– Она такая косная и отсталая, – захныкала Памела.

– Именно такими и должны быть гувернантки, – согласился Майкл; они говорили о ней так, словно она не стояла рядом. – Они рождены брюзгами.

Они оба захихикали, и Эмили не могла больше сдерживаться.

– Лорд Уинчестер, я сказала Памеле, что предложу вам определить ей наказание. Каким оно будет?

Он улыбнулся самой ослепительной улыбкой, которая, Эмили была уверена, сводила с ума всех женщин в Лондоне.

– Думаю, мы обойдемся без наказания, – заявил он. – Она получила хороший урок, не правда ли, Пэм?

– Конечно, – промурлыкала Памела.

– Ну вот, видите? – Словно он разрешил самый серьезный кризис в королевстве, Уинчестер пожал плечами. – Почему бы тебе не пойти в свою комнату и не отдохнуть перед чаем?

Олицетворение мягкости и уступчивости, девушка кивнула.

– Мы встретимся за чаем?

– Скорее всего нет.

– Нам будет очень не хватать вас. – Она поднялась и повернулась так, чтобы Майкл не мог видеть выражение триумфа на ее лице, и проследовала к двери, грубо оттолкнув Эмили в сторону, чего граф, пристально изучавший ее округлый зад, не заметил.

В последний момент девушка обернулась и кинула через плечо:

– Пока, Майкл. Я болтала с Амандой в парке, она передает тебе привет.

С этой искусно продемонстрированной близостью и именем Аманды она покинула комнату, и вскоре ее шаги затихли в коридоре.

Эмили так разозлилась, что начала дрожать. Она не могла сосчитать способов, которыми ей хотелось бы расправиться с Памелой, а потом с Майклом. Было бы так приятно избавиться сразу от них обоих, возможно, одним хорошо нацеленным выстрелом из пистолета.

– А она – штучка, не правда ли? – усмехнулся Майкл.

– Это все, что вы можете сказать?

– В данный момент? Да.

Эмили не могла представить, на что она надеялась, потребовав встречи с ним, но когда она ворвалась в дом, таща за руку подвыпившую несносную Памелу, ей нужна была его помощь. Она вызвала Майкла из клуба, но он приехал лишь спустя несколько часов, так что к этому времени Памела протрезвела. Эмили напрасно рассчитывала на его поддержку, весь этот инцидент он списал за счет занудности Эмили, а Памела в его глазах была непонятым ангелом.

Эмили пора перестать наделять его качествами, которые ему явно не свойственны! Он нанял ее наблюдать за Памелой и Маргарет и ясно дал понять, что они его не заботят, но она не знала, как справляться с проблемами девочек.

– Вас хоть немного волнует эта ситуация? – язвительно поинтересовалась Эмили.

Его, словно плащом, укрыли безразличие и отрешенность. Он подошел к серванту и оскорбил ее, налив себе виски; затем Майкл вернулся к столу и сел, между ними пролегло его полированное поле.

– В общем, нет, – признался он, и ее настроение резко упало. Неужели его ничто не могло тронуть?

– Тогда что я здесь делаю?

Он потягивал виски со скучающим видом.

– Вы очень сердиты, Эмили, и я предлагаю перенести этот разговор на другой день, так чтобы не наговорить друг другу лишнего.

– Вы хотя бы понимаете, к чему ее может привести подобное безрассудство?

– Вы делаете из мухи слона, – настаивал граф. – Она еще ребенок, и ее забавляет то, что она дразнит вас и досаждает вам.

– Она не ребенок.

– Она побродила, пока вы занимались с Маргарет и Роуз. Она не думала о последствиях, и она…

– Она каталась в карете вашей бывшей любовницы!

– Достойный сожаления выбор компании.

Майкл покраснел, и она подумала: отчего? Вспомнил ли он о том, что Эмили видела, как он забавлялся с Амандой? Был ли смущен тем, что то же самое проделывал с ней, Эмили? Боялся ли того, что Эмили могла весьма мудро заключить, что он занимается этим и с другими женщинами?

Какая она жалкая! Она стремилась быть для него кем-то особенным, но как этого достичь? Он был соблазнитель чистой воды, а она – лишь мимолетное увлечение, с кем он поиграет, пока не утратит интереса.

