– А как же Клайв? – не унималась Рут.

– Клайв действительно хочет занять место отца в нашей семье. Другими словами, он хочет стать твоим новым отцом и моим новым мужем.

– Ура-а! – радостно закричала девочка и громко захлопала в ладоши.

Фрэнсин подумала, что дочь почему-то не очень хорошо относится к отцу, но не могла понять причину этого. Возможно, девочке просто захотелось вновь ощутить заботу и ласку отца.

– Послушай, Рут, а что, если твой отец все-таки вернется к нам?

– Не знаю, – подумав, ответила малышка, – Что же мы будем тогда делать?

– Я тоже не знаю, – грустно вздохнула Фрэнсин.

В этот момент в дверь постучали, и на пороге появилась миссис Д’Оливейра.

– Вы слышали, что вчера японцы разбомбили публичный дом?

У Фрэнсин сжалось сердце от предчувствия беды. Она сразу подумала о милой, добродушной Берте и той женщине, которая совсем недавно родила ребенка.

– Эдвина, присмотри за Рут, а я пойду узнаю, можно ли хоть чем-то помочь.

На Шанхайской улице воздух был пропитан гарью, дымом и пылью, На месте публичного дома была груда битого кирпича и обломки деревянных перекрытий. Похоже, здесь действительно был настоящий ад. На развалинах домов суетились солдаты, пытавшиеся отыскать оставшихся в живых обитателей разрушенного квартала. От заведения «Золотые туфельки» практически ничего не осталось. На земле лежало несколько окровавленных тел.

Фрэнсин поспешила туда и с ужасом увидела, что среди погибших находилась и Берта. Она лежала на тротуаре, ее мертвые глаза смотрели в затянутое тучами небо. На бледных губах навсегда застыла улыбка. Фрэнсин огляделась и увидела неподалеку женщину, которая совсем недавно родила в бомбоубежище. Она лежала на боку, крепко прижимая к себе мертвого младенца.

Постояв над телами несчастных жертв, Фрэнсин медленно поплелась домой. Этим людям уже ничем нельзя было помочь.

Клайв пришел ровно в шесть. Судя по всему, он тоже попал под бомбежку. Его китель был разорван в нескольких местах, изрядно помят и покрыт толстым слоем пыли.

– Извини, что так поздно, – сказал он, целуя ее. – Весь день вытаскивал людей из-под развалин. Сейчас это гораздо пояснее, чем бессмысленное сидение в отделе цензуры. Фрэнсин, скажи мне еще раз, что ты меня любишь.

– Люблю, – тихо промолвила она, все еще не уверенная, что это на самом деле так.

И тут из своей комнаты выбежала Рут и бросилась к нему с распростертыми объятиями.

– Скоро ты будешь моим новым папой! – защебетала она.

Личико ее раскраснелось от радости.

– О, ты моя бесценная! – Он подхватил ее на руки и подбросил вверх. – Я сделаю все возможное, чтобы быть тебе хорошим отцом. Надеюсь, у меня это получится.

– Ты будешь заботиться о нас?

– Разумеется, я буду ухаживать за тобой и твоей мамой, можешь в этом не сомневаться.

– Значит, я должна называть тебя папой?

– А как бы ты хотела меня называть?

– Клайвом.

– Прекрасно! Значит, будешь звать меня просто Клайв.

– Давай поиграем, а потом почитаем книжку, – деловито предложила малышка, хватая его за руку.

– Не сейчас, Рут, – строго осадила ее Фрэнсин. – Клайву нужно переодеться, помыться и немного отдохнуть. – Она провела его в ванную, дала кусок мыла и чистое полотенце.

После обеда они вышли на балкон, оставив Рут с Эдвиной.

– Фрэнсин, скоро из порта отправятся два больших судна, – осторожно начал Клайв, искоса поглядывая на нее. – Правда, будут еще два военных корабля, но, конечно, не такие комфортабельные. А после них уже никто не может дать гарантию, что будут другие суда. Ты понимаешь, что я хочу этим сказать?

– Да. – Фрэнсин повернулась и посмотрела ему в глаза.

– Вам надо завтра же пойти оформить все нужные документы.

– Хорошо.

– Кстати, вам не придется оплачивать проезд. За все платит британское правительство. Правда, количество багажа будет строго ограничено, но я не думаю, что у тебя здесь слишком много вещей. Я приеду к вам на машине ровно в семь и помогу собрать все необходимое. Должен сразу предупредить, что там будет очередь.

