- Он с печки свалился? Кто тему из плана вычеркнул - разве не он? возмутился Горлов.

- Не кипятись! Первый удар я на себя уже принял, а дальше дело за тобой. Надо срочно отправить предпроектные документы и все наши предложения. Нестеренко их сразу доложит. Сказал, что с начала квартала пойдет финансирование. С моряками замминистра уже договорился - через ВПК они сами проведут! Представляешь?

- Дела-а-а! - развел руками Горлов.

- Никакой нам враг не страшен, если он растерян и ошарашен! - сказал Лахарев, все еще не выпуская из рук подаренное виски. - Если все получится, никого сокращать не придется.

- Ты хочешь пол-отдела на мою тему подвесить? Мы будем работать, а премия другим? - обиделся Горлов.

- Чем больше выплатим заработной платы, тем тебе выгодней. Пять процентов от миллиона или от ста тысяч - что больше?

- Если все проценты мои, то нет вопросов, - согласился Горлов.

- Если отстегнешь на мертвых душ полпроцента, все равно тебе больше достанется, - объяснил Лахарев.

- Пожалуй... - согласился Горлов. - Но ты обещай, что все будет не поровну, а по справедливости.

- Все, что от меня зависит. Слово коммуниста! - сказал Лахарев.

Попрощавшись, Горлов пошел к себе, на ходу обдумывая кому что поручить. В большой комнате как обычно пили чай. Оглядев собравшихся, Горлов недосчитал половины сотрудников.

- Где все? - спросил он и, не дожидаясь ответа, стал объяснять, кто что должен делать.

- Оставь, как есть! Сейчас некогда, потом уберете... если время будет, - заметив, что Света Петрова взялась собирать посуду, велел он ей. - Беги к режимщикам, пусть срочно готовят спецчемодан с документами по разработке двенадцатого изделия. Одна нога - здесь, другая - там!

- А между? - ухмыльнулась Света.

- Придешь домой, муж покажет! - сказал Горлов. - Но только после того, как ты всех обзвонишь, чтобы завтра с утра на работу. Опоздавшие - без премии.

- Ну, началось, - закрывая дверь, услышал Горлов чей-то голос.

Только в полшестого он вспомнил, что собирался встретиться с Ларисой. Однако прошло сорок минут, пока он проверил, что сделали сотрудники, собрал спецчемодан и, опечатав его сургучом, сдал в окошечко режимного отдела*.

- Вы сказали, через полчаса. Я уж думал, не случилось ли что, обрадовался Володя, увидев Горлова.

- Прости! Непредвиденные обстоятельства, - объяснил Горлов.

3.16 ВОТ БЕДА НА ТВОЕМ ОБОДУ

До конторы ехали минут десять. Конторой Горлов называл запутанный лабиринт комнат и коридоров, которые удалось занять еще осенью. Первоначально Цветков хотел получить только помещение для магазина, но пока Котов торговался, сколько ему следует заплатить, планы переменились, и из предложенного выбрали самое подходящее.

Чтобы оформить аренду, пришлось дать начальнику райуправления нежилым фондом Уракову десять тысяч рублей, и сверх того Цветков пригнал ему новенький "Жигуль". Сколько получил Котов, Горлов так и не узнал - он вообще старался как можно меньше общаться со своим бывшим начальником. Но в результате все остались довольны, и больше всех - Цветков.

- Не переживай, - успокаивал он Горлова, ошарашенного суммой израсходованных на взятки денег. - Не на один день устраиваемся - надолго! Запомни: кто не тратит, тот не зарабатывает.

Торговый зал был невелик - всего тридцать шесть квадратных метров. Но за ним вглубь старинного дома на углу улицы Бармалеева и Кировского проспекта тянулась череда комнат и широкий коридор, выходящий во двор. К арендованному помещению прилагался подвал, по колено залитый водой. Ремонт начали делать, как только въехали, но до подвала пока не доходили руки. Теперь же позарез понадобился собственный склад, и Горлов уже подписал договор с кооперативом, работавшим при СМУ-18*. Строители устроились с умом. Деньги шли на счет кооператива, а работы велись за государственный счет, правда для страховки между кооперативом и СМУ был заключен договор на очень смешную сумму.

Во двор въехали с трудом: дорогу загородил длинный рефрижиратор.

- Что привезли, Сергей Михалыч? - пробираясь к двери черного хода, спросил Горлов у недавно взятого на работу товароведа.

