Надо всё-таки указывать, когда чтиво для тинейджеров. Как эта книга. Примитивный язык. Примитивный сюжет. Единственное, что спасает книгу - это неплохой юмор.
Обложка красивая, аннатация обещала красивую сказку. Но реальность оказалась другой. Все слишком слишком банально и просто. Написано сухим языком. Все предсказуемо и никакой интриги.
"Зака Снайдера": Феномен современного кинематографаПуть режиссераЗак Снайдер — один из самых заметных противоречивых режиссеров в современном кинематографе. Его работы завоевали как преданных поклонников, так и критиков. Создавая уникальный стиль и атмосферу, он оставил заметный след в мире кино. В этой статье мы рассмотрим его влияние на современное искусство, его уникальный стиль, а также феномен его недавнего произведения — "Версия Зака Снайдера".Почему Зака Снайдера вызывает такие сильные эмоции?Фильмы Зака Снайдера привлекают внимание аудитории и непростыми вопросами, которые они поднимают, и новыми подходами к известным сюжетам. Но что именно вызывает такой раздел мнений среди зрителей?Значение творчества Зака Снайдера• Уникальный визуальный стиль: Снайдер известен своим мастерством в создании ярких и запоминающихся визуальных эффектов, привнося элементы комиксов в кино. Его работы с освещением, цветом и композицией делают каждый кадр произведением искусства.• Глубокие темы: Фильмы Снайдера часто поднимают сложные моральные и философские вопросы — от самопожертвования до противоречий между добром и злом.• Создание вселенных: Зак Снайдер стал известен за создание, а создание чего читать дальше тут ....https://zelluloza.ru/blogs/1855776-quot-zaka-snaydera-quot-fenomen-sovremennogo-kinematografa/
Жаль, но от русских традиций сейчас осталось лишь убогое подобие былых веселий, неудачная и скучная пародия на зажигательные колядки старины. Наверное, люди разучились радоваться малому, разучились видеть в соседе друга, да и открывать дверь незнакомцам сегодня, как никогда страшно.
- Сейчас… сейчас жар пойдет, уж я тебя, внученька, не заморожу, - бабушка хлопотала у плиты, - дрова больно сырые, - она щедро плеснула керосина из ржавой кружки, чтобы те быстрее "схватились". Немного поворочав их кочергой, бабушка нагнулась над ведром с углем: "Вот уже как поленья разгорятся, маленько горюна подсыпим". Мимо важно прошагал кот Тимошка, не забыв, правда, при этом потереться усатой мордой о мою ногу, так как я резала колбасу в новогодний оливье. - Чего еще не хватает? Мож помидорчиков еще достать? Внученька, одна ты мои помидоры ешь, вся в меня, тоже любишь кислятину. - Не колготись, присядь. На столе всего в достатке. Бабушка, а как ты раньше Новый год отмечала? - Да уж получше вашего! Мы как приклеенные на телевизор не пялились, до отвала не объедались, а в компании собирались, гармонь брали и шли Авсень кликать. - Какой Авсень? - А шут его знает, какой! Моя мамака Прасковья кликала, а до неё её мамака. - А что ж мы не кличем? - Я как в эту деревню замуж вышла и слыхать не слыхала, чтобы здесь Авсеня знали. - А зачем вы его кликали? - Известно зачем, урожай хороший накликать пытались. Брысь, Тимошка! Пни его ногой-то, ему окаянному сколько не дай – все мало! Вон, пузо-то отъел, в пору к Малышевой отправлять на лечение ожирения. Мы рядились, кто во что горазд, - без паузы перешла от кота к своим воспоминаниям бабушка, - и шли по дворам, прежде испрашивая разрешения: "Можно ли Авсень кликать?" - Какое разрешение? - Так не каждый рад был нашему приходу. Иной кричал: "Кличьтя!", сладости, а, порой, и монеты подавали:
У доброго мужика
Родись рожь хороша:
Колоском густа,
Соломкой пуста!
А иной прогонять станет, ворота запрет, да разве нас ворота запертые когда-либо останавливали?
У скупого мужика
Родись рожь хороша:
Колоском пуста,
Соломкой густа!
