– Я установил контакт с Розой, – начал Кроули замогильным голосом. – Она – заложница монстра. Я знаю, где она находится.

– Где же? – мягко спросил Холмс. Кроули, казалось, не слышал вопроса.

– Мне нужна ваша помощь, мистер Холмс. Вы – единственный, кто хоть немного верит моим словам. Я должен освободить Розу.

Он безумным взглядом обвел комнату, будто наблюдая за таинственными феноменами, происходящими в нашей комнате без нашего ведома. Я думал, что его глаза вылезут из орбит.

Внезапно он повернулся на пятках и вышел в коридор, прямой, как автомат.

– Идем за ним! – сказал Холмс, слегка коснувшись меня. – Мне кажется, он не в себе.

Забыв о лихорадке, я надел пальто. В правом кармане я ощутил успокаивающее присутствие оружия – с недавних пор мы больше не расставались с этой вещью. Холмс захватил карманный фонарь.

Несколько минут спустя мы поднимались по Бейкер-стрит, следуя за Кроули. Ледяной ветер заставлял клубиться туман вокруг нас.

Внезапно в нескольких метрах от нас загорелись огни экипажа. Холмс вытянул руку. Экипаж резко остановился.

Кроули обратился к кучеру так, будто он разговаривал с призраком. Я лишь немногое услышал из этого странного диалога – Кроули пытался описать место, не в состоянии назвать его точно. Кучер бросил на него неодобрительный взгляд.

– Мне известно место, которое похоже на то, что вы описываете, но это же настоящий разбойничий притон. Нужно быть сумасшедшим, чтобы ехать туда.

Холмс протянул ему полкроны. Кучер попробовал монету на зубок. Широкая улыбка осветила его лицо.

– Хорошо. Но я высажу вас у въезда в квартал. Мне дорога моя шкура.

Экипаж устремился к Хай-стрит, повернул направо, налево, снова направо, спустился по Джордж-стрит, повернул на восток и поднялся по Спринг-гарден-лэйн.

Туман сгущался, по мере того как мы продвигались в восточном направлении. Улицы начали обвиваться вокруг самих себя, формируя запутанный лабиринт. Мы с трудом проезжали по неровным мостовым, покрытым грязью и отходами. Я уже не пытался определить маршрут, затерянный в ночном тумане. Мне показалось, что даже кучер плутал и несколько раз разворачивал экипаж.

Наконец экипаж остановился, и мы вышли. Кучер указал пальцем перед собой, однако там была лишь стена из тумана.

– Это там. По крайней мере, насколько мне известно.

Лошадь занервничала, будто чувствуя, что это место проклято. Животное фыркало и било копытом о землю. Хозяину стоило немалых усилий утихомирить его.

Мы пошли в направлении, указанном кучером.

Кроули уверенно шел вперед, без труда ориентируясь в окружавшем нас густом тумане.

Мы пересекли узкую и грязную улицу, которая через сотню метров перешла в старинную площадь. Я чувствовал удушье, мои ноги подкашивались. Вне сомнения, у меня был жар. Какая гнусность ждет нас на этот раз? Какое ужасное зрелище откроется нашему потрясенному взору? Однако я собрался с духом и не отставал от Холмса и Кроули.

Внезапно перед нами возникло огромное здание, похожее на чудовищную фабрику. Кроули упрямо шел вперед, ровно держа голову и устремив взгляд в одну точку. Вдруг он остановился и поднял руки в небо.

– Пандемониум! Вот он, монстр!

Мы толкнули гигантскую металлическую дверь, издавшую долгий жалобный скрип. Во мне проснулось ужасное предчувствие. Захотелось бежать из этого больного места, но мои спутники продолжали идти вперед. Было слишком поздно, чтобы вернуться. У меня не было другого выхода, кроме как пройти в недра этого чудовища из металла и камня.

Холмс обшарил мрак лучом своего фонаря. Я заметил огромные чаны. Кожа животных… или человеческая кожа, свисала из этих огромных сосудов. Дыхание застыло в горле. Зловоние наполняло воздух, невозможно было дышать. Место было похоже на адскую фабрику. Но что можно производить здесь, если не смерть? Эта идея заставила мою кровь застыть в жилах. Мы осторожно пробирались вперед.

