Лорд Фрэнсис как раз пустился в более подробное описание новой пантомимы, когда к ним подошла Лидия Пирсолл.

— Мне нужно ехать, дорогая, я обещала Долли Ричардсон встретиться с ней у Хатчардов.

Изабелла встала, взяла подругу под руку и пошла с ней к двери гостиной.

— Очень мило было с твоей стороны заехать, Лидия. Я сегодня увижу тебя с Оливером на концерте?

— Да, и подожди, пока не рассмотришь очаровательную цепочку с розовым топазом, которую привез мне этот дорогуша. — Она пригнулась поближе и понизила голос:

— Ты ведь не упустишь возможности заполучить мужа, который бы украшал маленькими выражениями любви твою шею и запястья? Лорд Кеттеринг может быть именно таким человеком, дорогая… но тебе придется его слегка подтолкнуть. Знаешь, он довольно робок…

— Тсс, Лидия! Он может тебя услышать. И если уж тебе непременно нужно знать, я подталкиваю его изо всех сил.

— Умница. Предоставляю это тебе.

Когда Лидия покинула комнату, Изабелла поняла, что лорд Мэллори уже удалился. Подобное поведение, по ее мнению, являлось проявлением трусости для офицера — он не должен был оставлять поле боя столь скоро, но она только пожала плечами и тем самым стряхнула с себя разочарование. Может, и хорошо, что этот франт ушел. — скорее всего он стал бы мешать ей сконцентрироваться на попытках немного подтолкнуть кое-кого, более достойного ее внимания.

Изабелла устремилась в тот угол гостиной, в котором лорд Кеттеринг все еще болтал с Фебой, и, подойдя, улыбнулась как можно приятнее, а затем встала рядом с ним.

— Мы как раз обсуждали вчерашний бал, — сказала Феба, — и то, что леди Инчболд, должно быть, сегодня ликует.

— Принц и новый герцог, — подхватила Изабелла.

— Настоящая удача.

Они еще немного поговорили о знаменитых гостях, после чего Феба извинилась и оставила их, чтобы перекинуться парой слов с сэром Генри Ливенгером.

Лорд Кеттеринг улыбнулся, и в его глазах засветилось явное удовольствие — он был доволен тем, что Феба наконец-то ушла; по крайней мере Изабелла решила истолковать взгляд этих серых глаз именно таким образом.

— Какого вы мнения о нашем новом герцоге? — поинтересовался Кеттеринг.

Изабелла ненадолго задумалась.

— Он показался мне чрезвычайно…

В этот момент она увидела лорда Мэллори, стоявшего в дверном проеме…

— Чрезвычайно представительным.

— Такой он и есть, разве нет?

Лорд Кеттеринг продолжил разговор, но Изабелле никак не удавалось сконцентрироваться. Ее взгляд был прикован к двери.

Неужели майор передумал? Или он понял, что его уход она могла счесть за трусость, и поэтому вернулся?

А может, он вообще не уходил, а просто вышел ненадолго?

О, только не это! Не надо думать, что он осматривал дом. Если бы виконт это сделал, он легко узнал бы правду о состоянии ее финансов, и она была бы унижена.

Изабелла повернулась спиной к двери и сосредоточилась на лорде Кеттеринге — этом образце приличия, которому никогда даже в голову не пришло бы совать свой нос по углам в чужом доме без разрешения.

Слушая лорда Кеттеринга, рассказывавшего о его кратком разговоре с герцогом Веллингтоном, Изабелла пыталась убедить себя в том, что отсутствие майора не означало, что он собирается совершить нечто неподобающее.

Ричард отчетливо понимал, что теперь ему действительно нужно уходить. Он сделал то, ради чего пришел, и весь его опыт подсказывал: нужно выбраться из опасного места, прежде чем его обнаружит враг. И все же непреодолимое любопытство привело его назад.

Виконт оглядел модную гостиную, уставленную дорогой мебелью, и большой, очень красивый турецкий ковер на полу. Обычное местопребывание процветающего и элегантного члена высшего света… Вот только во всем доме была лишь одна подобная комната.

