Мими пропела последнюю фразу: «Боже, храни короля!» – и в театре повисла тишина.

«О господи!» – пронеслось у нее в голове.

И тут гром аплодисментов обрушился на маленькую фигурку в белом. Зрители топали, свистели, кричали от восторга. Труппа стояла за спиной у Мими с намертво приклеенными улыбками.

– Маленькая пронырливая сучка, – прошептала себе под нос стоявшая в кулисах миссис Бриджес.

Сияющая Мими развела руки еще шире, словно принимая все обрушившиеся на нее аплодисменты. Они предназначались только ей одной! Ее детское личико светилось от восторга, потому что впервые в жизни ее по-настоящему любили. Ликование охватило всю ее хрупкую фигурку. Мими чувствовала, как ее обнимают теплые крылья невидимых ангелов, поэтому больше никто не сможет причинить ей вреда.

Когда она впорхнула за кулисы, Джолли Джо прошептал:

– Теперь ты будешь получать три фунта в неделю. Твои туфли и трико тоже будут оплачены.

За месяц Мими сможет заработать столько, сколько посудомойка не заработает и за год!

Мими открыла дверь гримерной, и на нее обрушился поток внешне искренних поздравлений. Бетси обняла ее за плечи и крепко прижала к себе. Дэйзи, осторожно снимая бархатный плащ с плеч Мими, прошептала ей на ухо:

– Не спускай глаз с миссис Бриджес. Она с удовольствием подставит тебе ножку, даже не сомневайся!

У Виолетты Бриджес был удивительно ядовитый язык. Как маньяк, она разрушала чужую радость своей отвратительной, лицемерной мстительностью. Эта дама могла улыбаться, пытаясь очаровать, но с ее языка сочился яд. «Какие чудесные волосы. Жаль, что такие тонкие…», «Хорошенький ротик, вот только зубы плохие». Она теряла одну подругу за другой, пока не обнаружила, что оказалась в полном одиночестве.

В вечер триумфа Мими, выходя с дочерью из театра, миссис Бриджес прошипела ей на ухо:

– Ты хоть понимаешь, что у тебя никогда не появится возможность блеснуть, пока эта юная примадонна стоит на твоем пути?!

– Не сходи с ума, мама, места хватит для всех. И я рада за Мими. Ты несправедлива! Любой из нас ухватился бы за такое предложение.

– Если ты не проявишь осторожности, то эта сучонка воспользуется твоим шансом, как только ей представится такой случай! Не вздумай доверять ей!

Это предостережение достигло цели. Как и все актрисы, Бетси ждала своего часа. Она никому не позволит перейти ей дорогу. Многие годы она тяжело работала, оттачивая свое умение танцевать каждую свободную минуту, чтобы однажды выйти на сцену театра «Гэйети». Все знали, что девушки из «Гэйети» очень удачно вступали в брак. Их мужьями становились и пэры, и миллионеры, а иногда и пэры, владевшие миллионами.

Бетси помнила о том, на какие жертвы пришлось пойти ее матери ради нее. И теперь только от нее зависело, чтобы эти жертвы не оказались напрасными. Она должна поймать на крючок богатого мужа, который сможет содержать их до конца жизни. Ради этого Бетси следила за своим лицом, фигурой и берегла девственность, потому что богатый человек не захочет стать просто следующим в череде многих. Каждое утро Бетси просыпалась с осознанием того, что стала на день старше, а следовательно, конкуренток у нее стало больше. В результате Бетси была всегда не уверена в себе, и мир казался ей враждебным, полным ловушек и предательства. Поэтому миссис Бриджес не стоило большого труда доказать дочери, что эта Мими не побрезгует и трость у слепого отнять.

Четверг, 5 сентября 1901 года.

Риджент-театр, Престон

К сентябрю Бейз потерял не только свою ассистентку, но и заветное местечко в череде выступлений. Первое отделение теперь заканчивала Мими. Сентиментальная аудитория таяла, благодаря ее очарованию уличного мальчишки и жизнерадостной уверенности. К тому же голос Мими становился все лучше. Джолли Джо говорил, что у нее «голос со слезой».

Как-то вечером Джолли Джо сообщили – за такую информацию он всегда щедро платил, – что мистер К.-Б.Кохрэн купил четыре билета в партер на следующий вечер. Коки, как его все называли, был одним из новых импресарио, специализировавшихся на эффектных зрелищах. Впрочем, он не забывал и о классической драме, музыкальной комедии, балете, интересуясь всем, вплоть до боксерских поединков и шоу карликов. Люди за многое готовы платить. Коки пользовался репутацией первооткрывателя талантов.

