05.01.06

Где-то в подземном треугольнике «Театральная» — «Охотный ряд» — «Площадь революции» я постоянно плутаю, уезжаю не туда, возвращаюсь. Хотя, может быть, это начинается раньше — с «Курской», «Новокузнецкой» или «Кузнецкого моста». Бывало и в студенческие годы, когда «Театральная» еще была «Площадью Свердлова», а «Охотный ряд» — «Проспектом Маркса». Похоже, временные названия непринципиальны.

Обычно путаю переход и, не замечая этого, еду не в нужном мне направлении. Замечаю уже после кольцевой станции. Если выбираюсь на нужный радиус по кольцу, блуждания кончаются. Если через центр — могу и еще раз ошибиться.

В молодости легко списывал это на усталость, суету, задумчивость. Недавно в разговоре с коллегой выяснилось, что такое происходит не только со мной. Она объяснила свои блуждания тем, что заговорилась с подругой. Но была в ее рассказе одна важная для меня деталь: поехав в ненужном направлении, они с подругой встретили много «странных» людей. Я тоже всегда, когда ошибался, встречал много странных людей!

Помню, например, гротескного седого гражданина с очень надменным и презрительным выражением лица. «Встретимся в Большом театре!» — выкрикнул он, выходя из вагона. Кому?

Необыкновенно живой, как черная ртуть, африканский студент. Он несколько раз естественно метнулся из конца в конец вагона и настолько подавил всех своей энергетикой, что люди почувствовали себя разбитыми и старыми. Всех, да не всех. Сидящий в центре вагона бородатый мужик, непроизвольно прокомментировал, легко перекрыв шум поезда, густым классическим басом: «В черном теле — здоровый дух». Есть такое выражение «гомерический хохот». Хохот пассажиров стоял в вагоне до станции, на которой африканец выскочил и исчез в толпе.

Вот странная группа молодых людей. От них настолько веяло агрессией, что все почувствовали себя неуютно. И одеты они были вроде правильно, но очень необычно. При этом невозможно ничего сказать об этой необычности. Черные куртки, брюки, туфли... Вдруг все они уставились на меня и мою рыжую магаданскую знакомую. «Сейчас будет драка» — предупредила она шепотом. Но я этого не чувствовал. Наоборот, чувствовал, что ни им до нас, ни нам до них не может быть никакого дела. И действительно, через пару остановок, молодые люди вышли, оглядываясь на нас, и навсегда исчезли из нашего мира.

Описаний странных встреч можно было бы здесь поместить довольно много. И все они происходили именно при ошибке направлением. В мае 2005 ошиблись вместе с сыном и вдруг оказались в совершенно старом вагоне, переполненном уставшими рабочими в кепках, спецовках, сапогах и простых ботинках, ехавших домой после тяжелой заводской смены. «Как в тридцатых годах оказались» — резюмировал впечатление сын, хотя ни он, ни я в тридцатых не жили. Мы вышли из вагона, пересекли зал станции и поехали назад в современном вагоне с современными людьми.

Когда ошибки и странные встречи сложились, наконец, в целостную картину, вспомнились рассказы Шамана о туннелях и переходах между ними.

—   При блужданиях я попадал в чужие туннели?

—   Да.

—   Это подтверждается только встречами со «странными людьми».

—   Ты для них мог выглядеть не менее странно. Есть и другие подтверждения.

—   Какие?

—   Ты никогда не встретишь в чужом туннеле своих знакомых. Они передвигаются только по вашим туннелям.

—   Но я же там был с сыном, со знакомой.

—   Попали вместе.

—   Если бы поехали с сыном дальше в вагоне с рабочими, что бы было?

—   В чужие туннели обычный человек может попасть лишь неосознанно.

—   Почему?

—   Осознанно он совершает привычные для себя дела, шаги и двигается только по своему туннелю.

—   Но если я в следующий раз ошибусь, сяду в поезд, а потом осознаю и поеду дальше специально?

—   Ты можешь необратимо далеко заехать по чужому туннелю, лишь довольно долго двигаясь неосознанно. И там человек, скорее всего, быстро погибнет от неприспособленности.

