– Извинись… – сквозь зубы сердито процедил Чуччо.
Чичетта опустила голову вниз и пролепетала:
– Простите… Это больше никогда не повторится… Клянусь своим хвостом…
Мы весело переглянулись с Маришкой и Уморушкой и дружно сказали:
– Прощаем! А потрогать фонарик и зажигалку обязательно дадим! Жалко нам что ли? Совсем не жалко!
Глава двадцать третья
Нам повезло: на рассвете подул попутный ветер, и мы, тепло попрощавшись с обезьянами, отплыли из Райской Лагуны. Что ждало нас в открытом океане? Какие новые испытания? Увы, этого мы не знали. Мы верили в одно – в удачу, да еще в самих себя. А это не так уж мало, поверьте мне…
И фортуна не подкачала, она снова улыбнулась нам, представ на этот раз в виде таможенного патрульного катера. Сначала нас приняли за контрабандистов, но потом, когда обшарили весь плот и не нашли на нем ничего, кроме сушеных фруктов, вяленой рыбы и двух глиняных сосудов с пресной водой, нам немного поверили.
– На месте разберемся, кто вы такие и что делаете в пограничных водах, – сказал командир корабля и отдал приказ держать курс к родному причалу.
Решено было не брать плот с собой, чтобы он не мешал быстро плыть патрульному катеру.
– Все равно он скоро развалится, – сказал один из бывших матросов, – лианы не самый лучший крепежный материал.
– Прощай, «Калиныч»… – прошептала Уморушка, глядя, как исчезает в легкой дымке наш чудесный плот. – Ты верно служил нам, и мы тебя никогда не забудем.
Прошло еще минуты две или три, и «Калиныч» навсегда пропал из поля нашего зрения.
На таможне нас привели в какой-то кабинет и усадили в приемной на стулья.
– Ждите, вас скоро примут, – сказал нам один из таможенников и вышел в коридор.
В приемной кроме нас находился еще мужчина средних лет с черной-пречерной шевелюрой и такими же черными усами под длинным горбатым носом. Темные глазки его испуганно бегали из стороны в сторону, а руки и ноги била мелкая дрожь.
– Мистер Альварес! – раздался громкий голос из-за двери, ведущей в соседнюю комнату.
Мужчина подпрыгнул как ужаленный и ринулся в кабинет.
– Это клевета! – услышали мы его срывающийся, но довольно зычный голос. – Я никогда не нарушал таможенных правил! Весь товар, который я везу компании «Фифти-фифти», разрешен властями, и я не вижу препятствий для его задержки!
– Вы везете товар в Бостон?
– Да, в Бостон! Там проходит научная конференция, и компания заказала для ее участников немного нашей продукции… Я имею в виду продукцию из лаборатории профессора Карамбоса.
– Ну-ну…
– Можете включить телевизор, и в новостях вам расскажут об этой конференции.
– Спасибо, мистер Альварес, что напомнили о новостях, я как раз собирался их послушать.
Через несколько секунд к голосам начальника таможни и мистера Альвареса прибавился голос телевизионного диктора. Сообщив две-три новости из мира политики, диктор действительно поведал о всемирном слете ученых-нечистологов и мистиковедов, который начнет работу в ближайшие дни в Бостоне.
– Бостон… Бостон… – проговорил я чуть слышно, пытаясь мысленно представить себе карту Соединенных Штатов. – Это, кажется, не так далеко от Вашингтона… – Я посмотрел на своих притихших спутниц и, немного подумав, спросил их обеих: – А не попробовать ли нам доехать вместе с мистером Альваресом? Прямой транзит – лучший вариант для нас!
– Вряд ли он возьмет такую ораву, да еще бесплатно, – засомневалась Маришка.
– Если машина маленькая – не возьмет, а если большая – мы его и спрашивать не станем, так залезем, – развеяла ее сомнения Уморушка.
В ответ на ее слова я укоризненно покачал головой, но читать нотацию не стал: у нас на это просто не было времени. Мы тихонько поднялись со стульев и вышли в коридор. На выходе из таможни меня и девочек на минутку остановили.
– С вами уже побеседовали? – лениво поинтересовался дежурный таможенник.
– Нет, – честно признался я, – пока беседуют с мистером Альваресом.
– С этим типом будет долгая беседа… Хорошо, погуляйте, только не уходите далеко. О'кей?
