С каждым повторением Кисуму становился все спокойнее, границы его разума ширились, кровь свободно струилась по жилам, напряжение уходило из тела. Проводя так один час ежедневно, Кисуму почти не нуждался во сне.

Но сегодня что-то и в трансе беспокоило его. Не храп Ю-ю и даже не растущий холод. Кисуму был хорошо закален против холода и жары. Состояние покоя ускользало от него, и казалось, что меч в ножнах, лежащий у него на коленях, слегка вибрирует под пальцами.

Кисуму раскрыл глаза и оглядел лагерь. Стало очень холодно, между деревьями сочился туман. Одна лошадь заржала от страха. Кисуму сделал глубокий вдох и опустил взгляд на свой меч. Овальный бронзовый эфес светился. Кисуму взялся тонкой рукой за обернутую кожей рукоять и вытащил меч из черных лакированных ножен. Клинок сиял голубым огнем, таким ярким, что больно было смотреть. Встав на ноги, раджни увидел, что краденый меч Ю-ю тоже светится.

Один из часовых внезапно испустил крик. Кисуму отшвырнул в сторону ножны и помчался через лагерь за повозку с провизией. Там никого не было, но туман продолжал подниматься, и в нем что-то хрустело. Кисуму, присев на корточки, осмотрел землю. Его пальцы коснулись чего-то мокрого, и при ярком свете меча он увидел, что это кровь.

- Проснитесь! - закричал он - Проснитесь!

В тумане что-то двигалось. Гигантская белая фигура мелькнула перед Кисуму и тут же исчезла. Туман клубился вокруг его ног, пронизывая леденящим холодом, Кисуму безотчетно отскочил назад, рубанув мечом сверху вниз. Как только меч коснулся тумана, в воздухе с треском и шипением сверкнула голубая молния, рядом послышался низкий гневный рык. Кисуму, прыгнув вперед, пронзил туман мечом. Голубая молния сверкнула снова, по лагерю прокатился гром.

Откуда-то слева завопил другой часовой. Кисуму оглянулся. Ю-ю Лиань сплеча рубил туман, и его меч тоже сверкал молниями. Часовой лежал на земле у самой опушки леса, что-то белое, обвившись вокруг его ног, тащило его за деревья. Кисуму бросился к нему. Часовой вопил что есть мочи. Подбежав ближе, Кисуму увидел, что его лодыжку захлестнуло нечто, похожее на хвост огромного белого червя. Кисуму рубанул по этому хвосту. Возникший рядом Ю-ю с пронзительным криком грохнул по червю своим клинком. Часовой, освободившись, отполз обратно, а червь скользнул в туман.

Ю-ю с боевым кличем устремился в погоню, но Кисуму ухватил его за ворот волчьего кожуха и удержал на месте. Ю-ю, потеряв равновесие, брякнулся наземь.

- Останься тут, - спокойно сказал Кисуму.

- Мог бы просто сказать, - проворчал Ю-ю, потирая ушибленный зад.

Кисуму отступил на середину лагеря. Все охранники и носильщики уже собрались там, в ужасе пяля глаза на туман, где что-то щелкало и постукивало.

Туман взвился вверх.

Кисуму ткнул в него мечом. Голубая молния сверкнула снова, и из клубящейся мглы раздался жуткий, исполненный боли вой.

- Что это? - спросил Ю-ю, занеся свой меч. Кисуму не ответил. Две лошади с визгом упали.

- Стой тут и отгоняй туман, - велел Кисуму и побежал через поляну. Туман раздался перед ним, слева что-то шевельнулось. Кисуму упал, откатился вправо, тут же вскочил. Длинная когтистая лапа метнулась к его лицу. Кисуму отшатнулся и отсек ее своим сияющим мечом. Послышался вой, и на миг он увидел страшную морду с огромными красными глазами навыкате и кривыми клыками. Морда мелькнула и пропала в тумане.

Небо светлело, туман откатывался в лес.

Вскоре над горами взошло солнце, и воцарился покой. Две лошади лежали мертвые, со вспоротыми животами. От пропавшего часового не осталось и следа.

С восходом солнца меч Кисуму погас, сталь приобрела свой обычный серебристый блеск.

На земле у его ног дергалась отрубленная когтистая лапа. Как только солнце коснулось ее, она почернела, задымилась, и повалил смрад.

Кисуму зашагал обратно. Ю-ю, присоединившись к нему, весело заметил:

- Кто бы они ни были, с двумя раджни им не сладить.

