Толпы голубей.
ДУХ ВРАЧУЮЩИЙ
Отошла за крайность мира молнегромная гроза,
Над омытым изумрудом просияла бирюза,
И невысказанным чудом у тебя горят глаза.
Темный лес с бродящим зверем словно в сказку
отступил,
Сад чудес, высокий терем, пересвет небесных сил,
В Бога верим иль не верим. Он в нас верит,
не забыл.
Обручил с душою душу Дух Врачующий, Господь,
Обвенчал с водою сушу, чтоб ступала твердо плоть,
Хлеб всемирный не разрушу, хоть возьму себе
ломоть.
Стало сном, что было ядом, даль вселенская чиста,
Мы проходим в терем садом, нет врага в тени
куста,
Над зеленым Вертоградом веселится высота.
В ВЕЛИКОМ ЗАРЕВЕ
Вот, я прочел, не отрываясь
Все то, что должен был прочесть,
В великом зареве сливаясь
Со всем, что в Звездах звездно есть.
И там, где эти свечи Рая
Не достигают Красоты,
Я буквы вычеркнул, стирая,
Кривые выпрямил черты.
И там, где, в Вечность воплощаясь,
Возникла цельно кривизна,
Я долго медлил, восхищаясь,
Воскликнув: «Да живет она».
И там, где в стройные колонны
Сложились строки прямоты,
Я стих пропел, и, многозвенны,
Возникли храмы и цветы.
И там, где в очи смотрят очи,
Где на звезду глядит звезда,
Благословил я дни и ночи,
И быть велел им навсегда.
В великой грамоте, единой,
В гремящей книге Родослов,
Где каждый лист взнесен пучиной,
За каждой буквой сонм веков.
ДРЕВО
Наш Сад есть единое Древо,
С многолиственным сонмом ветвей
Его насадила лучистая Ева,
В веках и веках непорочная Дева,
И Жена,
И Матерь несчетных детей.
Наш Сад посребряет Луна,
Позлащает горячее Солнце,
Сиянье заоблачных слав,
Изумруды для ствол-облекающих трав
И листов
Нам дарует свеченье нездешних морей,
И хоть нет тем морям берегов,
Можно в малое зреть их оконце,
Что в душе раскрывается в малых озерах очей,
В духе тех, кто, от вечного Древа
Воспринявши цветочную пыль,
Так покорен качанью зеленых ветвей,
Как покорен ветрам легкозвонный ковыль,
Где звучит — не звучит многозвучность напева.
И сияет наш Сад, и цветет,
И цветы голубые дает
Хороводно-раскинутый Синь-небосвод.
И с бессмертной усмешкой Адам
Повествует о Еве пленяющей нам,
Под раскидистой тенью единого Древа.
СЕДЬМЫЕ НЕБЕСА
Когда раскрылись нам Седьмые Небеса,
Когда под звонкий гул златого колеса,
Промчались в высоте толпы крылатых птиц,
Мы чувствовали все, что светит нам краса
Непризрачных существ, нездешних колесниц.
Над каждым колесом, на некой высоте,
Был голубь, словно снег в нагорной красоте,
Четверократный блеск над каждым, кто был там,
Земное все — не то, а эти в высях — те,
И можно с ними быть, и это видно нам.
Как быстры кони все. Как сказочен их вид.
В очах у каждого был камень-маргарит.
А тело — стройное, жемчужно-пышный хвост,
У каждого из уст сияние горит,
Как будто он испил от разнствующих звезд.
И гривою взмахнув жемчужною своей,
Ярился каждый конь дрожанием ноздрей,
А вождь крылатых тех держал в руке ключи,
Всех жаждущих он мчал к нагорностям, скорей,
Туда, где первый день, последние лучи.
ЗВЕЗДОЛИКИЙ
Лицо его было как Солнце — в тот час когда Солнце
в зените,
Глаза его были как звезды — пред тем как сорваться
с Небес,
И краски из радуг служили как ткани, узоры,
и нити,
Для пышных его одеяний, в которых он снова
воскрес.
Кругом него рдянились громы в обрывных
разгневанных тучах,
И семь золотых семизвездий как свечи горели пред
ним,
И гроздья пылающих молний цветами раскрылись
на кручах,
«Храните ли Слово?»— он молвил,— мы крикнули
с воплем: «Храним».
«Я первый,— он рек,— и последний»,— и гулко
ответили громы,
«Час жатвы,— сказал Звездоокий. — Серпы
приготовьте. Аминь».
Мы верной толпою восстали, на Небе алели изломы,
И семь золотых семизвездий вели нас к пределам
пустынь.
ПРОРОЧЕСТВО БОЖЬИХ ЛЮДЕЙ
По левую сторону, в одеянии страшном,
Души грешные, сумраки лиц.
Свет и тьма выявляются, как в бою рукопашном,
Все расчислено, падайте ниц.
По правую сторону, в одеяньи лучистом,
Те, которых вся жизнь жива.
Золотые их волосы в красованьи огнистом,
Как под солнцем ковыль-трава.
Минуты отшедшие, не вспыхнувши золотом,
Тяжелым упали свинцом.
И в поле неполотом, и в сердце расколотом
Все размножилось цепким волчцом.
Вы, время забывшие, вы Мира не видели,
Хоть к Миру пиявка и льнет.
Себя не украсивши, вы Солнце обидели,
Вас Солнце, вас Ветер сомнет.
Глаза ваши мертвые как будто вы вделаны,
Как будто они из стекла.
И стрелами будут дела, что не сделаны,
Зачем вас Земля родила?
Лежите в болотах гнилыми колодами,
В жерле ненасытных котлов.
Но к Солнцу — кто солнечный —
веселыми всходами —
Взойдет до жемчужных садов!