Ричард без всяких проблем прокрался вверх и нашел спальню хозяйки. Его не окликнул ни один слуга. В сущности, единственной прислугой, которую он видел, оказалась служанка, открывшая дверь и проводившая его в гостиную.

Добравшись до спальни, Ричард был поражен ее бедностью. У кровати без полога стояли туалетный столик, небольшой комод и платяной шкаф. На стенах не висело ни картин, ни украшений, но над камином находился большой выгоревший квадрат. На полу рядом с кроватью лежал маленький потертый коврик. Тяжелые портьеры, на окне были единственным в комнате, что соответствовало элегантности гостиной, находившейся этажом ниже.

По-видимому, из этой комнаты давно было вынесено все ценное.

На туалетном столике Ричард также не заметил ничего примечательного, лишь простой набор гребней и щеток из слоновой кости и один фарфоровый пузырек с духами, у которого была отколота пробка. На столе лежала деревянная коробочка, и Ричард предположил, что это и есть шкатулка с драгоценностями. Он поднял крышку и нашел подтверждение своему предположению — в шкатулке находились драгоценности: бриллианты, изумруды и сапфиры, цепочки, браслеты, кольца…

Значит, еще не все ценности вынесены.

Того, что он искал, здесь не было, однако эту вещь Ричард легко обнаружил в перетянутом фланелевом мешочке, лежавшем на столе, — Изабелла даже не попыталась его спрятать, потому что эта комната, безусловно, не предназначалась для нежелательных посетителей.

Значит, и любовника здесь тоже не ждали. Это уже было интересно.

Ричард не верил в то, что простая, скрытая от посторонних взглядов спальня является отражением характера ее владелицы. Леди явно переживает финансовые трудности. Он подумал об остальной части дома и понял, что за исключением двери в гостиную все остальные двери были закрыты. Возвращаясь вниз, Ричард открыл несколько дверей и нашел, что каждая комната была почти пустой, что подтвердило его подозрения.

Сейчас, снова оказавшись в единственной хорошо обставленной комнате дома, он смотрел наледи, устраивавшую прием. Она отклонила его предложение купить брошь, хотя было очевидно, что деньги ей очень бы пригодились. Ее оправдание нельзя счесть ничем иным, как только откровенным обманом. Тогда почему она отказалась продать драгоценность?

А что, если у нее уже есть покупатель? И возможно ли, что она настолько отчаялась, чтобы прибегнуть к воровству украшений, а потом продавать краденое? Неужели все прочие украшения, сваленные в шкатулке, тоже украдены?

Возможно, хозяйка дома придумала другой способ поправить свое состояние, а воровство стало только временной мерой, к которой она прибегла от отчаяния? Даже сейчас эта женщина оказывала особое внимание элегантному блондину, которого Ричард видел на вчерашнем балу, он был готов поспорить, что незнакомец набит деньгами.

Без сомнения, озорной чертенок все еще сидел на его плече, а потом отправил его в угол, где беседовали блондин с леди Уэймот. Увидев Ричарда, она недовольно взглянула на него и повернулась к нему спиной.

— Меня и правда радует, — произнесла Изабелла, когда он приблизился, — что пришло столько друзей, но, боюсь, даже такое сборище меркнет перед вчерашним балом с самыми избранными гостями.

— Ничего подобного! — насколько мог громко, проговорил Ричард, незаметно вставая рядом с ней.

Его порадовало, как она вдруг переменилась: казалось, теперь она даже рада тому, что он вдруг оказался рядом.

— Никакое собрание нельзя считать тусклым, если оно украшено вашей красотой, озаряющей всех.

Леди Уэймот обернулась и взглянула на Ричарда, а он улыбнулся ей самой очаровательной улыбкой. Действительно, ее недовольство явно поуменьшилось. Она одарила его одной из вызывающих полуулыбок, при которой один уголок ее рта превратился в завиток, чтобы поддразнить его.

— Отличный комплимент, милорд. Лорд Кеттеринг, разрешите представить вам майора лорда Мэллори.

— Милорд!

Ричард отвесил вежливый поклон.

Светлые брови его сиятельства слегка приподнялись, когда он приветствовал Ричарда, но тот проигнорировал этот жест, сосредоточившись на симпатичной вдове.