Фрэнсин решила, что нет смысла отрицать очевидный факт.

– Да, в Гонконге.

– А Сакура с вами?

– Да.

– Я хотел бы поговорить с ней.

– Сожалею, генерал, но она очень больна и ни с кем не разговаривает.

– Настолько больна, что не может поговорить с генералом Джей Ханом? – удивился тот.

– Сожалею, но это так.

– Вероятно, ей очень стыдно за свое поведение? – ехидно спросил генерал. – Сакура оказалась плохой девочкой. Она действительно ваша дочь?

Фрэнсин немного подумала.

– Возможно.

Он расхохотался:

– Возможно? У меня тоже, «возможно», где-то есть дети. Даже, возможно, очень много. А вам известно, мадам, как она поступила со мной? Она украла у меня деньги. Большие деньги – шестьсот восемьдесят тысяч американских долларов. – В его голосе появились угрожающие нотки. – Я доверял ей как самому себе, а она предала меня в самый трудный момент. А теперь скажите, пожалуйста, как я должен наказать ее за это, а?

– Лично я заинтересована в мирном решении этой проблемы, а не в наказании Сакуры, – чистосердечно призналась Фрэнсин, опасаясь, что может сорваться и нагрубить этому мерзавцу.

– Вы готовы уплатить шестьсот восемьдесят тысяч долларов за женщину, которая лишь с некоторой степенью вероятности является вашей дочерью? – изумленно спросил генерал.

– Да, но сейчас у меня нет таких денег. – Она услышала, как генерал громко отхлебнул какую-то жидкость.

– Насколько я знаю, миссис Лоуренс, вы очень богаты, – заговорил он, помолчав. – Ваше имя известно всей Азии. Вы очень умны, сообразительны и всегда отличались способностью находить выход из самых затруднительных ситуаций. Причем настолько умны и сообразительны, что вряд ли стали бы выбрасывать такие деньги, если бы не были уверены на все сто процентов, что Сакура действительно ваша дочь. Так вот, мадам, у меня очень много детей, а у вас только одна дочь. Одна-единственная на всем белом свете. – Он сделал многозначительную паузу и бросил кому-то фразу на лаосском языке.

Они откровенно насмехались над ней, а она не знала, что ответить на это вполне резонное замечание.

– Послушайте, генерал, – наконец начала она, – все газетные сообщения о моем богатстве грешат чрезмерным преувеличением.

– Так почему же вы звоните мне?

Она решила идти ва-банк.

– Я звоню вам с единственной просьбой – отпустите ребенка Сакуры.

– Ребенка Сакуры? – насмешливо переспросил генерал. – Как же я могу это сделать? Моя семья заботится о нем, а мои жены души в нем не чают.

– Вполне допускаю, но ребенок должен быть с матерью, генерал.

– А вы что, думаете, генерал Джей Хан – какой-то дикий варвар? – Он засмеялся. – Вы полагаете, что генерал Джей Хан способен обидеть ребенка? Причинить ему боль? Сжечь на костре или отдать на съедение собакам?

– Нет, я уверена, что генерал Джей Хан не способен на это, – как можно мягче ответила Фрэнсин, – Именно поэтому я и звоню вам сейчас. Если вы отпустите ребенка, мы сможем приступить к обсуждению нашей денежной проблемы.

Джей Хан даже крякнул от ее наглости:

– К обсуждению?

– Мистер Джей Хан, – попыталась вразумить его Фрэнсин, – я деловая женщина и никогда не обманываю, своих партнеров. Но при этом я никогда не веду переговоры под давлением. Это против моих правил.

– Вам не нравится давление? А если речь идет о жизни ребенка?

– Он должен выйти за рамки наших переговоров, – твердо заявила она. – И не подвергаться опасности, разумеется. И не только он, но и Сакура. Жизнь и так уже наказала ее, генерал, если вы понимаете, что я имею в виду. Я знаю, что она разозлила вас, но сейчас она сожалеет об этом и раскаивается. Я предлагаю, вам начать переговоры при том непременном условии, что ваши люди навсегда оставят ее в покое.

– Никаких условий и никаких переговоров! – рявкнул генерал. – Вы возвращаете мне всю сумму, всю до последнего цента. В противном случае я убью ее и ребенка. Вы поняли меня?

