– Жано, любовь моя, я больше не могу…
Эти слова моментально остудили пыл рыцаря-архо и он, бережно взяв Луизу на руки, тут же телепортировался на свой крейсерок, где немедленно вошел в медицинский отсек, в котором их уже поджидал золотой а-доктор и лёг на кушетку весте с а-девушкой. Тотчас заиграла негромкая приятная мелодия, из гнезд, извиваясь, как змеи, выскользнули пластиковые катетеры и вошли им в рот и ноздри. Реаниматор не стал, как обычно, разговаривать со своими пациентами, а вдохнул в их легкие специальную смесь газов и биологически активных энзимов и саркофаг стал быстро заполняться биораствором, наполненным питательными веществами. Другие, уже более тонкие катетеры, безболезненно прокололи кожу, нашли в их телах кровеносные сосуды и лимфатические узлы и запустили в них миллионы крошечных докторов, которые немедленно принялись восстанавливать потери, понесённые их телами во время долгой любовной схватки.
То обстоятельство, что вместо одного организма на его кушетке оказалось сразу два, которые повисли в биорастворе крепко обнявшись, а-доктора нисколько не оскорбило и через полтора часа он счёл свою работу полностью выполненной. Жано за это время включил кулинарный комбайн в каюте Луизы и приготовил ужин на двоих. Заодно он убедился в том, что его друзья всё ещё находятся в отеле "Радуга Ладиска" и вовсе не помышляют о том, чтобы покинуть его добровольно. Одна только Рита Нуари сидела в кабинете и работала за компьютером. Ещё Жано увидел своим сверхзрением, что Целия светится в сенсетивном поле империи подобно огромной звезде и что к ней спешно прокладывают курс десятки небольших кораблей. Всё это его только порадовало. Это разгоралась звезда Риты Нуари, живого воплощения Матидейнахш в самом прямом, а отнюдь не в переносном смысле слова.
Жано перенес Луизу в её номер прямо к накрытому столу, в центре которого стоял большой букет белых ролинов. Его стартовому кусту на "Принцессе" опять не поздоровилось. Во время ужина они разговаривали мало, но их взгляды, исполненные любви и признательности, были многозначительнее слов. Движения Луизы были замедленными и неуверенными. Её тело, явно, нуждалось в нескольких часах покойного сна, да, и Жано, с обожанием глядя на а-девушку, тоже был бы не прочь вздремнуть часов пять. Поэтому, поужинав, он взял Луизу на руки и отнес её в небольшую спальную, где они и уснули крепко обнявшись. В эту ночь Жано приснился дивный сон. Они всем семейством отдыхали на их любимом месте, на берегу реки Лоршан, там, где она впадала в океан. Он наловил рыбы и громадных морских раков, развел костёр и готовил обед для своих любимых девочек. Его дочери собирали цветы на большой поляне и загорали нагишом, а Низа и их новый член семьи, младшая жена Жано, Луиза, кормили грудью трёх младенцев, будущих архо семьи Коррель. А потом девочки увенчали их головы венками из цветов и они побежали к океану купаться, совершенно не стесняясь своей наготы, как это и было всегда.
Жано увидел на теле Луизы свои брачные татуировки, а затем, взглянув на свою грудь, обнаружил на ней рядом с синей рыбой-бабочкой красную бабочку-медуницу и вспомнил свой второй брачный полет. Он встал на колени перед Луизой, поцеловал свой графский герб, вытатуированный у неё над пупком и ему стало так приятно от того, что Низа встала рядом с ним и сделала то же самое, что он едва не разрыдался. Его душу наполнила горячая волна нежности к двум самым прекрасным женщинам во Вселенной и он проснулся. А-девушка Луиза ещё крепко спала в его объятьях, но стоило ему пошевелиться, как она моментально проснулась и спросила его:
– Как тебе спалось, любимый? – Не дожидаясь ответа, она сказала веселым голосом – Я уснула, как убитая. После вчерашнего я отключила всё, внешнюю связь, блок оценок, блок логики, оставила работать только генератор случайных образов и погрузилась в нирвану. – Чмокнув Жано в щеку, она тут же пояснила, так мы, андроиды, видим сны.
– И что тебе снилось, любовь моя? – Замирая от ожидания чего-то волшебного шепотом спросил Жано.
