Глава 8.
«Г.Х. Андерсен отдыхает»
Аркадий не верил ни единому слову, но возражать боялся, учитывая пустырь и прочие тёмные обстоятельства.
– Пожалуй, поверю… Если не шутите…
– А ничего другого вам не остаётся! Вот телефон и адрес моей фирмы, звоните, не стесняйтесь… У меня там всё серьёзно, не то, что в этой… школе…
Давилов хищно подмигнул. Затем, осклабившись и зачем-то оглянувшись по сторонам, шёпотом продолжил:
– Там у меня про двери не болтают… Все заняты исключительно полезным делом…
И деньги… Деньги ре-аль-ные получают, а не эти шиши, которые вы только что определили в свой карман…
– А что, если спонсор вдруг вернётся? Я ведь эту… з-з-зарплату… ещё не отработал!
Аркадий достал из кармана полученные от Давилова деньги.
– Спрячьте! Не ваша забота. Он не вернётся… Знаете, почему он заставлял всех нас юродствовать в этой дыре?
– Почему?
Давилов покрутил пальцем у виска.
– По причине сильного нервного расстройства. У него недавно стресс приключился: жена-старушка на тот свет отправилась… Пала смертью храбрых! Один кретин ей со всей дури дверью в лоб зарядил в метро, а она была подслеповата, вовремя не увернулась, недооценила, так сказать, степень угрозы… В общем, скончалась прямо на месте, не приходя в сознание…
– Какая трагедия! Я и не знал…
– Старикашка с горя вешаться было собрался, но я его отговорил, убедил лечь в больницу, подумать о смысле жизни, что да как…
– И он послушался?
– А что ему ещё оставалось делать? Ну, я его, конечно же, там навещал, утешал всячески… и…
– И?!..
– И, в конце концов, уговорил продать дачу под Москвой. На сегодня денежки немалые!
– Зачем же вы подбивали его на такой опрометчивый поступок?!
– Почему опрометчивый? Раз он всё равно один остался… и возраст солидный… Пускай хорошим людям денежки пойдут!
Аркадия залихорадило.
– Ну, и как же он… отреагировал?
– Нормально! Кстати, в итоге додумался до такого, до чего даже я не додумался бы!
У некоторых в больнице фантазия разыгрывается – сказочник Андерсен отдыхает!
Представляете, он вдруг решил подсчитать количество Авелей на душу населения!
Как вам этот бред? Захотел собрать их всех в одну кучу и перезнакомить! А чтобы они, ну, не сразу разбежались из этой вонючей школы, он им стипендию учредил…
Клянусь, я ничего не знал! Он и школу-то сам арендовал, без моей подсказки…
– А дальше что?
– А дальше вы и сами знаете. В этой школе он полоскал Авелям мозги, пока деньги не кончились…
Аркадий ощущал внутри себя мозговой вакуум, но беседу надо было продолжать. Во что бы то ни стало. Во избежание физического истребления собственной персоны.
Страх за Шамиля отошёл на задний план. Бандит-Давилов не давал расслабиться, а значит, надо было корчить любопытного…
– Выходит, он зачем-то покупал у них их же собственное время?
– Выходит, так! Представляете степень маразма? Дескать, чтобы они, наконец, узнали, сколько их живёт на белом свете! «Какой процент»!
– И они… брали за это деньги?
– Ещё как брали! Ну, посудите сами: кто же это, в наше бе-зум-но трудное время станет добровольно, да ещё и за бесплатно, часами выслушивать всякую ахинею незнамо где?! Пусть даже сладкие дифирамбы, пусть даже в свой собственный адрес!
– Да уж! Такое придёт в голову разве что в больнице!
– Воистину… – вдруг непонятно почему загрустил Давилов. Снова кривлялся, собака…
– Но, как я понял, в петлю ваш дедушка уже лезет?
– Случилось чудо: старикашка вжился в роль, получил от жизни новый импульс и пока что с ней не прощается. Передумал. А я ему уже и работёнку подыскал… Кстати, и вам тоже!
Аркадия перекосило, страх заполнил лёгкие. Он почти не дышал.
Домчались до метро. Давилов снова глянул на часы и оглянулся. Куда ему спешить и кого бояться?.
