Джуд медленно склонился к ней — так медленно, что Мариссе даже показалось, что он вовсе не собирается ее целовать. Когда же его губы наконец прикоснулись к ее губам, она вздохнула с облегчением.

Поцелуй его был необыкновенно нежным. Нежным — и в то же время возбуждающим. И еще ей показалось, что от него пахло чем-то пряным и очень вкусным, чем-то таким, чего ей давно уже хотелось вкусить.

И Марисса, прижавшись к Джуду покрепче, ответила на его поцелуй со всей возможной страстью. И почти тотчас же ощутила трепетное возбуждение и влажность между ног; причем возбуждение ее с каждым мгновением усиливалось.

Разумеется, ей и раньше приходилось целоваться, и она прекрасно знала, как это делается. Но такого, как сейчас… Такого с ней еще никогда не случалось.

Наслаждаясь поцелуем Джуда, Марисса старалась прижаться к нему как можно крепче. Она боялась, что он вот-вот прервет этот чудесный поцелуй. И если это случится, то когда он снова ее поцелует? О, ей хотелось, чтобы этот поцелуй длился как можно дольше, чтобы он никогда не прерывался.

Но секунда пробегала за секундой, а Джуд по-прежнему ее целовал. И в какой-то момент Марисса стала думать о диване и обо всех тех вещах, которые можно проделывать, лежа на диване. «А ведь у Джуда необычайно мускулистые ноги, — промелькнуло у нее. — Впрочем, у него есть не только ноги, но и еще кое-что…»

Когда же поцелуй их наконец прервался, Марисса, чуть отстранившись, заглянула Джуду в глаза; она уже предвкушала то, что должно было последовать за поцелуем — нечто еще более приятное. Но ничего подобного не последовало. Улыбнувшись ей, Джуд сказал:

— Вот и все, дорогая. Это была… официальная часть.

Девушка в растерянности пролепетала:

— Официальная… часть?

Джуд рассмеялся:

— Имеется в виду наша помолвка. Что ж, пойдемте. Надо поделиться со всеми остальными нашей радостной новостью.

Марисса едва заметно нахмурилась:

— Я бы предпочла задержаться здесь. Здесь нам было бы гораздо уютнее.

— Дорогая, о чем вы? — Джуд снова засмеялся. — Ну какой бы я был джентльмен, если бы попытался воспользоваться ситуацией?

Марисса украдкой взглянула на весьма удобную софу в дальнем конце комнаты. Это ложе было гораздо шире, чем диван в комнате для шитья.

— А вы ведь, кажется, говорили, что существуют… другие способы. Ну, понимаете?..

— О Господи! — воскликнул Джуд, возведя глаза к потолку. — Дорогая, неужели вы серьезно?..

Марисса потупилась и пробормотала:

— Ну, можно и без других способов… Мы просто могли бы еще немного поцеловаться.

Джуд со вздохом покачал головой:

— Нет, дорогая. Скоро сюда придет Эдвард — я уверен. И если мы продолжим, то нам обоим станет неловко, понимаете?

Марисса фыркнула и пробормотала:

— Что ж, идемте, если вам так хочется. Вы не растрепали мне прическу?

Внимательно осматривая девушку, Джуд медленно обошел вокруг нее. Снова оказавшись перед ней, он быстро поцеловал ее, потом сказал:

— Все в порядке. Вы выглядите идеально, дорогая.

Взяв Мариссу под руку, Джуд вывел ее из кабинета. Они медленно прошли по коридору и вошли в музыкальную комнату. Как ни странно, никто не заметил их появления — во всяком случае, никто не обратил на них внимания. Даже Бет не посмотрела в их сторону — она внимательно наблюдала за мистером Данвуди, в этот момент танцевавшим с Нанетт.

Но минуту спустя Эдвард вопросительно взглянул на сестру, и Марисса едва заметно кивнула. Барон тут же подошел к музыкантам и что-то сказал им. Через несколько секунд музыка стихла. Эдвард же вскинул руку, чтобы привлечь к себе внимание гостей, и громко проговорил:

— Леди и джентльмены, у меня замечательная новость, и я счастлив, что вы сегодня находитесь здесь и имеете возможность разделить нашу семейную радость. Мистер Джуд Бертран, добрый друг нашего семейства, попросил руки моей сестры. И я, конечно же, с величайшим удовольствием дал свое благословение. — По просторной комнате прокатился шум голосов, и барон ненадолго умолк, потом вновь заговорил: — Прошу вас, леди и джентльмены, поздравить счастливую пару. — Эдвард указал в сторону Мариссы и Джуда. — Поверьте, мы все сегодня необыкновенно счастливы. Полагаю, что это прекрасный договор, — добавил он с многозначительной улыбкой.

