В офисе я появился первым. Естественно, не считая Фиалки. Она оказалась очень исполнительной девушкой.

По большому счету, Фиалка была даже не секретаршей, а координатором агентства. Все наши не шибко серьезные расследования (а таких было большинство) крутились под ее неусыпным надзором.

– Привет, – буркнул я, усаживаясь в кожаное кресло, находившееся в приемной.

Обтянутая кожей мебель – это бзик Плата. Он считал, что при виде богатого интерьера у клиента язык не повернется посулить нам даже за самую простенькую работу меньше штуки «зеленью».

В принципе, он был прав. Клиенты платили, не скупясь. Возможно, и под впечатлением солидного интерьера.

Наше О.С.А. считалось не дешевым агентством. Но чертовски эффективным. Поэтому без работы мы не сидели никогда, что для моей валятельно-созерцательной натуры было как серпом по мужскому достоинству.

Я твердо уверился в том, что всех денег не заработаешь (особенно после фиаско с зарубежными счетами одного богатого фраера, которые поманили нас блеском золота и оставили в дураках на обочине красивой жизни). А потому не стоит особо перетруждаться.

– Наше вам, – откликнулась Фиалка, – с сосредоточенным видом перекладывая на столе какие-то бумаги.

– Шеф не звонил?

– Пока нет.

– М-м…

Я умолк. Фиалка бросила на меня исподлобья оценивающий взгляд, неодобрительно хмыкнула под нос и продолжила свое занятие.

Неужто я так плохо выгляжу?

Немного поколебавшись, я все-таки встал и, прохаживаясь по приемной, будто невзначай заглянул в большое зеркало, отражающее человеческую фигуру в полный рост.

М-да… Оказывается, я забыл побриться.

На меня из зеркальной глубины смотрела совершенно бандитская физиономия с покрасневшими глазами начинающего вурдалака. Я скорчил себе рожу, с отвращением сплюнул на палас под ногами, и отошел от зеркала к телевизору.

Фиалка включает его, чтобы клиент не шибко томился во время ожидания приема. К нам иногда приходят граждане без предварительной записи, поэтому им приходится ждать.

Конечно, можно было таких клиентов отправлять восвояси, сказав что-то типа «Приходите завтра или послезавтра, мы сильно заняты…», но Марк, этот до неприличия жадный сатир, настоял, чтоб ни один человек не ушел из О.С.А., не охваченный нашей заботой.

А то, неровен час, отправятся искать помощи в другую охранно-сыскную фирму…

Нужно отметить, что конкуренты у нас были. В этих агентствах работали в основном отставные менты. Они смотрели на нас косо, но пока не трогали. Наверное, их «просветили», что нас голыми руками не возьмешь.

Правда, количество проверок различными контролирующими госорганами в последнее время увеличилось, что вызывало определенные подозрения. Но мы тоже были не лыком шиты, и старались особо не разбойничать по части финансовых нарушений.

Следующим пришел Маркузик. Он был в отличном расположении духа, что с ним случалось не часто, особенно по утрам – Марк любил поваляться в постели подольше, но надо было почти каждый день ходить на утренние оперативки, которые устраивал Плат.

Маркузик перед Фиалкой любезно расшаркался, а мне подал руку со словами:

– Можешь начинать свой «концерт», я уже не удивляюсь.

– Чему?

– Сколько денег сегодня ты хочешь выцыганить?

– А… Нужно посчитать. – Я изобразил широкую «голливудскую» улыбку, показав свои выщербленные зубы (увы, увы, издержки профессии; почему-то когда бьют, то всегда стараются вмазать по челюсти). – В нашем деле, любезный друг, как в эксплуатации телеги – не подмажешь, не поедешь.

– Большой спец по афоризмам… – Марк саркастически ухмыльнулся.

– И не только. В отличие от некоторых, я рогом землю рою, чтобы закончить дело побыстрее. Жизнью рискую. А ты мне все про бабки талдычишь.

Пока Марк собирался с мыслями, чтобы дать мне достойный ответ, появился Плат. Сухо поздоровавшись, он пригласил нас в кабинет и дал наказ Фиалке сварить кофе.