Хотя Джолли Джо поведал об этом только своей жене, полчаса спустя Мэй ворвалась в женскую гримерную и обрушила эту новость на всех. Миссис Бриджес метнула многозначительный взгляд на дочь – это был ее шанс.

Мими кожей ощутила ненависть матери Бетси. Все в женской гримерной понимали – Мими заканчивает первый акт, и Коки больше ни на кого не обратит внимания.

Мими чертыхнулась про себя. Почему Коки появился так не во время? Ведь они с Бетси уже договорились тайком уйти из труппы Джолли Джо и попытать счастья в Лондоне как танцевально-певческий дуэт сестер Бриджес. Они собирались показать свой номер агенту Бетси в октябре. Театральная труппа Дженкинса как раз должна была выступать на Челмсфордском ипподроме. Оттуда девушки могли добраться до Лондона на поезде и вернуться к вечернему представлению.

Как и все актрисы труппы, Мими проводила вторую половину дня в постели, чтобы на вечернем представлении выглядеть как можно лучше. Она была так возбуждена, что никак не могла уснуть. А когда проснулась, то на часах уже было шесть. Проклятье! Все остальные уже наверняка отправились в театр.

Мими торопливо вскочила и начала в спешке одеваться, но никак не могла найти новехонькие пурпурные ботинки, купленные специально ради этого вечера. Она посмотрела и на шкафу, и под кроватью, но потом сообразила, что, должно быть, оставила их в гримерной. Что ж, скорее всего, она их никогда не увидит.

Мими выругалась сквозь зубы. Она опаздывала. Девушка взглянула в окно. Шел дождь. Мими схватила зонтик и повернула дверную ручку.

Дверь не открывалась.

Мими посмотрела, не забыла ли она открыть задвижку. Ключи актерам не полагались, потому что, уезжая, они вечно забывали отдать их домохозяйке. Все ключи висели на доске в кухне. Неоплаченные комнаты хозяйка запирала на ключ. Но Мими заплатила ей за две недели вперед! Мими снова аккуратно повернула ручку, как следует налегла на дверь, но та так и не открылась. Опустившись на колени, Мими заглянула в щель под дверью и не увидела ничего, кроме зеленого линолеума и боковой лестницы. Либо дверь чем-то приперли, либо просто заперли снаружи. На ее крики никто не отозвался. Вне всякого сомнения, хозяйка отправилась пропустить стаканчик в ближайшую пивную.

Мими бросилась к окну, подняла раму и высунулась на улицу. Четырехэтажный узкий кирпичный дом стоял в ряду таких же домов на узкой улочке. После полудня, не прекращаясь, шел дождь, поэтому все жители сидели по домам.

Мими закрыла окно, подбежала к двери и в раздражении пнула ее ногой. Потом снова метнулась к окну, открыла его и стала звать на помощь, пока не охрипла.

Ей никто не ответил. Если кто и слышал ее отчаянные крики, всем было наплевать.

Не было надежды, даже если за ней пришлют кого-нибудь из театра. Если Джолли Джо отправит посыльного, то ему просто никто не откроет.

Мими сняла шляпку и швырнула ее на кровать. Она протиснулась в открытое окно. Единственный путь к спасению вел вниз. Мими оценивающе взглянула на грязный двор. Если она свяжет две свои простыни, то все равно до земли не добраться.

Но если она не приедет в театр, то Коки так и не услышит ее пения.

Сидя на мокром от дождя подоконнике, свесив ноги в комнату, Мими потянулась, насколько могла, влево к водосточной трубе. Ничего не вышло – оставалось не меньше двенадцать дюймов. Если она все-таки дотянется, то выдержит ли труба ее вес? Выглядел водосток весьма внушительно.

Спустя десять минут Мими уже связала две простыни, сделав петли на концах, подкатила кровать к окну, накинула одну петлю на ножку кровати, во вторую продела руки и закрепила ее под мышками. Решиться было трудно, но Мими понимала, что чем больше она медлит, тем больше теряет присутствие духа. Самым сложным оказалось выбраться из окна ногами вперед и повиснуть на простынях. Она двигалась очень медленно, боясь сорваться. Когда Мими наконец отпустила подоконник, то оказалось, что она висит в добрых сорока футах над землей.