронессы Ауленберг были напряжены до предела. Она с ужасом ожидала появления Фридриха. Когда он уходил, выражение его лица не сулило ничего хорошего.

Наконец дверь отворилась, и Ауленберг неспешно вошел в супружескую спальню. Он молча подошел к столу, на котором стоял ужин, и по-хозяйски уселся в кресло. В сиянии немногочисленных свечей Фридрих в белоснежной, небрежно расстегнутой рубашке выглядел весьма чувственно, и Элизе стало трудно дышать.

– Полагаю, на этот раз нам никто не помешает, – с холодной насмешкой заметил Ауленберг.

В ответ девушка лишь кисло улыбнулась. Рассеянно отрезая маленькие кусочки мяса, она с тоской подумала о том, что даже в страшных снах ей не виделся такой мрачный свадебный ужин. Решив прервать затянувшееся молчание, она робко заметила:

– Твой дом великолепен, а слуги весьма старательные.

– Я знаю, – Фридрих с невозмутимым видом отдавал должное каждому блюду, стоявшему на столе. Затем, сделав хороший глоток вина, равнодушным голосом произнес: – Кстати, тебя не должно смущать то, что мои родственники будут считать тебя шлюхой. Тебе вряд ли удастся их разубедить.

У Элизы кусок застрял в горле. Она покраснела и судорожно отхлебнула из своего бокала. Когда к ней возвратился дар речи, она спросила:

– Этот господин в церкви… он… твой родственник?

– Ты поразительно догадлива, – усмехнулся он и со смаком откусил хороший кусок пирога. – …Понимаешь ли, какая это честь, что он соизволил явиться на венчание? А еще имеется мой старший брат. Он, правда, в отъезде, но ты с ним обязательно познакомишься. Впрочем, ты уже встречалась с Вильгельмом. Помнишь господина, угощавшего тебя кофе и булочками у себя на кухне? Граф Геренштадт славится своим ханжеством и, встретившись с тобой, будет точно знать тебе цену, – Фридрих саркастически улыбнулся, и от этой улыбки у Элизы стало еще хуже на душе. – А его милая женушка Анна – дочь швейцарского банкира, она лучше всех знатных особ знает, что пристойно, а что – нет. И больше всего на свете презирает распутниц, – барон покровительственно похлопал Элизу по руке. – Я говорю тебе это не для того, чтобы запугать, а для того, чтобы ты знала: лучше всего для тебя не показываться нигде, кроме этого поместья. Не переживай, со временем обживешься в этом чудесном уголке.

Элиза едва не застонала. Она очень сомневалась в том, что когда-нибудь полюбит Вюрсбаден… Боже! Она теперь никогда не увидит те страны, о которых так долго грезила! Руки девушки задрожали, а сердце было готово выпрыгнуть из груди. Она должна, объясниться с бароном.

– Фридрих… я сожалею о том, что случилось. Я не хотела скандала…

– Вот как? – с язвительной миной он откинулся на спинку стула. – Извини, но мне трудно в это поверить. Ты очень долго уверяла меня, что не собираешься выходить замуж, и я никак не ожидал подвоха. Чем же все завершилось? Банальным венчанием.

Впрочем, ты не раз говорила, что ищешь дурака, который смог бы позволить тебе пользоваться его именем. Но я не ожидал, что ты выберешь меня.

– Я не лгала тебе! – раздраженно воскликнула Элиза. – Да, я думала о браке. Но только – о фиктивном, – она стиснула руки в кулаки, стараясь сдержать эмоции. – А ты… Ты слишком самоуверен. Если бы у меня был выбор, я никогда бы не вышла за тебя замуж. Знаешь, как о тебе отозвалась подруга моей матери? Роскошный жеребец! О, теперь я понимаю, как все были правы, уверяя меня в твоих пороках! Жаль, что я не поверила…

– Жаль, – кивнул головой Ауленберг. – Жаль, что ты отказала этому похотливому старику Брюгехоффену. Вы с ним были бы чудесной парой лицемеров. Вам обоим удалось меня унизить. Интересно, кому именно принадлежала идея ловушки? Тебе? Брюгехоффену? Или твоему сиятельному отцу?

Элиза растерянно уставилась на него. Неужели он и в самом деле думает, что она предала его? Как он может подозревать ее в подлости! И это после всего, что между ними было…

– Я не обманывала тебя. Очень жаль, что ты не веришь. Не знаю, как убедить тебя. Да и стоит ли?

– Попробуй.

– Зачем, если каждое мое слово ты подвергаешь сомнению?

– Попробуй… – он наклонился вперед. – Меня забавляют твои выдумки.

Элиза покраснела, словно от пощечины.

– Тебе придется поискать другое развлечение, – с вызовом бросила она. – А я не намерена выслушивать обвинения во лжи и гнусных интригах. Мне кажется, что ты ничем не отличаешься от своих приятелей – Гневный взгляд, который Фридрих метнул ей в лицо, не остановил девушку, и она продолжила: – Ты называл их пошляками и развратниками, отказываясь поверить в то, что они могут общаться со мной просто так, по-дружески. Точно так же окружающие считают тебя ужасным распутником. И, пожалуй, они имеют на это право. Разве человек, находящийся в здравом рассудке, поверит в то, что мы с тобой не стали любовниками, хотя столько времени проводили наедине? – голос девушки упал до шепота. – И, тем не менее, это правда. Совсем недавно мы были настоящими друзьями. А теперь ты считаешь, что я подстроила тебе ловушку. Но я никогда не предавала тебя. И никогда не предам, – она грустно улыбнулась. – Мне жаль, что муж из тебя получился не такой хороший, каким ты был в качестве друга.

Фридрих слушал Элизу и чувствовал, как тихий, мелодичный голос обволакивает его. Бог мой, эта девчонка умеет влезть в душу! Она так убедительна и так хороша собой… Она и впрямь была его другом. А теперь стала женой. Совсем недавно у них была своя чудесная тайна, между ними постоянно вспыхивало неутолимое желание, и они весело проводили время.

А сейчас… Тайна исчезла, но вместе с ней исчез и запрет. Отныне ему ничто и никто не мешает. Он имеет полное право на Элизу. Она будет принадлежать ему. И только потом, когда он, наконец, успокоит свое тело и разум, появится возможность спокойно во всем разобраться.