– Ты что, не успел позавтракать? – спросил я, занимая свое постоянное место на диване.

– Не успел.

– Почему?

– Потому что выполнял твою работу.

– Это что-то новое… Ты о чем звонишь, дорогой наш мастер-шеф?

– Мы договорились, что низовыми звеньями будешь заниматься ты. Не так ли?

– Так. Но я что-то не въезжаю в тему…

– Кто должен был сегодня с утра пораньше поставить задачу нашим парням из наружного наблюдения? Чтобы они немного провентилировали ту конторку, о которой ты вчера соловьем заливался?

– А… Вон ты про что… – Я виновато развел руками. – Извини, братэла, я проспал.

– Чудненькое объяснение… – ехидно хихикнул Марк.

– Зато честное. Да, проспал! Мало того, я вообще едва поднялся. У меня, знаете ли, вчера был не только напряженный рабочий день, но и не менее тяжелый вечер. Который я хотел всецело посвятить отдыху. (Между прочим, согласно КЗОТ, имею на это полное право). Но поскольку я человек обязательный и готов положить на алтарь нашего О.С.А. всего себя без остатка, то мне пришлось вместо отдыха пахать как папе Карло, когда он упирался со стамеской над чурбаном по имени Буратино. Так что я уснул только во втором часу ночи.

– Ты опять влип в какую-то историю? – строго спросил Плат.

– Естественно. Это обычное мое состояние – влипать в разные истории.

– И когда за тобой придут? – снова съехидничал Маркузик.

– За нами, – поправил я Марка с мрачным видом – пусть немного поволнуется.

Маркузик и впрямь изменился в лице. Он очень не любил разных осложнений, которые случались в нашей сыскной практике; и чаще всего по моей вине.

– Не шути так мрачно, – сказал Плат, который немного больше разбирался в моей психологии, нежели импульсивный Марк. – Лучше расскажи, что там снова с тобой приключилось.

– Да ничего такого… особенного… – Я неторопливо достал сигареты и не спеша прикурил; это чтобы немного поиграть на нервах моих друзей, которые уже насторожили уши, чтобы выслушать мою очередную историю. – Просто я вчера в баре немного пообщался с Дженнифер…

– Что!? – Вопрос был исторгнут сразу из двух глоток.

– Классная телка, доложу я вам, – продолжал я неторопливо, словно и не заметил дикого изумления моих друзей. – В натуре она гораздо лучше, чем на фотокарточке.

– Ты… это серьезно? – спросил Плат.

– А когда я был несерьезным… в работе?

– Ну-ка, давай, выкладывай все по порядку.

Я рассказал почти все, вплоть до того, как я облажался со слежкой.

– Интересно… – Серега задумчиво грыз чубук трубки.

Когда мы только организовали О.С.А., он сразу же приобрел себе это курительное приспособление. Я подозревал, что Плат очень хотел походить на литературного героя – сыщика Шерлока Холмса, никогда не расстающегося со своей трубкой.

Что ж, и бывшему менту иногда свойственны романтические порывы…

Но со временем он эту блажь выкинул из головы и обихода, и продолжал смолить сигареты, иногда самые дешевые, – в те дни, когда мы перебивались разными мелкими делишками, за которые нам и платили соответственно. А трубку Серега держал на рабочем столе в основном для понта.

Лишь когда приходил какой-нибудь состоятельный клиент, Плат начинал дымить трубкой, как паровоз, напуская на себя трагическую задумчивость и сострадание. Ему казалось, что таким образом он влезет поглубже не только в душу, но и в карман клиента.

Иногда его «театр» срабатывал…

– Что именно? – спросил я, стараясь не встречаться взглядом с Маркузиком, который уже оправился от удивления и смотрел на меня с подозрением.

Похоже, он каким-то макаром уже вычислил, что я поведал им не всю историю. И теперь пытался додумать, что я утаил.

– Помнится, ты говорил, что она ездит на «мерседесе» в сопровождении охраны. Не так ли?

– Так. Крутая девка.

– Ну, про то, каким образом ей удалось приобрести так быстро большую крутизну, разговор сейчас не идет. Как на меня, по здравому размышлению, это совершенно невероятная история.

– Ты что, не веришь мне!?