– Капитан Караваев, вы в курсе, что уже на следующее утро, 13 марта, предприниматель Рулон Обломов открыл приют для бездомных кошек, выплатил все налоги за пять лет вперед и назад, а также построил маленькую церквушку неподалеку от своего особняка? Туда он пошел зажечь свечку сразу после открытия храма.

– Нет, товарищ полковник, об этом я не знал.

– Сотрудник группы наблюдения утверждает, что Рулон Обломов, находясь в храме, умолял только об одном: избавить от говорящих бутылок.

– Это значит, что требуемый результат получен?

– В целом да, капитан! Довожу до вашего сведения: после совещания и неоднократного детального просмотра видеоматериалов комиссия пришла к выводу, что вы отлично справились с заданием. Ни о какой пенсии по нетрудоспособности не может быть речи. Вы переводитесь в группу научно-технической разведки, с повышением в должности.

Тревога, тревога, тревога. Кому не известно это магическое слово, которое заставляет бежать, прыгать, скакать, хватать, выбегать на мороз в трусах и в валенках на босу ногу, судорожно стискивая автомат. называться может по-разному: у погранцов – знакомая всем по сериалу "Государственная граница" знаменитая фраза "Застава в ружье", у нас, в налоговой полиции, называлось все скромным словом "прибой". Услышав его, любой сотрудник должен был бежать из любой точки, в любое время до месторасположения своего подразделения.

Ну что такое тревога для настоящих оперов? Рутина. В войсках это может обозначать все что угодно – от войны до просто издевательства над солдатом, в милиции бывают всякие случаи, но чаще всего ее объявляют по делу, а у нас одно: должен прибыть в установленное время, иметь при себе соответствующие вещи, дабы предстать перед грозными очами начальства и получить свою порцию люлей за несоблюдение инструкций и приказов, плюс не поспать всю ночь, поскольку смысла возвращаться домой чаще всего не было. Происходит это все буднично: приходит вечером начальник и так шепотом, тихо говорит: "Сегодня домой лучше не уходить, сегодня будет "прибой", готовьтесь, но т.с.с… никому, никто не должен знать". Примерно так происходит во всех подразделениях.

Но вот однажды случилось непредвиденное, объявили "Прибой ", нет, "ПРИБОЙ", так как никто из начальства о нем не знал. И выдернули всех тепленькими в 2 часа ночи в отдел. Тогда Караваев еще не обзавелся привычкой отключать сотовый на ночь и предупреждать родителей, что если кто звонит со службы – его нет, не было и не будет. Вот так нежданно-негаданно, не прошло и двух часов, как он пришел со службы домой и отправился на нее вновь. В отделе Витек был сильно удивлен наличием еще пяти таких же, как он, из 18-ти, причем начальника отдела найти никто не мог. Начальник райотдела появился на минуту, грозно сверкнул очами, сообщил о проверке готовности согласно приказу и убежал.

Прошел час, время три, грозной проверки нет, ну что делать в такой ситуации измученным операм? Правильно – найти себе занятие, что и было сделано. Из сейфов были извлечены стратегические запасы беленькой, благо дежурный пузырь был у каждого.

Но вот беда, то ли недосып сыграл роль, то ли опера еще не обладали стойкостью духа, присущей офицерам, но алкоголь сыграл злую шутку с молодым, неокрепшим организмом – захотелось им развлечения. ничего более умного придумать не смогли и начали резвиться, играя в старую игру под названием "конный бой". Думаю, все вспомнят свое школьное детство. Сие занятие увлекло донельзя, и бравые гусары не заметили, как дверь в отдел открылась и на пороге появились, с интересом наблюдая за ними, главный опер – замначальника службы по оперативной работе Дмитрий Иванович и грозный полковник с Маросейки, 12 – оттуда, где Верка Глаголева с Балуевым и Харатьяном бегали с крупнокалиберными дыроколами наперевес, моча направо и налево неплательщиков налогов.