– Ну, мне пора! Вы поезжайте, а я пешочком – люблю вечерний воздух… Так я жду звонка? Передумывать не советую!
– Мне надо посоветоваться с Риммочкой! – еле выдавил Аркадий.
Это было совершенно лишнее. Бывший первый зам его уже не слышал…
Расставшись с Давиловым, Аркадий снова, уже в который раз, пошёл в метро.
На двери-стекляшке, на современной, а ни на какой не на библейской скрижали, знакомая надпись мутировала, превратившись в «Не убий!»
Правда, ненадолго. Через короткий миг она мутировала снова, превратившись в предыдущую, более привычную для глаза. В современную заповедь: «Придерживайте дверь». В Одиннадцатую Заповедь. Отнюдь не Моисееву…
Эх, сколько ж дней он простоял тут пугалом, считая Авелей по головам! Как всё красиво начиналось, и как мерзко закончилось…
Скорей всего, его затягивали в лапы аферисты-наркодилеры… И те пять сотен, как пить, дать фальшивые!
В ожидании поезда Аркадий уставился на рекламные щиты, что за рельсами: «Летайте самолётами Аэрофлота».
Как банально! Он мысленно добавил пару заголовков в тему: «Ужинайте забегаловками», «Войте волками», «Ешьте поедом»…
В плохое верить, всё же, не хотелось. Пускай Давилов, сколько хочет, унижает старичка, но его идея достойная. Если дальше её развивать, то парламенты и правительства всех стран можно формировать по такому же простому принципу: не прошёл экзамен – вон из кандидатов. Плохой закон всё равно что камень, брошенный в толпу. Само собой, тестируемые кандидаты не должны подозревать проверку, а то резко прикинутся добренькими, станут делать вид, что им не всё равно, кто идёт сзади них, и как будет выживать страна по принятии их дебильных законов…
Прикинутся добренькими, как влюблённые…
Влюлённые особая публика. Всех всегда водят за нос, ни за что не покажут своё истинное лицо до свадьбы. Их тестировать надо бы отдельно друг от друга, иначе смажут всю статистику…
Аркадий глянул напротив. Прыщеватый хахаль, усадив девушку на крайнее сидение, отгонял от неё бомжеватого типа, норовящего задом прислониться к поручню и тем самым сесть девице на плечо. А может, и тихо пукнуть, кто его знает. Поди потом докажи, что он…
– Мужчина, поручень от слова "руки", ясно?
– И что?
– И нечего садиться человеку на плечо, ясно?
– Не застрелю, не боись…
Бомжеватый был прав: смертельного исхода ждать не стоило. Зад не пушка. И не убойная дверь. Бомжеватый просто невоспитан, а вот убийца ли он, проверять надо отнюдь не в вагоне, отнюдь…
Тот вечер был наполнен всяческими знаками.
Подойдя к дому, Аркадий высмотрел на лавке у подъезда ещё четверых бомжеватых.
Вид у них был спокойный, даже мечтательный. Из магнитофона лилась песня голосом Высоцкого: "Если друг оказался вдруг…" И Высоцкий туда же, с проверками.
С появлением метро процесс поверки на вшивость значительно удешевился, в горы ходить без надобности, просто не все об этом знают. Фигли тратиться на альпинисткие прибамбасы? Стеклянная дверь совершенно бесплатно покажет, кто он, этот самый друг, который оказался вдруг…
Переступив порог квартиры, Аркадий с удивлением узнал, что племянничек уже отзвонился из Парижа. Он бродил там один, совершенно без начальства.
Риммочка радовалась, а в груди Аркадия клокотало от предчувствий… Неужели же племянник согласился стать наркокурьером? А, может статься, он ничего и не подозревал? Может, тайно подсунули? Если пока на свободе, значит, не подсунули…
Значит, всучат на обратном пути…
Аркадий принял единственно правильное решение: напиться и заснуть. В ту же ночь ему приснились обе немолодые феи. Они сочувственно улыбались. Одна из них подмигнула и потрепала его по небритой щеке изящной розовой перчаточкой.
Перчаточка разила духами…
Это ещё что за фокусы?!