—   Все же что будет, если я осознанно продолжу движение?

—   Если осознание вернется быстро, «тот же поезд» вывезет тебя в твой туннель на ближайшей станции.

08.11.98

Решил для опыта освоить какую-нибудь новую для себя практику. Составил мантру для саморегуляции и произнес ее триста раз, стараясь чувствовать и представлять. Совершенно успокоился и вдруг заметил, насколько встревожен шныряющий вокруг белый горностайчик.

—   Новая практика позволяет сразу замечать что-то новое, чего раньше не замечал?

—   То, что случилось сейчас — редкая удача. Обычно практика должна долго осваиваться и реализовываться для изменения мира.

—   Почему мир изменяется?

—   Сознание человека выделяет из множества свойств мира лишь те, которые полезны для его деятельности. Из этих свойств и строится образ мира. Соответственно, твой образ и образ другого одинаковы лишь в той части, где вы одинаково практикуете.

—   Как это?

—   Сравни оленя для эвелна и оленя для горожанина.

—   Понял. Разнообразя практики, я буду увеличивать только свой образ или свой мир?

—   Мир, осваиваемый через образ.

—   То есть человек может начать жить в мире, отличном от мира других?

—   Может заходить туда, когда захочет, и возвращаться. Так делают некоторые шаманы.

20.07.99

Появившееся ночью чувство тревоги не покидало меня все утро. Я не мог найти причину. Ни физические, ни астральные животные не могли мне угрожать при Шамане. Людей не было, по крайней мере, в радиусе ста километров. Некоторое время я смотрел на спокойного, как вода в утреннем колодце, Шамана и неожиданно для самого себя спросил:

—   Снежные люди есть?

—   Да.

—   Ты видел их?

—   Да.

—   Как они выглядят?

—   Для человека очень устрашающе.

—   Они опасны?

—   Нет. Мы им безразличны.

—   Все же, как они выглядят?

—   Представь себе человеко-медведя выше высокого дерева с горящими глазами и очень хищной мордой.

—   Десять метров высотой? Почему же их никто не может поймать?

—   У них на одно чувство больше, чем у нас. Человеческая охота на них была бы похожа на охоту слепых на зрячего.

—   Значит, если несколькими дивизиями оцепить большой кусок тайги и плотно прочесать, их обязательно поймают?

—   Не ищи приключений ...

—   Но все же принципиально можно их стопроцентно поймать?

—   Бесполезно. Они уйдут в свои туннели. Вся дивизия пройдет мимо.

—   Что за туннели?

—   Человек со своей геометрией и энергетикой может передвигаться только по определенным туннелям на Земле, хотя ему кажется, что он передвигается свободно.

—   Знаешь, я читал «Книгу песчинок». Там сказано о туннелях, сокращающих географические расстояния.

—   Неудивительно. Все хорошие фантасты — экстрасенсы. А в твоей книге сказано, что эти туннели населены?

—   Нет.

—   Видишь. Да люди и не могут попасть в туннели других существ просто так.

—   То есть снежные люди нам не встретятся?

—   Те, кого называют снежными людьми, могут передвигаться по нашим туннелям тоже, хотя это бывает редко.

—   Снежные люди видят туннели?

—   Это — обыденность для них.

—   А другие существа?

—   Птицы могут пролететь по туннелю.

—   Куда?

—   Помнишь Землю Санникова? Птицы весной летят на север от побережья Ледовитого океана, и никто не знает «куда».

—   Да, сам видел. Это страшно бесит орнитологов.

—   Они летят на «Земли Санникова» через особый туннель.

—   Как же ты повстречался со Снежным человеком?

—   Я сам — Снежный человек.

—   А обычные, не снежные люди, могут как-то узнать о снежных?

—   (Пауза. Шаман заметил, что я иронизирую, но сразу же заметил, что я очень встревожен) Обычный человек не может осознать, что они находятся рядом в своих туннелях. В это время он испытывает особое чувство тревоги. Можно научиться выделять это чувство.