Челюсти грозного полкана были где-то на уровне колен, до пола они опустились, когда опера попытались принять положение "смирно" и один из них, обдавая спиртными парами, доложил, что весь личный состав отдела на месте. Зам тихо прокряхтел, но скромно умолчал, что это всего лишь его треть. Тем временем начальство пришло в себя от такой наглости, но, судя по всему, не до конца, так как грозных речей и разрывания анусов не последовало. Наоборот, захлопнув челюсти, потребовали представить дежурные тревожные чемоданчики.

Надо сказать, что в отделе их было три, то есть их сделали, набили положенным содержимым согласно приказу, но сил хватило только на три, то есть один чемоданчик на шесть оперов, но повезло: получалось один на двоих. Челюсти у начальства опять отпали к полу. Зам, то багровея, то синея, тихо отошел в сторонку, проверяющий с Маросейки все еще крепился и начал осматривать содержимое по списку. Чемоданы были вполне подстать приказу, даже пара банок тушенки была как продуктовый НЗ на двое суток. Наблюдая, как по мере проверки у полкана немного светлело лицо, видно, радовался, что опера все же не последние разгвоздяи и инструкции с приказами чтят. Все с трепетом ждали конца этой процедуры, потихоньку приходя в себя, и стойка "смирно" начала уже вроде получаться.

Но тут настала кульминация. дело в том, что по приказу в чемоданчике должно лежать энное количество денег, что-то около 500 рублей. И полкан их обнаружил: аккуратно завернутые в газету пачки сторублевок, отпечатанных на простом ксероксе, были обернуты в банковскую упаковку, соответственно 10 тысяч в каждой пачке – тоже продукт очередного "оттяга" после службы. Вот здесь проверяющий не выдержал, он кричал, тряс тремя "пачками условных денег" у них подносом и вопил: "Что это такое, вашу мать, бл… что это здесь делает?" хором ответив, что это деньги согласно инструкции и приказу, и даже больше положенного – на всякие случай, и завершив сей ответ дружным выдохом, господа офицеры привели проверяющего в ступор. единственное, что он смог сказать, хлопая дверью, было: "Гандоны в погонах, ну я вас…" Зам и главный опер тихо давились сигаретами в углу…

А утром, когда все отсыпались на своих столах, положив под голову пару томиков инструкций по ОРД, пришла просьба остаться после утреннего совещания и во главе с начальником отдела явиться к начальнику службы для участия в воспитательных мероприятиях. вазелин брать запретили.

Линь Ма Джун, гостья столицы, прибывшая из Поднебесной, в миру просто Маша, была той, кого в интеллигентной среде принято пренебрежительно именовать торгашками. Однако это не мешает представителям той самой среды покупать у торгашек овощи и фрукты, яростно сбивая цену и возмущаясь по поводу обилия "жуликов за прилавками".

Но в данном случае покупатели были абсолютно правы. Луноликая Маша была торгашкой в чистом виде. Убеждать клиента в том, что предлагаемый ему товар – лучший в мире, она считала ниже своего достоинства.

Единственный презрительный взгляд, которым она удостаивала покупателя, говорил все: несчастный чувствовал, что если он вот прямо здесь, сейчас же, не приобретет эти огурцы (помидоры, яблоки, фейхоа, в конце концов), то от этого пострадает не она, гражданка Маша, а он, несчастный и обделенный покупатель!

Не придется ему вкушать лучшие в мире продукты, он откажет себе в удовольствии узнать, чем питаются в лучших домах лучшие люди, и…

На этом месте сдавались даже самые убежденные привереды (кроме тех, кто, зажав уши и закрыв глаза, не сбежал от лотка еще раньше). Они покорно протягивали обвисшие от усталости руки, подставляя свои сумки, сетки и пакеты под омерзительно скользкую морковь, заскорузлую от грязи картошку и яблоки, каждый сантиметр которых был накрыт артобстрелом полчищ маленьких беленьких червячков. Они вынимали из кошельков новенькие хрусткие полтинники и только что полученные в зарплату сотенные и взамен получали невозможно рваные, мокрые и слипшиеся десятки (или их половинки, заботливо склеенные при помощи бумажки и гадкого конторского клея).