Пели мы эти слова, а сами сено этому жмоту все переворочаем, пусть знает, как сахар прятать. - Какой сахар? - Неужто и взаправду, думаешь, конфеты нам давали? Обычно мармелад из пареной сахарной свеклы выносили, бывало, и кусок вареного сахара дадут, но это уж большая редкость. - Такой что ли? – я звучно постучала костяшками пальцев по огромной глыбе сваренного на молоке сахара, который принял форму глубокой чашки. - Ага, такой. Тогда кусок сахара вкуснее любой конфеты был, да и не видели мы тогда этих конфет. Это вы сейчас: БАНАМЫ, а я попробовала ТЫКЛА ОНА И ЕСТЬ ТЫКЛА! Пошто смеешься, я тыкву напарила, неужто она хуже заморских банамов, покушай - мёденная!!! Ну вот, смотри, как плита загудела, можно и андрацитику сыпнуть, чтоб жар дольше был, больно зимы сейчас не снежные. Я ж тебя внученька, своими руками вынянчила. Как сейчас помню, мать тебя принесла ко мне в клуб, оставила на пороге и на работу ускакала, а валеночки надеть тебе забыла, а тебе одиннадцать месяцев, на ногах одни носочки пуховые, вот этими руками связанные. Пришлось наскоро полы домыть, своим платком ноженьки твои обмотать и бегом до избы, всю дорогу я тебя на себе несла, ни разочку на снег не поставила, чтоб передохнуть. - Бабуль, и все же, мы Авсень не кличем, мы под Рождество колядуем. А ведь, по сути, то же самое, – вернула я её к нашему разговору от далеких воспоминаний, которые слышала уже, наверное, в сотый раз. - Тоже да не то же. - Да в чем отличие-то? - Самогонку пьёте? - Да не одного мужика в юбку без ста грамм не нарядишь! - Материтесь? - Не без этого! - Песни распеваете или молитвы читаете? Вот только не надо про свое: "Давай, бабка, рубь!" Это не серьезно. - Нет… - А сладостям радуетесь? - Кого сейчас конфеткой обрадуешь! - А говоришь тоже...
P.S.: посвящается любимой бабушке, которая на протяжении вот уже нескольких месяцев ежедневно борется со смертью - Бодровой Александре Григорьевне.
Пусть каждый выбирает для себя Рожденье, Смерть, Религию и Бога. Я выберу свою дорогу Пройду тропой, проложенной впотьмах. Пусть каждый выбирает для себя Любовь и верность, Ненависть, вражду. Я выберу всего лишь честность И лёгкую на сердце ворожбу. Пусть каждый выбирает для себя Час, день и миг, когда приходит Вечность Я выберу улыбку завтрашнего дня И нежное касанье песни. Пусть каждый выбирает для себя Иллюзия или реальность. Я выберу сверканье льда И пламя нашей странной страсти. Пусть каждый выбирает для себя Свет, Тьму, Добро и Зло Неважно, Я выберу Добро и Тьму И капельку земного счастья. Пусть каждый выбирает для себя Меч ли, щит ли Или ветку мирта Я выберу иллюзию любви И грамм несбывшейся надежды. Пусть каждый выбирает для себя Родной ли дом Или чужие дали Я выберу горчащие печали И слезы вновь когда-нибудь потом. Пусть каждый выбирает для себя Прохладную рассветную росу Иль тень забвения тумана Я выберу иллюзию обмана И сумрака разящую красу. Пусть каждый выбирает для себя И каждый выбор будет верен Ведь только этот путь пройдя Ты сможешь быть в себе уверен Пусть каждый выбирает для себя Рожденье, Смерть, Религию и Бога. Я выберу забвения дорогу Быть может, здесь найдут меня. Пусть каждый выбирает для себя...
Спасибо за то, что ты – небо С бездонной лазурью веков… Спасибо за то, что ты – пепел От прошлого тяжких оков… Спасибо за то, что ты – птица, Два сильных надежды крыла… Спасибо за то, что ты – ангел, Надёжная защита моя… Спасибо за то, что ты – воздух, Тобою живу на земле… Спасибо за то, что ты – звёзды, Упавшие в руки ко мне… Спасибо за то, что ты – ветер, Вращающий времени ось… Спасибо за то, что на свете Мне встретить тебя довелось…
Кем будем завтра — мы не знаем. Как повернется колесо? По краю пропасти ступая, Мы смотрим вечности в лицо. Каким всевышним повеленьем Нас снова ветер унесет Дорогой вёрткой к обновленью Сквозь вал проблем, несчастий лед… Зачем преследует нас память О том, что больше не вернешь? Но нам нельзя ее оставить — Домой без веры не дойдешь. По лабиринту Мирозданья, На ощупь выбирая путь, Мы ищем, затаив дыханье, Свою неведомую суть.
