В душе у юного агрария снова «заскребли кошки» – ему вновь стало казаться, что эти двое как-то причастны к уничтожению села и его обитателей.

С того самого момента, когда человек и его спутник – «ужастик» заметили развороченные дома, они оба двигались только бегом. Тосу пришлось напрячь все силенки, коих у него осталось не так много, чтобы не отстать от своих спасителей. Не снижая скорости, не обращая внимания на многочисленные следы пожаров (трупы убитых односельчан Тома куда-то исчезли) человек и его друг – «ужастик» метнулись к тому месту, где паренек с горы заметил что-то длинное и черное.

«Длинным и черным» предметом оказался какой-то дивный аппарат, из черного и светлого материалов, неуловимо похожий на старинные деревянные сани, до сих пор еще встречающиеся кое-где на подворьях односельчан Тоса.

«Встречавшихся»! – неожиданно мысленно поправил себя юный аграрий, внезапно осознав, что они все умерли – его бывшие друзья, знакомые, односельчане…. И отец… Отец – тоже умер.

От этих мыслей у него неожиданно хлынули слезы, он стремглав бросился к своему дому…

– Похоже, нашу Машу умыкнули именно «охотники за головами», а не какая-нибудь местная полиция! – не слишком, впрочем, уверенно резюмировал Заречнев, в очередной уже раз тщательнейшим образом осматривая внутреннее пространство спасательной капсулы. Внутри «лаптя» не было видимых повреждений; также не было кусков плоти либо остатков нитей кокона… Сомнений не было – во время спуска с орбиты, и в момент приземления пассажирка «башмака» была жива.

– Что теперь будем делать? – этот вопрос Ар'рахх произнес вслух, но адресовал он его не только, и не столько «брату по крови», сколько самому себе.

Теперь, когда обнаружилось, что Маша – жива, и что она захвачена, у звездных рекрутов оставалось только два пути. Первый – найти богомолку, вызволить её из цепких лап полиции, либо галактических «охотников за головами», сиречь тех, кто активно и за высокую плату занимается поисками элоев, людей, богомолов и вообще – всех разумных (и не очень) существ, чей личный статус не определен, либо он кто объявлен вне закона.

«Хедхантеры», как успел узнать землянин из файлов, содержащихся в бортовом компьютере, в этой части Галактики отличались особой свирепостью и настойчивостью при преследовании своих жертв.

Только размерами вознаграждения, выплачиваемого им за их рвение, а точнее – остервенение, с которым те «работали», объяснить это было сложно. Возможно, имели место какая-то клановая или профессиональная «гордость», однако на этот счет никаких записей в искусственном разуме корабля не было; либо Сашка ввиду жесточайшего дефицита времени просто их не нашел. Во всяком случае, теперь участь разумной жучихи была крайне незавидной.

Убивать богомолку в первые дни или часы после захвата «гончие» не станут, но кто даст гарантию, что они откажутся от этой затеи, когда выяснят, кто именно объявил девушку в розыск и какова сумма вознаграждения за её поимку? Землянин очень уповал на то, что бессмертные из Города Богов назначили за их головы не слишком высокое вознаграждение. Выплаты не должно быть чрезмерными – дабы не возбуждать алчность «охотников» со всего рукава Галактики, полагал он.

Однако интуиция подсказывала человеку, что все же времени для того, чтобы найти и вызволить Машу, не очень много. Но сколько? Об этом можно было узнать только «методом научного тыка», либо не узнать вообще никогда.

– Что теперь будем делать? – повторил свой вопрос драк, видя, что Саш'ша не очень торопиться отвечать. И вновь Сашка промолчал.

Потому что оставался еще и второй вариант. «Нулевой», так сказать. То есть – ничего не делать для спасения богомолки. Причем – более предпочтительный в сложившейся ситуации.

Маша-куколка, Маша-кокон была крайне обременительным «спутником» во время путешествий, странствий и вообще – во время любых активных действий в Космосе и на планетах. Собственно, первая же серьезная «драка» это наглядно показала.

