Вчера вспоминали академика Углова.

Этому святому и непорочному человеку стукнуло сто лет, но он еще как будто числится на работе и, я думаю, как никогда тверд в своих человеколюбивых представлениях.

В моем выпускном альбоме красуется его фотография, и кажется, будто академик только что сожрал тюбик зубной пасты. Но мне не повезло, за годы учебы я ни разу не видел его вживую.

А ведь его идеи вполне могли восторжествовать, не развали собака-Горбачев великое государство. В 1984 году, осенью, я впервые услышал в записи антиалкогольную лекцию, которую читал один из его подручных. Советская диета, исключавшая живую речь, была настолько строга, что я сидел и слушал эти откровения с разинутым ртом. Я пришел к своей приятельнице, предполагая, что мы сейчас же, по нашему обыкновению, начнем выпивать и не закусывать. Да только она наотрез отказалась пить, а мне позволила - со зловещими словами: пей, пей. И включила запись. Я, конечно, ничего после этого пить не стал и был совершенно загипнотизирован оратором. Мне стало ясно, что над народом нависла чудовищная опасность, подпитываемая из-за рубежа.

Подруга мрачно сообщила, что лектор даже ходил к Соломенцеву и был обласкан. Это сейчас никто не знает про Соломенцева, а тогда казалось немыслимым, чтобы кто-то к нему пришел, не говоря уж о том, чтобы тот кого-нибудь обласкал и вообще оказался человеческим существом.

Природа не терпит таких противоестественных ласк. Позднее я слышал, что этого скорохода все-таки подстерегли и убили.

Крайне возбужденный, я вернулся домой и объявил родителям, что с этого момента в нашей отдельно взятой квартире устанавливается трезвость. И потребовал вылить в сортир весь алкоголь, который в баре застыл от ужаса. Преимущественно коньяк, подаренный отчиму благодарными пациентами. Родители осторожно одобрили мой пафос, предложили мне немного успокоиться и подумать, так что через пару дней я пошел на известные уступки.

Потом я прочитал бестселлер Углова, который не иначе, как в обстановке мучительной трезвости напечатали в "Роман-газете". И слог академика поколебал меня в антиалкогольной настроенности. Я почуял неладное.

Вчера матушка говорила, что он был старый еще в ее молодости. И был уже тогда одержим разными идеями.

Например, мечтал брать со всех студентов-медиков расписку: не курить и не жениться на полных женщинах. Полные женщины неполноценны, говорил академик. В смысле - нездоровы. И рожают кого попало. А худеть они боятся, потому что считают, будто мужчины предпочитают осязать полноту.

И вот, во избежание национального вырождения, он хочет расписок.

Проживи Союз еще лет десять - мечты, глядишь, и сбылись бы.