—   Знакомый (3.): И как же мне начать?

—   Шаман (Ш.): Начни с малого. Спланируй изменения.

—   3.: Тысячу раз я это делал, ничего дельного не планируется. 

—   Ш.: Ты ни разу не выполнил ритуал планирования.

—   3.: Может ты, о мудрейший, расскажешь мне сей древний ритуал.

—   Ш.: (Шаман не реагировал на иронию) Прежде всего, сходи в баню и сделай себе аккуратную модную прическу.

—   3.: Это зачем?

—   Ш.: Потом купи себе модные хорошие туфли. Есть деньги?

—   3.: Есть-есть.

—   Ш.: Если денег нет сейчас, помой и почисть эти.

—   3.: Очень интере-е-есный ритуал!

—   Ш.: Купи себе хороший фирменный одеколон, ручку «Паркер» и хорошей, лучше финской, бумаги.

—   3.: О, ближе к делу.

—   Ш.: Чисто вытри стол, положи на него пачку бумаги и ручку «Паркер».

—   3.: Ну, Вы совсем утрируете.

—   Ш.: Надень новые туфли, глаженые брюки, свежую рубашку, сбрызни новую прическу одеколоном, выключи телефон, убери часы и сядь за стол не менее чем на полтора часа.

—   3.: Это действительно ритуал. Вы не смеетесь?

—   Ш.: Возьми из пачки лист и напиши на нем «Паркером» сверху «Планирование реальных действий».

—   3.: Вы смеетесь.

—   Ш.: Через две минуты тебе захочется вскочить и побежать по своим неотложным делам. Продолжай сидеть и думать о линии своей жизни.

—   3.: Что это даст?

—   Ш.: Еще через две минуты тебе захочется записать твои творческие озарения. Отбрось их, как и предыдущую суету. Продолжай сидеть и думать о линии своей жизни.

—   3.: Что Мне думать о линии жизни?

—   Ш.: Еще через две минуты ты поймаешь себя на том, что думаешь о посторонних вещах. Отбрось и эти мысли. Продолжай сидеть и думать о линии своей жизни.

—   3.: И что это даст?

—   Ш.: Несколько раз тебе придется отбрасывать посторонние мысли и спокойно возвращаться к мыслям о линии жизни.

—   3.: Так что это даст?

—   Ш.: Ты когда-нибудь делал так?

—   3.: Нет.

—   Ш.: Эта новая для тебя практика — начало культурного действия планирования.

29.10.2000

Когда знакомый ушел «в баню», я спросил Шамана:

—   Ты считаешь, что он больной?

—   Это — больше по твоей части. Сейчас он — социопат. Но у него есть воля.

—   Как ты это увидел?

—   Приучайся и ты под слоем случайного и мелкого видеть существенное в человеке.

—   Почему именно две минуты на мысли?

—   Ты же рассказывал мне про свои опыты о произвольном усилии.

—   Твои рекомендации похожи на методики Гурджиева.

—   Я сам — Гурджиев. (Шаман захохотал)

—   То есть ты — как Гурджиев? (Хохочем вместе)

30.10.2000

Стоим на ветру у автовокзала, ждем рейсовый автобус, на котором уезжает Шаман. Будет добираться на перекладных: Сусуман, Нерюнгри, Якутск и еще дальше на запад. Из Магадана сейчас иначе не выбраться. Навигация закрыта, железных дорог нет, при покупке авиабилета записывают паспортные данные, что Шаману не нравится. Он уезжает в другую страну, в другие, чем были отношения, когда он в последний раз уходил на побережье. Шаман, как всегда, спокоен. Ему, наверное, интересно увидеть и пожить в «новой серии» социума. Немного завидую. Шаман давно выполнил все свои социальные обязательства и свободен от них, так как потом не набирал новых. Завтра он начнет осваивать новые для себя практики и перемещаться в новый мир.

—   Как человек становится консервативным?

—   В повседневной жизни человек похож на автомат. Например, годами моется, бреется, ест совершенно одинаково, не замечая этого.

—   Это плохо?

—   До определенного предела неплохо.

—   Что за предел?

—   Если человек долго не меняет ничего в своей жизни, автоматизм проникает в его мышление. Например, он начинает повторяться, думая, что говорит что-то новое. Окружающие замечают это.