К тому же богомолы были и оставались единственной реальной и серьезной угрозой людям – населению планеты Земля. Жучиха Маша была представителем космической расы, поставившей своей целью уничтожение людей как вида. И это тоже невозможно было сбросить со счетов.

Однако имелось несколько весьма веских обстоятельств, которые делали невозможным оставление жучихи в руках галактических «хедхантеров»….

Поэтому, как следует поразмыслив, на третий уже вопрос Ар'рахха о планах относительно Маши Сашка бросил только одну фразу, которая поставила на свои места всё и сразу.

– Русские своих на войне не бросают! – твердо сказал он, для верности ладонью руки рубанув воздух сверху вниз.

Зеленый верзила испытующе глянул в глаза «брата по крови», облегченно вздохнул. По крайней мера, на одну проблему стало меньше. Он знал: теперь, когда решение принято, они оба сделают все возможное и невозможное, чтобы его реализовать.

– А где наш сорванец? – насторожился Заречнев, недоуменно покрутив головой.

– Во-он туда побежал! – ответил зеленый верзила, огромным когтем указательного пальца показывая на пожарище, на самой окраине поселка. – Зачем он тебе? Ты же сам хотел избавиться от него при первой же возможности.

– Хотел, да расхотел! Так, идейка одна возникла! – пояснил он, заметив, как округлились от удивления глаза бывшего гладиатора.

– Что за идейка?

– Да так…. Давай-ка сначала парнишку найдем. А там – видно будет!

Тоса они нашли минут через десять.

Мальчик сидел на корточках посреди того, что осталось от дома после пожара, и плакал. Рядом с пареньком лежало обуглившееся до черноты тело человека, мужчины.

– Отец? – негромко спросил его Заречнев. Парнишка каким-то образом уловил суть вопроса незнакомца, кивнул утвердительно.

– Надо похоронить! – решил Александр. – Где у них здесь лопаты? – он жестами показал, что намеревается копать землю.

Подросток еще несколько раз шмыгнул носом, потом встал, побрел куда-то за пепелище. Сашка двинулся следом.

Лопаты – штыковые и совковые – обнаружились в пристройке. Пламя почему-то пощадило её; впрочем, сына хозяина дома это сейчас утешало мало….

Тело отца мальчишки похоронили за домом, в дальнем конце земельного участка, между корней трех раскидистых деревьев, густо усыпанных разноцветными крупными ягодами.

Тос коснулся рукой ствола одного из деревьев, потом показал на обгоревшее тело.

– Отец посадил! – догадался землянин. Он кивнул в знак того, что понял юного аборигена, продолжил выбрасывать землю наверх из неровного прямоугольника.

– Хреновый из меня могильщик! – резюмировал звездный рекрут, с помощью Ар'рахха выбираясь наверх, критически рассматривая результаты своего труда. – Неровная получилась могилка. Надо бы подровнять – тут, и тут! Однако парнишка промолчал.

Вдвоем с Заречневым они бережно переложили на кусок ткани, найденной в уцелевшей пристройке то, что осталось от отца Тоса, с помощью зеленого верзилы перенесли погибшего к могиле, уложила на край свежевырытого прямоугольника. Говорить не хотелось ничего.

Три существа – два человека и драк – смотрели на почерневшее тело мужчины, который еще сутки назад был жив, был весел и, наверное, строил на будущее какие-то планы. Стояли и молчали. Молчали и думали – каждый о чем-то о своем….

…Едва вырос холмик над могилкой отца Тоса, со стороны единственной дороги, ведущей в село, послышался рокот мощного мотора.

Паренек быстро сообразил, что это за звук – так работали двигатели бронеглайдеров.

Он заметно побледнел, забегал глазами по сторонам, ища укрытие, что не укрылось от наблюдательного землянина.

– Кажись, к нам пожаловали те самые ребята, которые вчера увезли отсюда Машу! – в голосе звездного рекрута радости было больше, чем тревоги или удивления. – Как говориться – на ловца и зверь бежит! Пойдем встречать дорогих гостей! – превращение расстроенного путешественника в опасного воина произошло неуловимо быстро.