Рэн знал: позднее он пожалеет о случившемся; это принесет горе им обоим, но не было сейчас на свете силы, которая могла бы помешать ему. Ради обожаемой Авроры он решился нарушить клятву. Ради Авроры был готов пожертвовать всем. Чувства, так долго подавляемые им, вдруг вырвались на свободу, и Рэн, поняв, как они чисты и прекрасны, удивился, что не испытывает ни угрызений совести, ни сомнений.

Теперь он не мог больше ждать.

Рэн нетерпеливо разорвал ее сорочку. Аврора лежала перед ним, откинув голову, обнаженная и прекрасная, а он гладил ее упругие груди, чувствуя, как набухают соски. Склонившись над ней, он взял в рот розовый сосок, и девушка почувствовала, как ее захлестнуло горячее желание. Рэн опустился на колени рядом с ней, а она вцепилась в его плечи, дрожа от нетерпения.

Он, наслаждаясь ее шелковистой кожей, вдыхал ее запах, а Аврора гладила его широкую грудь.

Рэн обхватил ее бедра. Теперь слышалось только их прерывистое дыхание.

– Пожалуйста, мой господин, я хочу чувствовать на себе твою тяжесть. – Она притянула его к себе. – Рэнсом… – Аврора задыхалась, ощущая, как его плоть касается ее бедра. – Я не могу больше ждать, Рэнсом… – Аврора застонала от желания. – Войди в меня, Рэнсом!

– Боже мой, Аврора! – Глаза Рэна сверкали, он весь дрожал, понимая, что самообладание покидает его. – Аврора! – простонал он, закрыв глаза. Рэн не увидел, что боль исказила ее лицо. Уже не в силах остановиться, он снова и снова погружался в нее.

Роскошная, гибкая, полная обещаний Аврора!

Одурманенный ее мускусным ароматом, Рэн ощущал, как Аврора двигается в едином ритме с ним. Она умоляла его не останавливаться и нашептывала ему, как давно ждала их слияния, какое наслаждение для нее чувствовать его внутри себя, такого сильного и нежного.

Вдруг она вытянулась под ним, охваченная жаркой волной. Ее душа ликовала оттого, что этот могучий человек так нежен с ней, и Аврора прижималась к нему все теснее, понимая, что экстаз уже близок.

Кровь бросилась ему в голову, и он обрушился на Аврору с яростной, небывалой страстью. Откинув голову, Рэн застонал от первобытного инстинкта освобождения и, задрожав, излил в нее семя.

Сладкий трепет прошел по ее телу, и Рэн перехватил стон Авроры, прильнув к ее губам

Корабль поднялся на гребень волны и скользнул вниз, а Рэнсом осторожно улегся рядом с Авророй, спрятав лицо в ее душистых волосах. Девушка улыбалась, уткнувшись в его влажное плечо и все еще ощущая сладостный трепет. На глаза ее навернулись слезы благодарности. Она прижалась губами к ямке на его шее.

Рэн глубоко вздохнул.

– Кажется, ты слишком быстро устал для мужчины твоего возраста, Рэнсом.

Его плечи дрогнули, и он искоса глянул на Аврору.

– Дай мне время, любовь моя. – Рэн, приподнявшись на локте, перебирал темные пряди ее волос. Вид у него был несколько сконфуженный и мальчишеский. – Я не занимался этим целых десять лет.

Только тут Аврора поняла, что Рэн наконец нарушил обет безбрачия, преступил клятву, данную себе во искупление грехов отца, и девушка осознала смысл и значительность жертвы, которую он принес. Аврора улыбалась улыбкой искусительницы, водя пальцем у него за ухом и подергивая золотое кольцо в мочке уха.

– Ну как, ты все еще девственник, Рэнсом?

– Вряд ли. – Он потерся щекой о ее ладонь, ласковое прикосновение которой мигом уничтожило в его душе остаток горечи. Рэн подумал, что Аврора действительно волшебница.

– Тебе пришлось немного подождать меня. – Ее нежные пальцы снова разжигали его страсть.

– Да, малышка, – прошептал Рэн, готовый отдать все на свете, лишь бы она продолжала смотреть на него с такой любовью. – Немного. – Он положил ее ногу на свое бедро и погладил девушку по груди, снова пробудив в ней огонь желания. Он провел пальцем по ее соску, но Аврора схватила его за руку.

– Он опять просыпается, твой великан! Одного раза мало, чтобы удовлетворить аппетит этого зверя, которого так долго держали взаперти. – Аврора прижалась к нему. – Советую тебе позаботиться о нем.