Кем будем завтра — мы не знаем. Как повернется колесо? По краю пропасти ступая, Мы смотрим вечности в лицо. Каким всевышним повеленьем Нас снова ветер унесет Дорогой вёрткой к обновленью Сквозь вал проблем, несчастий лед… Зачем преследует нас память О том, что больше не вернешь? Но нам нельзя ее оставить — Домой без веры не дойдешь. По лабиринту Мирозданья, На ощупь выбирая путь, Мы ищем, затаив дыханье, Свою неведомую суть.
♥Милая Подруга♥ с буковки большой, Милая, веселая, с доброю душой. Как же ты любуешься на листву, цветы! ♥Милая Подруга♥ - это значит ты! ♥ В сердце не растрачена вера в красоту, Покорить стараешься духа высоту. Будущее, прошлое - все в тебе живет, Тяга к неизвестному в путь тебя зовет. Ах, не ведай старости, будь всегда такой. Не дружи, пожалуйста, с грустью и тоской. Радует пусть солнышко, радуют друзья... По-другому, ♥ Солнышко ♥, просто жить нельзя !
– Ну, эльфами. Мне хватило Орландо Блума в роли Леголаса, чтобы разочароваться в эльфах, не говоря уже о том актере, который играл роль Владыки Эрлонда, не помню, как звать, и о 'красавице' Галадриэль. Вообще не понимаю, почему как фентезийная книга, обязательно должны быть эти чудики, и главная героиня или герой должны именно среди елок и зарослей камыша найти свою остроухую любовь! Вот тоже мне каноны красоты! Бледные, длинные, плоские, с ослиными ушами и базедовой болезнью. – Хм… – послышался сдерживаемый смех, – интересное описание. А если мир без эльфов? – Ну, тогда там будут драконы, которые в просто жить не могут, чтобы по ночам не превращаться в человека и сливаться в экстазе с человеческими самками. – Мда. Тяжелый случай. Вампиры? – Красноглазые, бледнокожие комары-переростки с томным взглядом, тонкой душевной организацией и светобоязнью? – Оборотни? – Брутальные блохастые мачо с расстройством психики и хроническими месячными не наружу, а во внутрь? – А? В смысле? – В смысле сырое мясо с кровью. – А… да… То есть, нет! Уф, заболтала. Иллюзия выбора.Обман
— Как вы смотрите на ужин? — Пока никак, ибо я его не вижу! — Вернёмся в Академию? — Терен, прислушайся к голосу разума! Слышишь? Слышишь, какую чушь он несёт? — постучала я ему по лбу. — Проще съесть собственные сандалии, чем есть в нашей столовой! — Логично, — почесал он голову. Друзей не выбирают.....
Наша жизнь похожа на волнистый график синусоиды. Мы поднимаемся на самую вершину чего-то замечательного, счастливого, и нам кажется, что теперь так будет всегда, что мы тут и останемся, обживемся, и будет нам неизменно хорошо и уютно, и совершенно никуда не собираемся двигаться дальше. И нас сбрасывает вниз, на самое дно, эта наша довольная самоуверенность! И мы оказываемся в тяжелейшей ситуации и недоумеваем: как же так? и теряем силы и надежду, и нам кажется, что мы останемся здесь навсегда и уже не выбраться, не выбраться… Но обнаруживается странная вещь: это не дно, это жизнь дала нижнюю точку отсчета для подъема и начала какого-то нового этапа, и мы даже представить себе не могли, какие новые возможности откроются перед нами! И мы снова поднимаемся вверх, вскарабкиваемся на самый пик и тут же забываем о том, как уже низвергало нас с высоты наше собственное довольство и, уж простите за такой слог, гордыня, — и-и-и летим вниз… Так и живем: то вверху, то в глубокой… сами знаете где. Пока не поймем, наверное, что умение искренне радоваться каждому дню, всему, что есть в нашей жизни — улыбке своего ребенка, его победам и даже поражениям, ведущим к новым победам, здоровью матери, любимой книге, вкусному, душистому обжигающему чаю на морозце, созерцанию тихого зимнего заката, запаху весны, нежным объятиям и многому, многому другому, — может снизить амплитуду этих взлетов и падений, постепенно превратив ее в волнистую линию радостей и огорчений, тихих печалей и новых побед.