– О'кей, – ответил я. И поинтересовался: – А где стоит машина мистера Альвареса?
– За углом, синий рефрижератор. Странный груз он возит, я вам скажу!
Я поблагодарил таможенника за разъяснения и медленно, стараясь не дать повода в чем-либо нас заподозрить, двинулся в указанную сторону. Маришка и Уморушка такой же беззаботной походкой зашагали за мной. Свернув за угол таможни, мы увидели огромный грузовик-рефрижератор.
– Сюда еще сто человек залезут, и все равно места останутся! – уверенно заявила Уморушка. – А нас троих и не заметит никто.
Мучимый сомнениями и угрызениями совести, я все-таки заставил себя подойти к грузовику и отворить дверь.
– А здесь прохладно, – сказал я, почувствовав сильный холод, хлынувший из рефрижератора.
– Авось не замерзнем! – махнула рукой Уморушка. – Зато в машине просторно, кроме нескольких ящиков и нет ничего внутри.
На раздумывание не оставалось времени, нужно было принимать решение.
И я его принял:
– Садитесь, девочки! Прячьтесь за ящики!
Мы быстро залезли в рефрижератор и захлопнули за собой дверцу. Щелкнул замок – и мы оказались взаперти.
– Брр!.. Ну и холодина! – сказала Уморушка, зайдя за один из высоких ящиков. – До Бостона мы закоченеем!
– Не закоченеем, успокоила ее Маришка, – видишь, сколько кнопочек на стенке? Наверняка они холодом управляют.
И верно: на стенке рефрижератора находился пульт регулировки температуры.
– Ничего не трогать! – предупредил я торопыгу-лесовичку. – Будем терпеть! Когда машина тронется, немного попрыгаем и помашем руками.
– До Бостона прыгать станем? – удивилась Маришка. – Это, наверное, далековато?
Я не успел ответить, потому что в этот момент щелкнул замок и дверца отворилась. Мы быстро пригнулись за ящики, и мистер Альварес, который заглянул в рефрижератор, нас не заметил. Снова хлопнула дверца, и мы поняли, что отступать теперь поздно. Тихо затарахтел мотор, и огромный грузовик тронулся с места. Мы поехали в Бостон!.. Доедем ли мы туда? Этого никто из нас точно пока не знал.
Глава двадцать четвертая
Нашего терпения хватило часа на два, не больше. Попрыгав, помахав руками, побоксировав с невидимым противником, мы так устали, что совсем лишились сил.
– Сейчас начнем замерзать… – прошептала Маришка, лязгая зубами от холода.
Я подошел к пульту и стал рассматривать кнопки и надписи под ними. Вскоре мне стало понятно что к чему и я уверенно нажал одну из кнопок. Потом подумал немного и нажал еще одну. Была не была! Погреемся чуть-чуть, а «товар» мистера Альвареса, Бог даст, за это время не испортится.
Минут через пять в рефрижераторе заметно потеплело. Я уже собирался переключить кнопки на прежний режим, но Маришка остановила меня умолюящим взглядом.
– Еще минутку, Иван Иванович…
Я сжалился и отошел от пульта. Свет дежурной лампочки и свет, проникающий внутрь рефрижератора через маленькое оконце в самом верху кузова, хорошо освещали наше временное прибежище. Когда в грузовике потеплело, здесь даже стало уютно. Мы сняли из штабеля один из ящиков и все трое уселись на него.
– Благодать! – сказала Уморушка. – Всю жизнь так и просидела бы!
Мы с Маришкой улыбнулись в душе над ее словами, но ничего не ответили, нам не хотелось тратить минуты сладостного блаженства на философские споры.
Вдруг в ящике под нами что-то заскреблось и тонким противным голоском запищало. Мы дружно соскочили с него и отбежали в сторону.
– Что это? – удивленно спросила Уморушка. – Неужели в ящик залезла мышь?
– Сейчас проверим, – Маришка снова подошла к ящику и, увидев, что он не заколочен, а закрыт на две маленькие защелки, приподняла крышку. – Здесь какие-то резиновые мячики… Они шевелятся, Иван Иванович!
Уморушка и я кинулись к ящику. В нем, отгороженные один от другого тонкими фанерными перегородками, лежали темно-серые, размером с небольшой детский мяч, шары. Время от времени шары вздрагивали и издавали противный, скрежещущий писк.
