Здесь упор делается на то, что болтология отвлекает народ от земледелия - занятия, необходимого для укрепления мощи страны. В других местах «Шан-цзюнь-шу» подчеркивается, что интеллигентщина подрывает основы государства, поскольку учит людей пустопорожнему времяпрепровождению и произнесению диссидентских суждений о правительственных мероприятиях. Называя фактическую ликвидацию интеллигентщины его унификацией, Шан Ян говорит: «Под унификацией  я подразумеваю то, что поклонники обширной учености, споров, правил благопристойности, музыки и морального поведения, независимо от того, чисты они или грязны, не должны награждаться богатствами и рангами знатности; они не должны критиковать наказания, вырабатывать свои частные взгляды и, исходя из них, подавать советы вышестоящим».

С  железной последовательностью Шан Ян требует полностью покончить с интеллигентщиной. Сравнивая интеллигентов, «не трудящихся и живущих за чужой счет», с гусеницами, которые, появившись лишь раз, лишают народ пропитания на много лет вперед , он говорит: «Если тысяча человек занята земледелием и войной и лишь один - поэзией, историей, спорами и умствованием, то вся тысяча будет нерадива в земледелии и войне». Для борьбы с этим злом он советует умному государю, установив унификацию, устранить тех, кто не приносит пользы, и превратить весь «ученый и распутный народ» в земледельцев.

Для разъяснения этой же мысли вводятся еще два эпизода. Один из них рассказывает о купце, продававшем жемчуг. Этот жемчуг он помещал в прекрасные, декорированные геммами коробочки. Тогда покупатели стали брать коробочки, но возвращать жемчуг. Начало вэнь сравнивается здесь, таким образом, с обрамлением, не имеющим к жемчугу (пользе) никакого отношения. Соблазн красоты провозглашается серьезной опасностью, с которой постоянно надо быть начеку.

В другом эпизоде эта же мысль иллюстрируется на примере воздушного змея из дерева, над конструкцией которого Мо-цзы трудился три года и который сломался в первом полете. В ответ на утешения учеников, превозносящих его мастерство, Мо-цзы говорит: «Мне далеко до мастерства того, кто делает деревянную упряжь для волов... он не тратит на нее даже одного утра, а она так прочна, что при ее помощи можно перевезти на далекое расстояние груз в 30 даней, и она не ломается много лет».

Шан Ян же обрушивается прежде всего на то, что связано с болтовней. Слово же он считает злейшим врагом государства. (СССР во многом был разрушен из-за балаболок и слов, анекдотов и пр. По сути учение Шан Яна - ответ Даллесу. - В.С.).  Шан Ян говорит: «Умный правитель знает, что любовь к слову не приведет к усилению армии и подъему целины».

Сказанное достаточно характеризует роль войны в легистской доктрине. Отрицательное отношение к интеллигентам находит выражение в том, что входящие в это понятие элементы получают наименования "вшей". Под "вшами" Шан Ян подразумевает древнюю поэзию, правила благопристойности, а также гуманность, самоусовершенствование, красноречие. «Шан-цзюнь-шу» неоднократно повторяется: если в государстве будут эти "вши", то правителю некого будет использовать в земледелии и войне, и это приведет в конечном счете к разгрому и к расчленению страны.

«Если государство сильно, но не ведет войны, то яд распространится внутри него; появятся правила благопристойности, музыка, «вши»; раздел государства станет неизбежным. Если же оно ведет войну, то яд распространится на врагов. Не страдая от правил благопристойности, музыки и «вшей», оно обязательно усилится». Мысль, что война сама по себе служит укреплению государства, еще ярче выражена в другом месте, где говорится: «Если бедное государство займется войной, то яд распространится среди его врагов, в нем не будет «вшей», и оно непременно усилится. Если богатое государство не будет вести войну, то яд распространится внутри него, в нем появятся «вши», и оно непременно ослабеет».