- С Синявинской фабрики курицу урвали. Вас не было, я решил под свою ответственность, - поздоровавшись, ответил тот.

- Хороша была курица, пока не посинела, - мельком взглянув в открытый ящик, заметил Горлов. - Тут тысяч на шестьдесят. Не боишься, что задавит тебя твоя ответственность?

- Народ от бескормицы все подметет. За два дня расторгуем. Ручаюсь головой, - заверил товаровед.

Отперев дверь комнаты, которую выбрал для кабинета, Горлов взялся за телефон. Набирая по междугородней номер Цветкова, он одновременно стягивал с себя пальто.

- Документы отправлены в Москву. Копии у меня, перешлю с твоим Валерой. Он завтра пойдет порожняком, чтобы не задерживаться. В Главкомате ВМФ надо серьезно подстраховаться, я напишу, от кого зависит. А дальше сам знаешь! Совет министров - как трясина: бросишь камень, он булькнет и тишина. Короче, Совмин есть Совмин. Торопишься? Ну, все! Пока!

Бросив на рычаг трубку, Горлов вытянул застрявшую в рукаве руку и бросил пальто на свободный стул. Кроме двух стульев, стола и гвоздя, вбитого вместо вешалки в стенку, в комнате ничего не было.

- Вас какая-то женщина уже третий час дожидается, - заглянув в дверь сказала бухгалтерша.

- Что за женщина?

- Наверное, жалобщица, или на работу хочет проситься. Борис Петрович, я товар оприходовала, можно домой пойду?

- Идите, чего спрашивать? - рассеянно ответил Горлов и взявшись за телефон, чтобы позвонить Ларисе, добавил: "Зовите эту жалобщицу, заменим ей одну курицу на две, чтоб от греха подальше".

- Какую курицу? - удивленно спросила бухгалтерша.

- Тухлую, которую Сергей Михалыч завез.

- У нас тухлых не бывает. Ниже второго сорта не торгуем - мы же не госмагазин, а кооператив!

- Все равно зовите! - велел Горлов. - Жалобщица хоть симпатичная?

- Страхолюдина! Ни рожи, ни кожи, подметки рваные и сапоги "Скороход"!

Горлов набрал номер и, глядя в окно, слушал длинные гудки, пока не почувствовал чей-то взгляд.

- Лариса! - повернув голову, воскликнул он.

- Ее нет дома, а кто ее спрашивает? - трубка неожиданно отозвалась требовательным мужским баритоном.

- Кто спрашивает? - глядя на Ларису, переспросил Горлов. Она что-то тихо прошептала, но он не расслышал.

- Бортмеханик... Шаляпин. Нет, я не шучу - фамилия у меня такая. Что передать? Передайте, что у нас все в порядке кроме второго мотора - опять барахлит, то есть чихает, - окончательно запутавшись, Горлов повесил трубку, и встав, обнял Ларису.

- Как ты здесь оказалась?

- Мы как-то проезжали мимо, а когда ты позвонил, я вспомнила и приехала, - она была похожа на небогатую студентку: без косметики, в поношенной куртке из китайской плащевки и вязаной шапочке, на ногах были старые сапоги с оттоптанными каблуками. - У тебя выпить не найдется? Немного, чтобы не знобило...

- Подожди, сейчас принесу, - сказал Горлов и пошел в подсобку.

- Дай что-нибудь выпить, - попросил он кладовщика.

- Есть коробка шампанского, армянский "Три звездочки", портвейн "Солнечный"...

- А водка? - перебил его Горлов, решив, что Ларисе нужна именно водка.

- С винтом кончилась, но есть "Московская". Вам поллитру или маленькую?

- Маленькую! Нет! Лучше две. Да скажи чтоб принесли пару чистых стаканов и закусить, - велел Горлов.

Он подумал, что Ларисе будет неприятно видеть посторонних, и дождался продавщицу в коридоре.

- Мы бабы слабые, лучше сразу! - сказал он, налив треть стакана.

- Как ты догадался? Я и хотела водку. Она, - как бы это сказать? имеет незамедлительное действие.

- Ты - настоящий поэт русских спиртных напитков, - пошутил Горлов, подвигая ей тарелку с колбасой и маринованным перцем.

- Разве ты не знаешь, что я - филолог с высшим образованием? - через силу улыбнулась Лариса, и Горлов подумал, что ей тяжело заговорить первой.