– А ты, Клайв?

– Я должен остаться здесь, – ответил он спокойно. – Но мы скоро встретимся, не волнуйся.

– Я не верю в это!

– Тебе придется мне поверить.

– Боже мой! – Из глаз Фрэнсин потекли слезы.

Мысль том, что она потеряла мужа, а теперь может потерять и Клайва, лишала ее сил.

– Я люблю тебя, Клайв, – плача, прошептала она, и на сей раз уже точно знала, что говорит правду.

На следующий день они поехали в отдел по эвакуации беженцев, расположенный на Клани-Хилл. Дождь лил как из ведра, настроение было отвратительное, и поэтому все молчали, думая о предстоящей встрече с чиновниками. А у Рут к тому же началось жуткое расстройство желудка, и она ерзала на заднем сиденье между Эдвиной и Фрэнсин и машинально терла рукой бледное личико. Клайв сидел впереди и рассеянно поглядывал в залитое дождем окно.

Чем ближе они подъезжали к нужному месту, тем больше на дороге становилось машин.

– Матерь Божья, – пробормотал Клайв. – Мне кажется, сюда съехался весь Сингапур.

– Да, похоже, что для нас не найдется места на этих судах, – уныло поддержала его Фрэнсин.

– Нет, мы этого не допустим, – взбодрился Клайв. – Абу-Бакр, – обратился он к водителю, – попробуй обогнуть эту пробку и проехать боковыми улочками.

Молодой малаец кивнул:

– Хорошо, господин.

Они свернули на узкую улицу, но и там все было запружено машинами. Вероятно, эта здравая мысль пришла в голову не только Клайву.

– Ничего страшного, – попытался успокоить их Клайв, но в этот момент у них над головой послышался звук приближающихся японских самолетов.

Все машины мгновенно остановились, и из них стали выскакивать насмерть перепуганные пассажиры. Где-то впереди поднялся в воздух огромный фонтан земли. Их водитель тоже открыл дверь и выскочил из машины.

– Скорее в укрытие!

– Пошли! – приказал Клайв. – Быстро!

Фрэнсин посмотрела вверх, но ничего страшного не увидела.

– Быстрее! – повторил Клайв и, подхватив Рут на руки, выскочил из машины.

Фрэнсин тоже выбралась из машины и побежала к бетонной водосточной трубе, расположенной ярдах в десяти от нее. Но в этот момент над головой раздался невыносимо громкий визг пикирующего бомбардировщика. Она упала на землю и закрыла руками голову. И вдруг какая-то страшная сила оторвала ее от земли и швырнула в темноту.

Сознание вернулось к ней вместе с жутким криком:

– Рут! Рут!

На самом деле это был не крик, а еле слышный стон. В следующую секунду она почувствовала на своем лице что-то влажное.

– С Рут все в порядке, – раздался знакомый голос.

Она открыла глаза и увидела Клайва. Но больше всего ее удивило даже не это, а то, что лежала она на белоснежной кровати, а голова ее покоилась на огромной подушке.

– Где Рут? – едва слышно прошептала она.

– С ней все в порядке, – повторил Клайв. – Она не пострадала. Ни единой царапины, Фрэнсин, успокойся.

– Где она?

– Я сейчас приведу ее. – Клайв вскочил со стула.

– Нет! – Она схватила его за руку, но тут же потеряла сознание.

– Мама, мама, я здесь, проснись!

Фрэнсин открыла глаза и прижала к себе маленькое исхудавшее тельце дочери. Ей показалось, что она плачет, но на самом деле она была слишком слаба даже для этого. Через минуту она снова погрузилась в темноту и очнулась, лишь когда ощутила неприятный приступ тошноты. Чьи-то сильные руки помогли ей свеситься с кровати и наклониться над большим металлическим тазом с водой. Почти полчаса ее выворачивало наизнанку, затем ее уложили в постель, и она опять забылась в тревожном сне.

Очнувшись в третий раз, она почувствовала себя намного лучше и снова очень удивилась, обнаружив, что лежит на кровати в какой-то комнате и к тому же на белоснежной подушке. Кроме нее, здесь было много других женщин, и среди них мелькали люди в белых халатах.

Она, должно быть, издала какой-то звук, потому что в тот же момент над ней наклонился Клайв и тревожно посмотрел на нее.