Секретность, по "Хань Фэй-цзы", является частью мероприятий правителя, направленных на предотвращение любой попытки узурпации власти со стороны его приближенных. Об этом свидетельствуют советы правителю внимательно следить за действиями подчиненных, проверять их, находить и уничтожить как предателей тех, кто хочет узнать о тайных недостатках правителя, арестовывать тех, кто был с ними связан, и лишать их всякой поддержки. Эти мероприятия хорошо вписываются в картину той непрерывной войны, которую должен вести с окружающими легистский правитель. Поэтому они сродни и советам Сунь-цзы о том, как обманывать врага: "Если ты и можешь что-нибудь, показывай противнику, будто не можешь; если ты и пользуешься чем-нибудь, показывай ему, будто ты этим не пользуешься".

Казнь Шан Яна не привела к отмене его реформ, и после длившихся более столетия войн государство Цинь, ставшее благодаря централизации, сформированной мощной армии и дисциплинированного чиновничества сильнейшим государством тогдашнего Китая, сумело, разгромив остальные царства, объединить Китай. Известно, что император Цзянь Ши-хуан объединивший Китай, восхищался "Хань Фэй-цзы". Этим объясняется тот факт, что во всех кодексах китайских династий, да и по сей день подчеркивается карательная сторона, и даже когда речь идет о вопросах, не имеющих отношения к преступлениям, мы встречаем стандартную формулу: "Каждый, кто делает то-то, должен быть наказан так-то"..

Легизм наложил отпечаток и на специфику судебного процесса - отвергалась всякая мысль о возможности участия в суде защитников и суд исходил из презумпции виновности обвиняемого. Иначе говоря, не судья должен был доказать, что подозреваемый виновен, а, напротив, подозреваемый считался виновным до тех пор, пока не докажет своей невиновности. От легистов исходила и идея коллективной ответственности, которая давала возможность в полном соответствии с законом уничтожать всех родственников изменников и бунтовщиков. Новейшие исследования достаточно убедительно свидетельствуют о том, что еще недавно не вызывавший сомнения тезис о конфуцианском государстве в Китае нуждается в пересмотре. Китайское государство в основном складывалось под влиянием идеологии легизма.

Владислава СЕЛИНА

В 1967 году мне пришлось быть участником боевого похода в Средиземное море на атомной подводной лодке 675 проекта «К 131» с 8-ю крылатыми ракетами. Американцы называли этот наш проект «Ревущие коровы». Но тогда, в тот поход, когда лодке пришлось выполнять правительственное задание в «шестидневной войне» Израиля с арабскими странами, лодка не была обнаружена мощными противолодочными силами 6-го флота США и их сателлитами в бассейне Средиземного моря. А правительство СССР с полным основанием заявило, что в случае продолжения боевых действий со стороны Израиля будут приняты радикальные меры. Западные СМИ назвали это заявление блефом, но уже через три месяца американцы были вынуждены признать, что это был не блеф.

Изучая этот вопрос, я обнаружил записки Леонида Николаевича Кутакова, нашего представителя в ООН с 1968 по 1973 годы, который был заместителем Генсека ООН по политическим вопросам и делам Совета Безопасности. Он раскрывает всю кухню той войны с самого верха. Мы, рядовые бойцы того конфликта, конечно, тогда ничего этого не знали и честно выполняли свой долг.

Нападение Израиля на Ливан во многом напоминало дни «шестидневной войны» 1967 года. А сегодня оккупация сектора Газы - это продолжение той же политики. США тянет время в ООН, израильская армия делает своё дело. Гибнут мирные граждане, и в этой обстановке не понять, кто больший террорист? Государственный терроризм ещё более опасен, чем индивидуальный!

Наглость Израиля, поддерживаемого США и мировым сионизмом (об этой преступной организации сегодня не принято говорить, но она существует), не знает границ. И создание «великого еврейского государства» на Востоке это не миф, а реальная угроза всему миру...