Беларуская песьня Дзе мой край? Там, дзе вечную песьню пяе Белавежа, Там, дзе Нёман на захадзе помніць варожую кроў, Дзе на ўзвышшах Наваградскіх дрэмлюць суровыя вежы І вішнёвыя хаты глядзяцца ў шырокі Дняпро. Ты ляжыш там, дзе сіняя Прыпяць ласкава віецца, Дзе Сафія плыве над Дзьвіною, нібы карабель... Там, дзе сэрца маё зь першым крокам, як молат, заб'ецца, Калі б нават сьляпым і глухім я прыйшоў да цябе. Што сьляпым? Нават мёртвым успомню высокія зоры, Над ракою чырвонай і цьмянай палёт кажаноў, Белы ветразь на сініх, на гордых, як мора, азёрах, І бары-акіяны, і неба - разьлівы ільноў. Дзе мой край? Там, дзе людзі ніколі ня будуць рабамі, Што за поліўку носяць ярмо ў безнадзейнай турме, Дзе асілкі-хлапцы маладымі ўзрастаюць дубамі, А мужчыны, як скалы, - ударыш, і зломіцца меч. Дзе мой край? Там, дзе мудрыя продкі ў хвоях паснулі, Дзе жанчыны, як радасны сон у стагах на зары, А дзяўчаты, як дождж залаты. А сівыя матулі, Як жніўё з павуціньнем і добрае сонца ўгары. Там зьвіняць неўміручыя песьні на поўныя грудзі, Там спрадвеку гучыць мая мова, булатны клінок. Тая гордая мова, якую й тады не забудзем, Калі сонца зь зямлёю ў апошні заглыбяцца змрок. Ты - наш край. Ты - чырвоная груша над дзедаўскім домам, Лістападаўскіх зьнічак густых фасфарычная раць, Ты - наш сьцяг, што нікому, нікому на сьвеце, нікому Не дамо абсьмяяць, апаганіць, забыць ці мячом зваяваць. Мы клянёмся табе баразной сваёй першай на полі І апошняй ральлёй, на якую ўпадзём у журбе. Мы клянёмся табе, што ніколі, Ніколі, Ніколі, Так, Ніколі ня кінем, Ня кінем, Ня кінем цябе.
не роняйте себя, если вам изменили, если жгучий обман вас хлестал по щекам. не роняйте себя, если вас опалили, клеветой, наговором по ногам и рукам.
не роняйте себя, если вы оступились и никто не успел вам подставить плеча. не роняйте себя, если вы заблудились и не светит в ночи ни звезда, ни свеча.
не роняйте себя, если вас позабыли, если ваше тепло не смогли оценить. не роняйте себя, если вас раздавили, и, казалось, надежду порвали, как нить.
не роняйте себя, если мало добились, если ваша казна оказалась пуста. не роняйте себя, если двери закрылись, и несносной покажется тяжесть креста..
не роняйте себя, если сердце разбили, если предали вас не щадя, не любя. не роняйте себя, если вас уронили. поднимите себя! поднимите себя!
My philosophy is: It’s none of my business what people say of me, and think of me. I am what I am, and I do what I do. I expect nothing, and accept everything. And it makes life so much easier.
Бросивший однажды - будет брошен. Пусть не сразу, пусть гораздо позже, но поступок будет возвращен. Не простивший будет не прощен. Обманувший будет сам обманут, никуда деяния не канут. Бумерангом будущее бьет - все твое тебе же отдает.
2 января 1920 года родился А́йзек Ази́мов(Исаак Юдович Озимов) — американский писатель-фантаст, популяризатор науки, биохимик. Автор около 500 книг, в основном художественных (прежде всего в жанре научной фантастики, но также и в других жанрах: фэнтези, детектив, юмор) и научно-популярных (в самых разных областях — от астрономии и генетики до истории и литературоведения). Многократный лауреат премий Хьюго (1963 за научно-популярные статьи; 1966 за серию Основание (как Лучшую серию НФ всех времён ); 1973 за роман Сами боги ; 1977 за повесть Двухсотлетний человек ; 1983 за роман из серии Основание Край основания ; 1994 за автобиографию А. Азимов: Мемуары ) и Небьюла (1972 за роман Сами боги ;1976 за повесть Двухсотлетний человек ). Некоторые термины из его произведений — robotics (роботехника, роботика), positronic (позитронный), psychohistory (психоистория, наука о поведении больших групп людей) — прочно вошли в английский и другие языки. В англо-американской литературной традиции Азимова вместе с Артуром Кларком и Робертом Хайнлайном относят к Большой тройке писателей-фантастов. Айзек Азимов на Литмире http://www.litmir.net/a/?id=272 Цитата: "Разве есть в жизни что-либо более прекрасное, чем поиск ответов на вопросы?" (А.Азимов)
КОММЕНТАРИИ 737 264