Действительность была такой унылой. Но неожиданно ей страстно захотелось побороться.

– Это ваше единственное замечание?

Он проглотил виски, подошел к серванту, чтобы вновь наполнить свой стакан.

– Какой вопрос мы еще не обсудили?

– Перестаньте пить, когда я разговариваю с вами! – Его безразличие разожгло ее темперамент, и, хотя ее речь напоминала скандальную брань торговки рыбой, адресованную мужу, она не могла молчать.

Майкл поставил стакан и резко повернулся; Эмили была рада, что наконец дождалась от него ответной реакции. Он тоже рассердился, и ей захотелось узнать, каков он будет в гневе. За исключением физической страсти, она никогда не видела никакого проявления эмоций с его стороны, так что спровоцировать его было не такой уж плохой идеей. Он был раздражен, как лев, которого потянули за хвост.

– Эмили, – сказал он очень спокойно, – вы злоупотребляете нашей дружбой. Я просил вас не поднимать больше этот вопрос, но вы слишком раздражены, чтобы удовлетворить мою просьбу, поэтому я приказываю вам воздержаться от дальнейших обвинений. Ваша аудиенция окончена.

Он буквально довел ее до бешенства. Его поведение по отношению к ней перешло все границы приличия. Эмили чувствовала себя такой близкой ему, верила, что может обсуждать с ним любые темы, и ее взбесило, что он буквально лишил ее слова.

Как он осмеливается командовать! Она не была его рабыней, и нечего обращаться с ней подобным образом.

– Она была с Амандой! – закричала Эмили. – Представляете, что станет с Памелой, если их увидят вместе? Это может сломать всю ее жизнь. А как насчет вашей репутации? Если вас не заботит, что люди думают о вас, меня волнует, что они подумают обо мне. Вы представляете, какие распространятся истории, если пройдет слух, что я позволила ей совершить такой безответственный поступок?

– Я поговорю с Амандой, и это больше не повторится.

У нее на минуту перехватило дыхание.

– Вы видитесь с ней?

Эта возможность не приходила раньше ей в голову. Когда она согласилась стать гувернанткой, он поклялся, что Аманда никогда не встретится ей на пути. Позже, когда он начал заигрывать с ней, Эмили предположила, что он порвал с пресловутой куртизанкой.

Боже, какая она наивная! Сколько нужно мужчине сексуальных партнерш? Очевидно, больше одной.

Он сильно покраснел.

– Эмили, не поднимайте эту тему.

– Значит, она не ваша экс-любовница? – Задав этот вопрос, девушка почувствовала такую тошноту, что начала опасаться, как бы ее не вырвало на роскошный ковер в кабинете. – Когда вы видели ее? Так это там вы проводите время, когда отсутствуете целый день? Так вы этим занимались, когда вернулись вчера так поздно ночью? Господи, какая же я глупая!

– Я не буду обсуждать это с вами. – Он указал на дверь. – Теперь уходите, пока мы все не испортили.

– Она у вас одна? Или есть другие? Вы все еще… все еще проводите интервью в поисках любовницы? – Он хранил упорное, упрямое молчание, что заставило ее закричать: – Ответьте мне!

– Вы ведете себя крайне глупо. Пожалуйста, уходите.

Уинчестер был спокоен и резок. Эмили оглядела его с головы до пят, на кончике языка вертелась тысяча замечаний, но она проглотила их, чтобы удержаться от ультиматумов, которые он никогда не удовлетворит.

Эмили была готова оставить свое место, обиженно удалиться, но могла ли она себе это позволить? Ее жизнь, так же как спокойное существование Мэри и Роуз, была переплетена с ним, словно нити в веревке. Она не могла допустить, чтобы ее семью выбросили из дома на улицу.

Что же до его связи с Амандой или другими женщинами – не ее это дело; он открыто сказал, что она воспользовалась их отношениями, предположив, что имеет какое-то влияние на него. А могла ли она думать иначе?

Пришедшее к ней озарение напугало ее. Она его любила! Да, любила! Возможно, она полюбила его с первого же момента их встречи.

Ей так бы хотелось избавиться от этого чувства, но это было невозможно. Никакая обычная женщина не могла бы находиться в столь интимных отношениях с ним и не отдаться серьезному чувству.