Казалось, никто не обратил внимания на странноватую концовку этой речи. «А может, они просто не расслышали?» — подумала Марисса. Окинув взглядом комнату, она увидела, что все присутствовавшие смотрели на нее с недоверием, пожалуй, даже с недоумением.

Изобразив улыбку, Марисса отыскала взглядом мистера Данвуди и увидела на его лице какое-то странное выражение — казалось, он смотрел на нее с ужасом. Впрочем, в этом не было ничего удивительного; конечно же, и всех остальных гостей ошеломило сообщение Эдварда — это было написано на их лицах.

Марисса снова заставила себя улыбнуться, хотя это было не так-то просто — губы вдруг сделались ужасно непослушными. И если уж честно, то реакция гостей очень ее обидела. Никто из них не аплодировал. Никто не выкрикивал ободряющих слов. Вероятно, они никак не могли поверить, что Марисса Йорк выйдет замуж… за «этого человека». При других обстоятельствах она, конечно, и не вышла бы, но сейчас… Сейчас у нее не было выхода.

Покосившись на Джуда, она поняла, что он не испытывал ни малейшего смущения. Улыбнувшись ей, он окинул взглядом всех собравшихся и громко сказал:

— Леди и джентльмены, если прежде очаровательная мисс Йорк дарила мне хотя бы улыбку, я был безмерно рад. А сейчас она приняла мое предложение, и я по- настоящему счастлив.

— Браво, браво! — закричал Эдвард, и у гостей не оставалось выбора — пришлось поддержать его и зааплодировать.

Вскоре снова зазвучала музыка, и Марисса вздохнула с облегчением. Все! Дело сделано! Теперь не приходилось сомневаться: все слухи и сплетни сегодня же сменятся разговорами об их с Джудом помолвке. Да, теперь уж никто не станет вспоминать про «ссору» с мистером Уайтом, и это самое главное.

Джуд украдкой подмигнул ей, когда некоторые из гостей подошли к ним с поздравлениями. И Марисса была искренне ему благодарна; как ни странно, но рядом с этим мужчиной ей сейчас было спокойнее. Что же касается самого Джуда, то он, как всегда, был совершенно невозмутим. И Марисса, глядя на него, вдруг подумала: «А ведь его сила — не только в широких плечах и могучих мускулах…» Прежде эта мысль не приходила ей в голову, а сейчас она казалась совершенно естественной.

Тут к ним подошел кузен Гарри. Он похлопал Джуда по плечу и сердечно поздравил их обоих. Разумеется, это было предусмотрено планом, но все действия Гарри выглядели безупречно — ведь кузен всегда был главным действующим лицом в театральных постановках матери. И сейчас, как обычно, он играл свою роль с присущим ему блеском.

Вскоре Марисса, окончательно успокоившись, весело смеялась, вцепившись в руку Джуда. На какое-то время ей показалось, что все у нее замечательно и что она действительно счастлива, потому что выйдет замуж за любимого мужчину. Но затем, перехватив вопросительный взгляд Бет, она вспомнила о том, что ее помолвка — всего лишь необходимость. «И если бы не моя ужасная ошибка с Питером Уайтом, то не было бы никакой помолвки», — подумала она со вздохом.

Марисса то и дело подгоняла лошадь, из ноздрей которой вырывались клубы пара, исчезавшие в прохладной предрассветной мгле. Она не получала ни малейшего удовольствия от охоты, а вот быструю скачку ужасно любила. И сейчас ее лошадка неслась настолько быстро, что казалось, вот-вот взлетит. И Мариссе очень хотелось взлететь.

Накануне вечером, после сделанного Эдвардом объявления, танцев больше не было. Репетировали пьесу, играли в карты и шарады, но танцев не было, и Марисса использовала это обстоятельство как предлог для того, чтобы пораньше удалиться к себе в комнату, ей хотелось избежать коварных вопросов и вопросительных взглядов.