– Помилуй, Аврора! – рассмеялся Рэн.

– Мой господин устал? – с вызовом спросила она, прижавшись к нему.

Рэн перекатился на спину, увлекая ее за собой:

– Да, разбит, как старая пушка – На его губах играла улыбка. Он не двинулся и не прикоснулся к Авроре, и она нахмурилась.

– У тебя такой вид… – Девушка обеспокоенно взглянула на него. Вдруг ее глаза расширились, она ахнула: – Громы небесные!

Он рассмеялся и рывком вошел в нее. Аврора обхватила его за шею, осыпая поцелуями и водя языком по его губам.

– Аврора! – выдохнул Рэн.

– Да, отдай мне этого зверя.

Теперь пришло истинное желание, жгучее, как расплавленная лава. Аврора вдруг поняла, что Рэн действительно любит ее – не во сне, а наяву! О, эта ночь, когда они соединялись снова и снова! Аврора чувствовала себя счастливой грешницей, глядя в его потемневшие от страсти глаза. Наконец он освободился и забыл в ее объятиях о своем мрачном прошлом.

– Уведи нас туда снова, сердце мое! – Когда Рэн услышал эти слова, его душа распахнулась навстречу Авроре так же, как он заполнял се тело.

«Мое сердце…» – О Боже, если бы она смогла любить его и потом…

Рэн неистово ласкал ее. Аврора была поистине неутомимой. Он любил эту девушку, любил ее открытость и несдержанность, прикосновение ее пальцев, ее тело, прекрасное и желанное.

Они не отпускали друг друга всю ночь, и когда над островом забрезжил рассвет, Рэнсом все еще любил Аврору.

Открыв глаза, Рэн увидел, что Аврора лежит на боку, подперев щеку рукой, и пристально смотрит на него.

– Во сне ты похож на ребенка, – тихо сказала она.

Он ласково оглядел ее прекрасное нагое тело.

– А вот ты – нет. – Он чувствовал себя счастливым и, несмотря на бурно проведенную ночь, отдохнувшим. Рассвет уже окрасил горизонт в малиновый цвет.

– Еще бы, если ты так бессовестно со мной обошелся. – Аврора игриво улыбалась, глядя на его загорелое тело.

Их губы слились в поцелуе, и Аврора придвинулась к нему еще ближе. От нее, как всегда, пахло имбирем и мятой. Вдруг Рэн заметил на простыне красное пятно.

– Аврора, – его голос звучал смущенно, – что это? – Он устыдился своих недавних грязных мыслей и предположений об этой девушке.

– Не сердись, Рэнсом, – сказала Аврора таким тоном, будто боялась, что его огорчила ее невинность. – Девственность – мое единственное достояние, и только ее я могла принести тебе в дар.

– Сердиться? – Голос Рэна осекся. – Но ведь это счастье для супруга, красавица. – И такой, как я, не заслуживал его.

Аврора покачала головой.

– Это мой подарок тебе, – прошептала она, прижав пальцы к его губам. – Я вручила его достойному человеку, который пересек пустыню, чтобы спасти меня от шейха, тому, кто искал для меня лаванду, тому, кто во время боя прыгнул в море, чтобы вернуть меня на корабль.

Он раздвинул ей ноги и снова занялся с ней любовью.

Рэн застегнул бриджи.

– Вставай, красавица, пора одеваться. – Он старался держаться подальше от Авроры.

– А вот я так не думаю. – Она сладко потянулась.

– Я сказал – пора, – повторил он улыбаясь.

– О-хо-хо. – Аврора сбросила простыню, обнажив свое прекрасное тело.

– Аврора… – Рэн не мог оторвать от нее взгляда.

– Я не хочу вставать, – с ленивой чувственностью протянула она, проводя пальцами по ложбинке между своими грудями, по изгибу талии и округлому животу.

Рэн замер:

– Ради Бога, Аврора, ведь я не святой!

Она, как кошка, поползла по постели.

– Знаю. – Аврора села на корточки, и блестящие волосы закрыли ее.

Рэнсом вновь почувствовал возбуждение.

– Ты нарочно дразнишь меня. – Он направился к девушке.

– Да.

– У тебя есть хоть капля совести?

– Но, Рэн, при чем тут совесть? – Она перешла на шепот: – То, чем мы занимаемся, Рэнсом, это волшебство, поэтому моя совесть молчит.