Когда мы шли к автобусу, все были необычайно тихи и молчаливы. Никто не предвидел, насколько мощной и изнурительной окажется эта церемония. И, казалось, каждый понимал, что долгий путь к этому испытанию был одним из наших главных предназначений в жизни. Каждый был на своем месте. Каждый был уникален, неповторим, важен и необходим для целого.

В этой атмосфере молчаливого единства мы доехали до храмов Чиканны, даже близко не подозревая о том взрыве, который нам предстояло пережить.

Едва укладываясь в график — нам нужно было добраться до Паленке этим же вечером — и все еще не избавившись от последствий эмоционального выплеска, вызванного церемонией в Шпухиле, мы шагали по каменистым, устланным листьями дорожкам Чиканны в поисках места для следующей церемонии. Стало еще жарче, и мы искали тень.

Лев-Огонь сказал, что Чиканна сильно отличается от прочих майянских храмовых комплексов, ибо для архитектуры здешних храмов характерен тщательно выдержанный барочный стиль. Как мы сами убедились, здания здесь маленькие, приземистые, а дверные проемы выполнены в виде рта Ицамны, который здесь изображен в виде земного чудовища, чья раскрытая пасть символизирует вход в Шибальбу — майянскую преисподнюю.

Говорят, что посвященные здесь часто испытывают чувство перемещения в пространстве, как будто они шествуют среди звезд. Это место мощной темной женской магии. Чиканна уравновешивает и интегрирует в женщине женские и мужские энергии. Именно здесь нам и предстояло совершить церемонию интеграции женской энергии.

Мы подошли к небольшой пирамиде, перед которой была открытая площадка с низкой полуовальной каменной стеной у самого края леса, находившейся в тени деревьев.

Я попросил женщин собраться у стены и усесться под ее сенью полукругом. Затем попросил мужчин выстроиться перед женщинами в шеренгу, от одного края стены до другого. Таким образом, наше расположение напоминало по форме длинную, неглубокую, накрытую крышкой чашу с женщинами внутри, а крышкой для нее служили мужчины.

Мужчины взялись за руки, и мы «опечатали» энергию этого пространства. Вокруг женщин, как раньше вокруг мужчин, я возвел такой же сакрально-геометрический октаэдр, но нежно-розового цвета, так, чтобы они могли разряжать свои энергии вверх, в небеса, или в Отца Небо, и вниз, в сердце Матери Земли.

А затем обратился ко всем с речью, хотя в общем-то толком не знал, что сказать. Поначалу мои наставления женщинам во многом напоминали те, что я давал мужчинам. Но затем мне пришла в голову мысль попросить их воспользоваться этой возможностью и избавиться от всех тех не выразимых словами ужасов, которые совершались по отношению к Женщине на протяжении многих веков цивилизации, освободиться и простить.

Когда я произносил эти слова, со стороны женщин донесся судорожный вздох. Что-то изменилось в энергетическом поле, как будто в образованной нами человеческой чаше появилась трещина. После этого я умолк, и процесс начался.

Он совершенно отличался от того, который осуществляли мужчины. Женщины пытались связаться или войти в контакт с той болью и ужасом, на которые до этого у них никогда не было возможности даже взглянуть, не то что почувствовать. Одна за другой они погружались в ту реальность, каковой на протяжении веков представала для женской части человечества жизнь, когда с ними обращались как с вещью — и даже хуже. Гораздо хуже.

Для продолжения этого процесса им требовалась помощь. Поэтому я вмешался и попросил мужчин подойти к женщинам, погладить их по лицу и подарить им нежность, любовь и понимание, в которых они так нуждались в это время. Я присоединился к мужчинам, и мы переходили от одной женщины к другой, утешая их, помогая пройти через неимоверные муки эмоциональной боли и горя, которые они испытывали и от которых пытались освободиться.