Мадзе Чау откинул полог шатра и вышел наружу.

- В чем дело? Что за шум?

- На нас напали, - ответил Кисуму. - Мы потеряли одного человека и двух лошадей.

- Разбойники вернулись?

- Нет, не разбойники. Я думаю, нам нужно поскорее убираться отсюда.

- Как скажешь, раджни. - Мадзе Чау воззрился на Ю-ю - А это еще кто такой?

- Я Ю-ю Лиань, и я тоже сражался с демонами. - Он вскинул меч и выпятил грудь. - Когда демоны явились, мы ринулись...

- Стой! - Мадзе Чау поднял руку, и Ю-ю умолк. - Стой тихо и молчи. - Купец повернулся к Кисуму:

- Мы с тобой продолжим этот разговор в носилках, когда тронемся в путь.

Бросив недовольный взгляд на Ю-ю, старик скрылся в шатре. Кисуму двинулся дальше, Ю-ю побежал за ним.

- Не знал, что эти мечи могут так светиться.

- Я тоже не знал, - сказал раджни.

- А я думал, ты объяснишь мне, в чем тут дело. Мы с тобой пара хоть куда, верно?

Кисуму подумалось, что Ю-ю послан ему в наказание за какой-то великий грех, совершенный в прошлой жизни. Взглянув на бородатую физиономию, раджни без единого слова зашагал прочь.

- Хоть куда, - повторил Ю-ю.

От сгоревшей лапы не осталось и следа, но на опушке Кисуму обнаружил множество отпечатков трехпалых когтистых ног. Лю, молодой капитан стражи, подошел к нему, боязливо поглядывая на лес.

- Ваш ученик сказал, что это были демоны.

- Он не мой ученик.

- Виноват. Но вы тоже так думаете?

- С демонами мне до сих пор встречаться не приходилось. Поговорим об этом потом, когда выберемся из этого леса.

- Да, господин. Кто бы они ни были, большая удача, что ваш друг оказался здесь со своим сияющим мечом.

- Он мне не друг, но нам действительно повезло.

Мадзе Чау, задернув шелковые занавески паланкина, спросил:

- Так значит, демоны?

- Другого объяснения я придумать не могу, - ответил Кисуму. - Я отрубил одному лапу, но на солнце она тут же сгорела.

- Не слыхал, чтобы демоны водились в этой части света, однако мои познания о Кайдоре ограничены. Мой клиент тоже не упомянул о них, приглашая меня сюда. - Мадзе Чау задумался. Однажды он воспользовался услугами колдуна и вызвал демона, чтобы убить своего делового соперника. Наутро соперника нашли с вырванным сердцем. Мадзе Чау так и не узнал, кто совершил это - потусторонние силы или обыкновенный убийца, нанятый колдуном. Самого колдуна два года спустя посадили на кол после неудавшегося покушения на готирского императора. Говорили, что в императорском дворце появился рогатый демон и убил нескольких часовых. Может быть, теперь кто-то из многочисленных конкурентов Мадзе тоже нанял колдуна, чтобы тот напустил на него этих тварей? Мадзе почти сразу же отказался от этой мысли. Погибший часовой стоял на дальнем конце лагеря, в противоположной стороне от хозяйского шатра, и лошади помешались там же. Если бы заклятие было направлено против Мадзе Чау, оно сосредоточилось бы на шатре, где он спал. Стало быть, это просто случай, но весьма тревожный. - Лю сказал мне, что твой меч сиял, как яркая луна. Никогда прежде о таком не слышал. Разве у вас, раджни, мечи волшебные?

- Если и так, мне об этом ничего не известно.

- И ты не можешь этого объяснить?

- Ритуалы раджни берут начало из древних времен. На каждый меч накладывается сто сорок четыре заклятия. Благословляется железо перед плавкой, благословляется сталь, и носящий священный сан оружейник закаляет ее своей кровью после трех дней поста и молитвы. Наконец, меч возлагают на алтарь храма в Ри-ашоне, и все монахи собираются в этой величайшей из святынь, чтобы дать клинку имя и последнее благословение. Таких мечей, как у раджни, больше нет на свете. Никто не помнит происхождения многих заклинаний, и произносятся они на языке, которого не понимают более даже изрекающие их священники.

Мадзе Чау выслушал Кисуму молча. Это была самая длинная речь, которую когда-либо произносил обычно лаконичный раджни.