Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Я пойду с тобой вместе на исповедь в субботу, — пообещал он. — После исповеди тебе станет легче.

Винс посмотрел на него злыми глазами.

— Да неужели? А что, если я не пойду? Ведь мне за это платить не станут!

— Но ты ведь пойдешь, правда?

— Если захочется.

— Послушай, Винс, не отрекайся от веры, — страстно сказал Бенедикт. — Может быть, наступит день, когда ты будешь в ней нуждаться и она тебе поможет.

— Ложись-ка ты спать.

Винс затушил сигарету о железную ножку кровати и вытянулся. В комнату тихо проскользнул Джой. Винс, как только заметил его, выпрыгнул из постели и схватил Джоя за плечо.

— Ах ты негодник! — завопил он. — Если я еще хоть раз увижу, как ты куришь окурки, я так тебя исполосую, что ты неделю не сядешь.

Джой затрясся от испуга. Винс обернулся к Бенедикту и негодующе вскричал:

— Прошлый раз поймал его с поличным — этот сопляк уже курит! Марш в постель, немедленно! — заорал он и, отпустив Джоя, шлепнул его хорошенько по тощим ягодицам. — И читай сейчас же свои молитвы, черт бы их побрал! Заставь его, Бенни, прочитать все, слышишь? Ты у меня смотри, не пропусти ни одной, — орал он, угрожающе наступая на Джоя, который поспешно стал на колени, — а не то я из тебя дурь выколочу!

— Читай молитвы, — приказал Бенедикт.

— Все, какие знаю? — робко спросил Джой, уткнувшись лицом в ладони.

В субботу после ужина Бенедикт настороженно сказал Винсу:

— Пора идти в церковь. Ты мне обещал, что пойдешь сегодня, — быстро прибавил он. — Он сказал, что пойдет, — повторил он, обращаясь к матери.

Она с мольбой посмотрела на Винса.

— Ну ладно, ладно, — пробормотал он с затравленным видом.

Мать разжевала кусок мяса и сунула в рот Рудольфу.

— Пойди с ним, — попросила она Бенедикта.

— Могу и сам пойти. Я в телохранителях не нуждаюсь, — угрюмо запротестовал Винс.

Вошел отец с пучком зеленого лука. Он посмотрел на двух старших сыновей; те сразу присмирели, а отец уставился на Винса, которого не видел целую неделю.

— Бездельник! — рявкнул он наконец. Винс кинул на него исподлобья злобный взгляд. — Бездельник хорошо знает, куда пойти пообедать, — сказал отец по-английски. — Когда ему нужно пожрать, он находит дорогу домой.

Винс сжал кулаки.

— А как дело до работы коснется, не знает, где его дом.

— Не набрасывайся на меня, папа, — произнес Винс тихим, предостерегающим тоном. Глаза его сузились, лицо потемнело.

Отец взглянул на него.

— Что? — спросил он угрожающе. — Что ты сказал, мистер американский бездельник? Ты еще смеешь так со мной разговаривать! — прибавил он по-литовски. — У тебя же глаза убийцы. А ну-ка погляди на меня еще разок. — Он размахнулся и ударил Винса. — Игрок, бродяга, ничтожество! Приходит домой и лопает, когда я сам без работы, когда я сам недоедаю. А ты жрешь — ты... — И он опять поднял руку. Мать вскрикнула, увидев, что Винс замахнулся в ответ. Она схватила на руки маленького Рудольфа и прижала его личико к своему плечу, чтобы он не видел.

— Не смей поднимать руку на своего отца! — крикнула она хрипло.

Отец ударил Винса, и тот зашатался, прислонился к стене. Винс замер на мгновение, мускулы его напряглись, он сжал кулаки, потом улыбнулся матери какой-то истерзанной, кривой улыбкой, опустил руки и нагнул голову. Отец наносил ему удар за ударам и кричал:

— Ну, что же, бей, бей своего отца! Ну, ударь старика! Он кормит тебя, одевает, он вырастил тебя, американский мальчишка, наглец! — И он колотил его все сильней. А Винс, весь бледный, припал к стене, засунув руки глубоко в карманы. Он даже не уклонялся от ударов и молча ждал, когда они кончатся. Наконец, когда отец, обессилев, отступил и, тяжело дыша, сел к столу. Винс поднял голову, с горькой укоризной посмотрел на мать и вышел из дома.

Бенедикт последовал за ним.

Он шел за ним по пятам, миновал задний двор и перепрыгнул через канаву.

— Винс! — окликнул он.

Брат повернул к нему бледное лицо в кровоподтеках и горько вскричал:

— Убирайся домой! Оставь меня в покое! Чтоб мои глаза тебя не видели.