Внезапно Кроули свернул направо и исчез во мраке. Вокруг нас раздалось изумленное бормотание толпы, которая, как я считал, была давно мертва. У меня появилось чувство, будто мгновенно оттаяло прошлое, будто это место населено духами, которые внезапно проснулись при нашем появлении. В этот момент я услышал сухой кашель и хрип, приглушенные, но довольно отчетливые.

Внезапно жалобный крик разорвал мрак:

– Рооооооооооооозааааааааа!

Мы узнали голос Кроули. Холмс направил фонарь в сторону, откуда раздался крик.

Именно в тот момент мы обнаружили множество живых мертвецов, которые прятались в каждом углу этой клоаки. На земле лежали наполовину разложившиеся создания. Одни казались окоченевшими. Другие едва шевелились. Ужасающее создание с изъеденным лицом, наполовину человек, наполовину зверь, пристально посмотрело на лампу, как загипнотизированное, и растворилось в ледяном мраке. От окружавшего нас смрада я начал задыхаться, голова закружилась. Кроули сидел на корточках перед мрачной фигурой и ласково говорил с ней. Поборов отвращение, я сделал шаг в его сторону. Кроули повернулся к нам и указал на несчастное создание, завернутое в грязные лохмотья, которое сидело на ледяной земле.

– Роза! Это Роза!

Роза Кроули подняла на нас глаза загнанного зверя. Ее лицо нельзя было узнать – настолько оно было обезображено. Я видел, как гниль источила ее зубы, смерть захватила кожу, волосы, ногти.

Внезапно чья-то рука схватила меня. Я отскочил и попытался вырваться. Это была девочка, вернее, то, что от нее осталось. Ее язык свисал, липкая слюна стекала по посиневшим губам. Я боролся, но ее рука мертвой хваткой вцепилась в мои брюки. Она протягивала мне гнойный обрубок. Ее глазницы были пустыми и белыми, как у греческих статуй. Просила ли она денег? Зачем они ей в таком месте? Я торопливо отдал ей все содержимое кармана. Она отпустила меня и, визжа, растворилась во мраке.

Роза Кроули подняла голову и, хотя ничто не предвещало такой реакции, отправилась за девочкой. Алистер Кроули, пошатываясь, встал.

– Догоним ее! Ее нужно спасти!

Холмс провел лучом фонаря вокруг нас. Роза Кроули и девочка исчезли.

Снова рука вынырнула из ночи и вцепилась в мое запястье, как ледяные тиски. Я почувствовал, что у нее хватит силы раздробить мне кость. Мои пальцы онемели от такого объятия. Это была старая колдунья с увядшим изъеденным лицом. Она издала хриплое ворчание. Я ощутил ее зловонное дыхание. С огромным усилием мне удалось освободиться. Внезапно приглушенный звук, похожий на стук предмета, упавшего на землю, заставил меня подскочить. Холмс направил фонарь на землю. У его ног лежал Кроули.

– Помогите перенести его, Ватсон! Он потерял сознание.

В нескольких метрах от нас зашевелились группы бесформенных созданий. Один силуэт стал извиваться на земле, будто в конвульсиях. У меня больше не было никакого желания смотреть на это.

– Возьмите другую руку, Ватсон! – приказал Холмс. – Нужно выйти отсюда как можно скорее. Сохраняйте хладнокровие. Не делайте резких движений.

Я обвил левую руку Кроули вокруг шеи. Холмс сделал то же с его правой рукой. Так мы волокли его, будто пьяницу с гулянки. Я боялся, как бы притаившаяся в ночи свора не накинулась на нас, но мрак оставался неподвижным, и мы прошли сквозь него. Наконец мы добрались до огромной металлической двери, оставляя за ней людей ада.

Улица была обледенелой и враждебной, но она показалась мне почти дружелюбной по сравнению с местом, которое мы только что покинули. Мы долго шли в тумане. Кроули пришел в чувство, но силы не вернулись к нему, и он не произнес ни слова, будто его дух отделился от тела.

Меня била дрожь, я чувствовал одновременно холод и жар. Вконец обессилев, мы уселись под крышей какого-то подъезда.

Огромные хлопья снега падали с бесконечной медлительностью. Некоторые будто застывали в ледяном воздухе. Густые облака закрывали лик луны. В ночи чувствовалась сила зимы, которая останавливает время замораживает пейзаж, делая его почти неподвижным, сглаживает линии и изгибы, растворяя все в белой мгле, накрытой небом.