Луиза провела кончиком своего розового язычка по краю его нижней губы и тихим голосом, в котором влюблённому рыцарю послышалась легкая грусть, сказала:
– Какая-то большая река, ты, мой любимый, Низа с маленьким мальчиком на руках и твои дочери. У меня тоже были на руках два чьих-то прелестных, розовощёких малыша, которые всё время тянулись к моей груди.
Жано чуть не застонал, услышав это. Чтобы не закричать, он немедленно приник к губам Луизы поцелуем и опрокинул а-девушку на спину. Она уже ждала этого и вся затрепетала, как только они слились в любовных объятьях. Приподнявшись на локтях над сияющей от счастья а-девушкой, он дрожащим голосом воскликнул:
– Это был вещий сон, любимая!
В это утро они занимались любовью ещё трижды. Последний раз уже прямо в тесной душевой кабинке, под редкими, тонкими струйками воды. Именно эту картинку: горящие от любви глаза а-девушки и её громкие, бессвязные и страстные возгласы-стоны: – "Люблю! Любимый! Любовь моя! Люби меня!" – он передал сквозь ледяной мрак космоса в сознание Низы. В ответ он получил от своей супруги властный и категоричный приказ, нарушить который, было для него страшнее крейга, принятого на полный желудок. Жано вынес Луизу из душа, закутал её в розовый пушистый купальный халат, телепортированный прямо из своего хольда и усадил свою возлюбленную за стол. За завтраком у Луизы всё валилось из рук и Жано даже пришлось сделать ей небольшое внушение и пригрозить отшлёпать, чтобы она скорее пришла в себя. А-девушка взбодрилась и стала с аппетитом есть всё, что он ей приготовил. Запивая булочку с ягодным кремом молоком, она воскликнула:
– Ах, Жано, я так и не показала тебе свой альбом с тропическими бабочками! Какая жалость, ведь я этого так хотела.
– Зато ты посмотрела, любимая, как выглядит моя коллекция коралловых рыбок. – Спокойным голосом сказал Жано и, внезапно, горячечно затараторил – Лу, малышка, извини, но я не знаю того, как делать предложение а-девушкам! Я вообще признавался в любви всего один раз, своей будущей жене… В общем так, любимая, сегодня же ты навсегда покинешь космос и станешь моей второй женой, а как только я вернусь, то срежу мечом Веридора Мерка со своей головы прическу-архо, отращу с помощью нашего семейного а-доктора себе волосы и тотчас полечу во второй брачный полет вместе с тобой и Низой. Ты согласна стать моей второй женой, любимая? Пожалуйста, скажи мне, да, если не хочешь моей смерти.
Луиза подалась вперед и прошептала:
– Жано, любовь моя, я хочу сказать тебе да, но не знаю, как отнесется к этому леди Низа. Вдруг, она не захочет принять нас? Ведь такое может быть?
Облегченно вздохнув, Жано радостно выдохнул:
– Спасибо, любимая! – Улыбнувшись, он добавил – Лу, на счёт Низы ты можешь не волноваться. Полчаса назад я получил от неё телепатемму такого содержания: – "Жано Коррель, если ты немедленно не приведёшь эту а-девушку в наш дом, то ты можешь торчать в своем говённом космосе до скончания времён! На Женской половине тебе будет уже нечего делать, а потому делай что хочешь, но приведи Луизу к нам. Мы все ждём её с нетерпением, а ты поскорее заканчивай свою работу и возвращайся к нам и благослови нас всех Великая Мать Льдов". Поверь, любимая, Низа сразу же полюбила и приняла тебя и мы будем жить очень счастливо. Тебе нужно посмотреть на то, что сейчас творится в нашей детской гостиной.
Жано включил супервизор и быстро настроил его на приём кодированного сигнала, посылаемого в космос с телекамеры, установленной в их большой детской гостиной, с помощью которой он мог видеть своих дочерей. Это было единственное место на Женской половине, куда ему было разрешено заглядывать в любое время и именно здесь Низа сообщила его дочуркам радостную весть. Пятеро его старших дочерей, одетых в ночные рубашки, скакали вокруг своей матери, одетой в сиреневый пеньюар и визжали от радости. Особенно радовалась завзятая театралка Сирин, которая вопила громче всех:
– Ура! Наш папка настоящий Ромео! У нашей мамули теперь будет младшенькая! Ура! У нас теперь есть вторая мама!