—   Как бороться с этим?

—   Изменяйся, совершенствуй свои практики, осваивай новые. Человек — не пруд, а искрящийся бурлящий поток.

—   Еще вопрос. Твой Хохот — особая практика понимания?

—   Смотри-ка. Только три года прошло, а ты уже заметил. (Хохочет)

—   Автобус-то маленький и серенький.

—   Так незаметнее. (Хохочем вместе)

Люди оглядывались на меня, но я еще некоторое время смеялся и махал рукой вслед автобусу. А в автобусе хохотал Шаман и махал мне.

06.10.2000

Просматривая свои записи, иногда нахожу диалоги, которые сам не могу понять до конца. Не из-за почерка.

Диалоги непонятны по другой, пока не объясненной причине. В период разговора с Шаманом и несколько дней после я прекрасно понимал все. И, судя по записям, задавал вопросы и даже спорил. Теперь же, через несколько лет, чувствую, что не понимаю до конца.

Однако существует и другой опыт. После обсуждения диалогов с другими, часто открывается новый смысл («пласт смысла»), который был от меня скрыт непосредственно во время разговора и записи. Я проанализировал психологические механизмы такого «открытия» и, когда позволяет время, сознательно и систематично использую их. Это позволяет лучше расшифровывать, понимать и дополнять ранее опубликованные тексты. С этой же целью начинаю публикацию и части не до конца понятых диалогов.

—   Волной море дышит?

—   И Земля, и ты.

—   Читал, что Мировой океан — живое существо.

—   Все живое — часть океана.

—   И ты?

—   И ты.

—   Слушай, так ты же говоришь об Океане непроявленном!

—   Конечно.

—   И он соединен?

—   Ты знаешь.

—   Волосы дыбом встают. Это нумен нуменов?

—   Нет. Нумен нуменов раньше. Это, если нужна аналогия, нуменальная среда.

06.10.05

Хотя льда еще нет, скамейка для наблюдения за волнами льда уже сколочена. Листва на склоне стала яркой, желто-оранжевой, местами огненно-красной. Смотрим поверх деревьев на темно-синие, почти серые волны. Ночью были заморозки, и поверхность воды как бы загустела, стала более вязкой, тянучей. Волны лишены ряби и кажутся плавными, медленными, серебряно-литыми. Солнечный свет не отражается, а проникает внутрь волны и светит оттуда. Завораживает.

Теперь понимаю, что рассказывая про волны льда, Шаман объяснял лишь малую часть. Да и как бы он мог тогда без многолетней практики объяснить? «Как объяснить семилетнему про любовь, например? Просто говоришь знакомые для него слова, которые так и остаются словами».

Потом я увидел, как эту же скамейку Шаман использовал для работы над «соответствием идее самого себя». Сегодня утром Шаман несколько часов сидел по-другому, повернувшись влево. Другая практика?

—   Что это было?

—   Не все в городской жизни складывалось наилучшим образом.

—   Вспоминал?

—   Поправлял.

—   Поправлял прошлое?

—   Только свое. Кто я такой, чтобы вмешиваться в чужую жизнь?

—   Как ты можешь поправить то, что уже произошло?

—   Понемножку. Создаю другой образ ситуации.

—   Но ты можешь об этом только вспоминать.

—   Могу вспоминать, потому что ситуация влияет на мысли. Но и мысли влияют на ситуацию.

—   Но она уже прошла?

—   И прошла, и существует всегда.

—   Как всегда?

—   Она теперь не исчезнет.

—   Она уже исчезла.

—   И прошлое исчезло?

—   Да... Но ты мыслишь сейчас, а ситуация в прошлом.

—   Во-первых, ситуация продлена в «сейчас», раз я о ней думаю. Во-вторых, ты забыл, что мир идей вне времени. Сам учишь этому студентов.

—   Учу же по Платону.

—   А я практикую по Платону.

—   Конечно, ты же сам — Платон. (смеемся) Эдак все, кому не лень, будут изменять прошлое.

—   Все так и делают. Только малоэффективно, потому что неумело и несистематично.

—   Но это же... хаос.

—   Не волнуйся. Мир — самосохраняющаяся система. Иначе он бы не просуществовал так долго.