Миссис Крессуэлл, похоже, собралась до конца изобличить Каролайн, но у нее не было достаточных к тому оснований. Она фыркнула и презрительно заметила:

– Удивляюсь я, как это твоя родственница отпустила незамужнюю девушку в такую поездку без компаньонки. Ничего себе повадки, прекрасный пример для подражания, нечего сказать. Вот уж никогда не допустила бы ничего подобного для своей дочери! Можно поинтересоваться, как имя твоего любезного джентльмена?

Подобного вопроса Каролайн не предвидела. Назвать настоящее имя Гая было невозможно, поскольку миссис Крессуэлл слышала о помолвке мистера Рэйвиншоу с Дженнифер, а придумать какое-нибудь другое взамен она не успела. К счастью, прежде, чем ее колебание могли заметить, в разговор вмешалась Софи, чем несказанно облегчила положение Каролайн. Сия флегматичная девица не спускала глаз со своей кузины с того самого момента, как та появилась в доме. Теперь, наконец, ей удалось вставить слово.

– Где ты раздобыла такое платье, Каролайн? Никогда не видела такой красоты!

– Конечно же у кузины Эстер, где же еще! Вы же знаете, она очень добра и время от времени делает мне подарки.

Раздался короткий смешок миссис Крессуэлл.

– Миссис Уайльд следовало бы знать: девушке в твоем положении нет никакой пользы от слишком шикарных нарядов.

Подобная мысль уже приходила на ум Каролайн, и она имела готовый ответ:

– Несомненно, вы правы, но она подарила мне это платье, чтобы я могла надеть его на свадьбу Дженнифер Линли.

– Но ты же сказала, что тебя не пригласили, – возразила Софи, удивленно вытаращив глаза.

– Конечно, не пригласили, но кузина Эстер почему-то решила, что я получу приглашение. – Она грустно усмехнулась. – Конечно, она глубоко заблуждается: леди Линли никогда не пошлет приглашение столь незначительной особе, как я. Однако кузина Эстер уже оплатила этот наряд и настояла, чтобы я его забрала.

Это объяснение, по всей видимости, удовлетворило миссис Крессуэлл. Но склад ума этой женщины не позволял ей оставлять любой возникший вопрос без ответа, а память она имела цепкую. Почтенная дама снова захотела узнать имя того, кто сопровождал мисс Крессуэлл. На сей раз Каролайн уже приготовилась к ответу.

– Это был сэр Николас Ренфрю. Он живет в Коппайс-Хаус, между Брайтстоун-парком и Вестбриджем.

Сэр Николас действительно жил там, и это соответствовало истине. Только был сэр Николас рыцарем в довольно преклонном возрасте, страдал подагрой и редко когда покидал границы своего собственного сада, но Каролайн без всяких колебаний солгала тетке. Миссис Крессуэлл едко заметила, что сэру Николасу неплохо было бы зайти и познакомиться с ней, а не уезжать, не представившись родственникам своей спутницы.

– У него не так много свободного времени, – объяснила Каролайн, отчаянно импровизируя. – Он направляется дальше в Кент навестить сестру и уже задержался, чтобы завести меня домой. Нельзя было настаивать, я и так воспользовалась его добротой.

Софи вскинула голову.

– Да ты даже ему не предложила, – проворчала она. – Ты всегда против визитов своих важных знакомых. Разве не так, мама?

– О, я давно прекратила надеяться на уважение со стороны твоей кузины, Софи, деточка моя. Нас терпят, пока мы даем ей кров и пищу, но мы далеко не так хороши, когда надо принимать высокородных дам и господ, ее друзей. – Миссис Крессуэлл снова повернулась к Каролайн: – Ну, мисс, тут тебе не Брайтстоун-парк, ты же знаешь, нет тут тебе слуг, и никто не выстраивается в ожидании твоих приказаний! Сняла бы ты лучше с себя эти пышные перья и шла бы в классную, поскольку детьми никто не занимался, пока ты там шаталась по поместьям.

Каролайн поспешила уйти, довольная, что легко отделалась. Она надеялась, что Гаю также повезет с леди Линли, хотя, скорее всего, не стоило бы и вовсе волноваться на этот счет. Ее милость могла быть очень грозной, но вряд ли леди Линли сумеет внушить благоговейный страх мистеру Рэйвиншоу. Возможно, подумала Каролайн с легкой улыбкой, это он потребует у леди Линли ответа, почему та ничего не рассказала ему о капитане Уайльде.