– Генерал…

– Зачем вы отнимаете у меня время? – взорвался Джей Хан. – Думаете, со мной можно торговаться? Вы ведете себя как женщина, миссис Лоуренс, а в данной ситуации следует вести себя по-мужски. Я спрашиваю вас в последний раз: вы возвращаете мне деньги или нет?

В трубке воцарилась тишина, и только тихий лаосский говор доносился откуда-то издалека.

– Да, возвращаю, – ответила она, не слыша собственного голоса.

– Как и – когда?

– Пришлите своих представителей в Таиланд. Вместе с ребенком. В Бангкоке есть ваш банк, а у меня там несколько предприятий. Как только я увижу ребенка живым и здоровым, я тут же отдам распоряжение перевести в ваш банк требуемую сумму. Ваши люди подтвердят получение денег, а вы отпустите ребенка на свободу.

– Подождите, миссис Лоуренс, – быстро прервал ее генерал, положил трубку на стол и начал что-то оживленно обсуждать со своими людьми.

Фрэнсин слышала их голоса и сознавала, что решилась на отчаянный шаг, пообещав выплатить сразу всю сумму. Правда, это был пока лишь телефонный разговор, но если она не выполнит свое обещание, то прольется кровь ни в чем не повинных людей. И кровь эта будет на ее совести.

На другом конце провода послышался женский возглас, мужской смех и звук громко хлопнувшей двери. Фрэнсин представила себе номер дорогого отеля, в котором весело проводят время офицеры и местные проститутки. Вскоре в трубке снова послышался возбужденный голос генерала.

– Я слушаю вас, – сказала она с замиранием сердца.

– Банковский перевод нас не устраивает, – прохрипел Джей Хан. – Сакура украла наличные, и поэтому вам тоже придется вернуть долг наличными.

У Фрэнсин засосало под ложечкой.

– Этот вариант представляется мне более сложным и более опасным, – спокойно проговорила она.

– Невозможным, вы хотите сказать? – с угрозой прорычал генерал.

– Нет, отчего же, – поспешила успокоить его Фрэнсин. – Теоретически это возможно, но вы ведь понимаете, что доставить к месту назначения огромную сумму наличных денег будет весьма нелегко, и к тому же небезопасно.

– Сумма должна быть выплачена в американских долларах, в купюрах достоинством не менее пятидесяти долларов. Вы возвращаете нам деньги, мы вам – ребенка.

– Где?

– Здесь, дорогая моя, во Вьентьяне, в отеле «Вьенг-Чанг».

– Вы хотите, чтобы я приехала во Вьентьян с мешком денег? – оторопела Фрэнсин.

– Да, и не только вы, но и Сакура.

– Сакура? Я ведь сказала вам, генерал, что она больна.

– Сакура должна лично принести мне свои извинения, – решительно заявил Джей Хан. – Я должен увидеть ее своими глазами и услышать своими ушами. И мои люди тоже, иначе они перестанут меня уважать. В противном случае она не увидит своего ребенка. Здесь много голодных бродячих собак, миссис Лоуренс, не забывайте об этом.

Фрэнсин из последних сил сдерживалась, чтобы не наговорить ему грубостей. Теперь ей стало ясно, что ситуация вышла из-под ее контроля.

– Генерал Джей Хан, мое предложение вполне разумно и выполнимо, а приезд в Лаос был бы для всех нас слишком большим риском.

– Вы что, не доверяете генералу Джей Хану?

– Я не доверяю той ситуации, в которой могу оказаться в столице Лаоса.

Генерал недовольно хмыкнул:

– Очень плохо, мадам, Я в свое время полностью доверял Сакуре, а она предала меня. Боюсь, теперь ваш черед довериться мне.

– Но, генерал…

– Довольно, мадам! – бесцеремонно оборвал он ее. – Вы приезжаете во Вьентьян с деньгами и с Сакурой! Сколько времени вам понадобится, чтобы добраться сюда?

– Не знаю, – растерянно ответила Фрэнсин. – Мне нужно время, чтобы организовать…

– Я очень занятой человек, миссис Лоуренс, – рявкнул он, – и не привык ждать!

– Я постараюсь приехать как можно быстрее, – неуверенно пролепетала Фрэнсин.

– Позвоните мне сюда завтра в это же время. Я жду от вас сообщения о том, что деньги готовы и что вы с Сакурой скоро приедете ко мне. Все понятно?

Фрэнсин глубоко вздохнула.