— А исповедь? — заикнулся было Бенедикт.

— Иди домой! — заорал Винс. — Смотри не заставляй меня пускать в ход кулаки! — Он отвернулся и пустился бежать. Бенедикт помчался за ним, перелез через забор, пересек двор, где лаяли собаки, и понесся по улице, стараясь не терять из виду долговязую фигуру. Его брат время от времени оборачивался на ходу и, грозя кулаком, метал на него яростные взгляды. Однако Бенедикт, охваченный каким-то неосознанным страхом, упорно продолжал бежать за Винсом, настойчиво взывая к нему:

— Ты же обещал мне пойти!

На пути встал еще один забор. Бенедикт перелез через него и угодил прямо в объятия поджидавшего его брата. Винс схватил его за горло и стал стукать головой о забор, приговаривая:

— Не гонись за мной, сукин ты сын! Убирайся домой!

Дико выпучив глаза, Бенедикт прохрипел:

— Отпусти меня, Винс!

Винс схватил Бенедикта за волосы, повалил наземь и стал тыкать его лицом в песок.

— Я не желаю, чтобы ты шел за мной, слышишь? — прошипел он. — Ненавижу тебя, твоих священников, всю эту вонючую дыру.

Бенедикт задыхался, слезы жгли ему глаза. Он ухватился за лодыжки Винса, вцепился в них обеими руками.

— Останься, Винс! — умолял он. — Не убегай!

Винс злобно лягнул его ногой.

Бенедикт поднял к нему измазанное грязью лицо.

— Прошу тебя, Винс, не убегай из дому! Я знаю, ты хочешь это сделать! Останься с нами! Я помогу тебе!

— Т ы! — Винс издевательски хмыкнул. — Будешь мне мораль читать? Иди домой! А я и без вас обойдусь, только оставьте меня в покое, дайте мне жить, как мне хочется! Не хочу вас больше видеть! Меня тошнит от вас всех! — кричал Винс. Он выдернул одну ногу из рук брата, но Бенедикт крепко вцепился в другую, и Винс несколько шагов волок его за собой.

— Отпусти ногу! — заорал Винс, глядя на него и останавливаясь. Бенедикт стиснул зубы и зажмурился, чувствуя, что другая нога Винса опускается ему на голову. Винс с силой пнул его.

— Пойдем со мной, Винс, — бормотал Бенедикт. — Пойдем на исповедь! Отец Дар поможет тебе. И отец Брамбо тоже. Пожалуйста, Винс, прошу тебя, не покидай нас. Останься с нами, Винс! Папа вовсе не хотел тебя бить; он без работы, поэтому такой раздражительный! Вот и все. Останься дома, Винс!

Он горько разрыдался, а Винс ушел. Бенедикт еще долго лежал, распростертый на земле. Наконец он сделал попытку подняться. Он привстал на четвереньки и пополз вдоль канавы, словно у него были переломаны ноги, потом поднял голову, чтобы в последний раз поглядеть на брата, но увидел лишь пегую корову, которая мирно брела по улице, волоча по земле длинную цепочку, продетую сквозь ее широкие ноздри.

Часть вторая

1

Хо, хо, Джо Магарак!

Джо Магарак был ростом в восемь, иногда в десять, а порой даже в двенадцать футов. Он прибыл в Америку в конце восьмидесятых годов прошлого столетия, а может быть, незадолго до первой мировой войны из страны, расположенной где-то в Центральной или Южной Европе — из Словакии, Богемии или Сербии. Американский вербовщик побывал в его деревне и объехал все соседние в округе. В самых пылких и восторженных выражениях он рассказывал о том, как необыкновенно хорошо живется людям в Соединенных Штатах, какие там неисчерпаемые возможности для получения работы, как легка жизнь в этой стране: там улицы вымощены золотом, а великодушные промышленники никого не любят так нежно, как новичков, и никому так щедро не платят, как им.

Джо так громко захохотал, что на расстоянии мили вокруг полегла вся пшеница, словно ее повалил ветер. Ему вдруг стало тесно в маленькой деревушке, где он родился: ему нужен был простор для применения накопившихся сил; он хотел видеть горы, большие реки, гигантские деревья. Он подписал сделку с вербовщиком, поставив такой огромный крест вместо подписи, что понадобилась целая чистая страница, и тут же расстался со всеми сбережениями своей матери и с половиной собственных денег, скопленных им за всю жизнь. Затем он отправился в путь. Он прошел за пять дней пятьсот миль и явился в Антверпен, где узнал, как и остальные завербованные, что агент надул его и скрылся с его деньгами и что билет его недействителен.

33
{"b":"99631","o":1}