Поднявшись в свою комнату, она нашла там Бекки, приволокшую тяжелый саквояж наверх и поджидавшую ее с плохо скрываемым любопытством. Девочку волновали те же самые вопросы, что и миссис Крессуэлл. Каролайн повторила свою историю, но добавила со вздохом:

– Моя тетя вечно недовольна мной, но не могу взять в толк, почему ее так вывело из себя обычное любезное предложение подвезти девушку до дома.

Бекки фыркнула.

– Уф, – заметила девчушка презрительно, – хозяйка была вне себя еще до того, как вы приехали, а все из-за мистера Джорджа. Папаша миссис Крессуэлл прибыл сюда этим утром за ним, так как он не показывался в конторе уже несколько дней, а этот старый бес, мистер Перкинс, этим пользуется. Дедушка называет Джорджа и бездельником, и беспутным, и бог знает кем только не называет. Хорошо вы этого всего не слышали, мисс, вот уж правда!

Каролайн в этот момент осторожно вешала зеленую бархатную накидку в шкаф, но остановилась и, нахмурившись, поглядела через плечо:

– А как оправдывался Джордж?

– Да никак он не оправдывался, его тут просто не было, мисс. Он и не ночевал прошлые две ночи, и это не сильно улучшило настроение его дедушки, когда тому стало все известно. И это не в первый раз, а началось все с того, как он завязал дружбу с этим мистером Тренчем. Помяните мои слова, мисс, у мистера Джорджа будут жуткие неприятности из-за Тренча!

Так как Каролаин хорошо знала Джорджа, она разделяла подобное высказывание о Бартоломью Тренче.

Мистер Тренч был намного старше Джорджа. Этот крупный, безвкусно-одетый молодой человек не в меру раздаривал улыбки и явно слишком заботился о произведенном им впечатлении.

– Боюсь, ты права, Бекки, – ответила она. – Джордж слишком глуп. Он не понимает, в каком незавидном положении окажется, если отдалится от дедушки. Так вот почему тетя так сердилась! Я надеялась подъехать к дому незаметно и хотела выйти из фаэтона заранее, но… но сэр Николас и слышать не хотел об этом.

Бекки только обрадовалась возможности вернуться к увлекательной теме и с надеждой заметила, что, возможно, джентльмен навестит Каролайн, когда вернется в Лондон.

– Право же, Бекки, ты глупа сверх всякой меры! – резко оборвала ее Каролайн. – Конечно, он ничего подобного не сделает! – Она быстро отвернулась к шкафу и добавила сдавленным голосом: – Он был необыкновенно добр ко мне, но вряд ли я вообще когда-нибудь увижу его снова.

Такого на памяти служанки еще не было. Бекки явно пришла в смятение, и, поскольку, несмотря на юный возраст, девочка отличалась сообразительностью, она сразу уловила по настроению Каролайн, что не следует продолжать обсуждение этой темы. Бекки ужасно расстроилась, что мисс Каролайн плачет. Она украдкой выскользнула из комнаты и побежала вниз, искренне, хотя и безнадежно желая хоть как-то помочь девушке.

Каролайн без особого труда втянулась в знакомый, тоскливый ритм жизни в доме дядюшки, и уже на следующий день недавние приключения и даже встреча с Гаем Рэйвиншоу начали казаться ей не более чем сном.

Как-то она сидела в классной комнате, убеждая четырнадцатилетнюю Друсиллу заняться рукоделием и одновременно всеми возможными способами улаживая спор, возникший между двумя младшими детьми, когда туда вбежала Бекки и передала ей указание тетушки немедленно спуститься в гостиную.

В этот момент Каролайн в своем стареньком темно-бордовом платье, со слегка растрепанной прической изо всех сил удерживала Гарри, не давая ему толкать и пинать маленькую Орилию. Девушка обеспокоенно посмотрела на служанку.

– Ох, Бекки, ну зачем я ей понадобилась именно сейчас? – спросила она, стараясь перекричать визг Орилии. – Я не могу в данную минуту оставить детей одних.

– Думаю, вам бы лучше это все-таки сделать, – крикнула в ответ Бекки. – Госпожа прямо-таки кипит от ярости, только не сердитесь на мои слова.

Каролайн вздохнула, вытянула руки, удерживая на этом расстоянии брыкающихся, орущих детей, не давая им сблизиться; затем наградила шалунов короткими, беспристрастными шлепками и велела Друсилле присматривать за младшими до ее возвращения.