Этот процесс занял долгое время. Женщины рыдали, кричали, всхлипывали под воздействием этого глубокого, опустошающего всю душу горя, которое до этого они не имели возможности узреть. А мужчины обнимали их, утешали и дарили свою любовь. Несколько женщин скрючились в позе эмбриона, и их обнимали и утешали с великой нежностью, как малых детей.

Одна из женщин впоследствии рассказала мне, что первые десять минут этой процедуры ею владело желание все бросить и уйти. По ее словам, это переживание было совершенно новым для нее. Она прежде не понимала, почему в книгах говорится о чувстве тошноты, которое появляется у людей при виде осквернения человеческого тела, но теперь ее озарило, что это непонимание было обусловлено тем, что прежде она никогда не могла «дойти до этого».

В этот день благодаря замечательной поддержке со стороны окружающих — женщин, которые имели мужество впервые связаться со своими подлинными чувствами, и мужчин нашей группы, которые познали свою собственную силу, — она наконец решилась узреть и испытать те чувства, которые из жизни в жизнь подавлялись. Когда ей наконец удалось войти с ними в полный эмоциональный контакт, она была ошеломлена, истерзана и опрокинута, но затем, когда мужчины утешили ее, она освободилась от горя и почувствовала себя цельной — впервые за все эти тысячи лет.

Молча, с покрасневшими от слез глазами, эмоционально опустошенные, мы тихо вернулись к нашему старому знакомому — автобусу, сели и направились на юго-запад, в Паленке, где нам предстояло провести заключительную церемонию на той спиральной линии храмов, о которой мне поведал Тот.

Я чувствовал, что интеграция, которую мы осуществили в этот день, все еще не закончена, что это не имеющее себе равных соприкосновение с мужской и женской энергией и этот процесс освобождения от гнева, страха и ненависти по-прежнему продолжается. Но в тот день в Кампече — и я действительно так считаю — мы проторили путь, по которому пойдут другие, путь, который в конечном счете приведет всех мужчин и женщин, живущих на Матери Земле, к новому образу жизни.

После проведения двух церемоний по интеграции Божественной Мужественности и Божественной Женственности мы погрузились в автобус и двинулись в долгий путь к Паленке, где рассчитывали провести три ночи. А на следующий день после прибытия планировали совершить заключительную церемонию у пирамид в Паленке, после чего использовать оставшееся время на посещение других комплексов.

Пока мы ехали, некоторые члены нашей группы выразили сомнение по поводу местоположения нашего отеля, ибо он располагался на окраине города и, для того чтобы добраться до него, нам нужно было миновать военно-пропускной пункт. Мы давно убедились на опыте, что задержка может растянуться на многие часы. Но Божественный Дух, несомненно, пребывал с нами, ибо нас не остановили и мы вовремя прибыли в отель.

Это был настоящий курорт: низкие здания были окружены обширными лужайки, а дорожки через них обрамлены пальмами и цветущими кустами. Как и много раз до этого, во время нашего визита в Мексику, нас встретили у отеля праздничными фруктовыми напитками и цветами.

На следующее утро, после восхитительного завтрака в большом обеденном зале отеля, мы направились к храмам Паленке.

Запись, которую сделал Лев-Огонь в нашем путеводителе по поводу этого комплекса, гласит, что, хотя Паленке является зримым воплощением шишковидной чакры, он, кроме того, находится на пересечении активных артерий и лей-линий Пернатого Змея.

Очень изящный город, Паленке расположен в штате Чьяпас, на огромной территории юго-западной части Юкатана, на самом краю Петеновых джунглей. Паленке — это многое одновременно: Плеядеанский Зал Хроник, Школа Мистерий Сакральной Геометрии, большой астрономический центр и Вихревая Воронка Посвящения для материкового Запада. Паленке интегрирует энергию кундалини во все чакровые центры и духовные тела Посвящаемого. Поэтому данный храмовый комплекс используется Светоносной Змеей — наподобие увеличительного стекла, фокусирующего свет солнца, — для передачи энергии Кундалини из Чили народу майя. Поэтому этот комплекс был очень важен для тех задач, решением которых мы занимались.