Тинкер сидела высоко на величественном кресте, цепляясь за перемычку. Черная женщина сидела на самом краю перемычки, тихо всхлипывая. Хрупкая фигура была одета в пышное черное траурное платье, на голове была корона. Рядом с ней был длинный жезл с прикрепленной к нему звездой. Ее стая ворон парила над головой, каркая: «потеряно, потеряно!»

Поднимая ветер своими крыльями, на верхушку перемычки приземлился Рики, между Тинкер и Черной. Одет он был в странную красную униформу. — Нет стыда в том, чтобы бояться высоты. Большинство людей боятся.

— Ох, иди отсюда, обезьянья морда. — Резко сказала она.

— Я не летающая обезьяна, — сказал тенгу. — Я оставил это занятие. Ты заставила ведьму растаять, и я избавился от моего невыгодного контракта. Сейчас я работаю только как свободная ворона. Льготы по медицинскому обеспечению отстойные, но у меня есть свободное время.

Тинкер показала на всхлипывающую Черную женщину. — Почему она плачет?

— Она отдала свое сердце жестяному человеку, но потеряла его, — ответил ей Рики. — И даже волшебник не может исправить этого.

— Эй! — на земле на них смотрела Эсме, одетая в синий клетчатый комбинезон и рубинового цвета ботинки. — Ты не можешь спуститься. Ты недостаточно умна. Твоя голова полна соломы.

— Я смогу спуститься, — крикнула Тинкер в ответ.

— Это можно сделать, упав, — сказал Рики.

И Тинкер стала падать.

Сон, казалось, сбился с программы, и она в безопасности стояла на земле. У Эсме была в руках плетеная корзинка, рядом стояла маленькая черная собачка. Здесь был Пони, с волосами распущенными и вьющимися, как грива, у него были усы, кошачьи уши и хвост, завершающий его кошачий вид. Масленка тоже стоял рядом, выглядя так, как будто был сделан из металла.

— Сердце Черной женщины находится у тебя? — спросила Тинкер у Масленки.

— У меня нет сердца, — он стукнул по своей груди, и она гулко отозвалась пустотой внутри.

— Это другой жестяной человек, — втиснулась между ними Эсме. — Мы должны найти волшебника! Только он может решить все наши проблемы.

— Я могу отвести тебя к волшебнику. — Масленка заскрипел, когда двинул рукой, указывая на дорогу из желтого кирпича, которая вела в темный лес из черных ив. — Но мы можем не торопиться, сейчас всего лишь шесть часов.

— Мы убили время. — Эсме вытащила карманные часы. Они, казалось, были покрыты маслом. — Теперь всегда шесть часов… нам придется бежать, чтобы оставаться на том же месте.

— Нам надо пройти через деревья, — кошачий хвост Пони нервно дергался позади него.

— Я не знаю, умно ли это, — сказала Тинкер.

— Конечно, не знаешь, у тебя солома вместо мозгов. — Эсме выдернула из головы Тинкер солому, чтобы доказать свою правоту. — Смотри! Видишь! — она протянула пучок соломы в качестве доказательства. — Мы должны попасть к волшебнику. Он единственный сможет дать тебе мозги, чтобы ты могла разрешить эту проблему.

— Но дорога кончается у дерева, — показала Тинкер, когда они осторожно двигались вперед, прижавшись друг к другу.

— Это не дерево, — заявила Эсме. — Это плод.

Деревья повернулись, их сучковатые лица смотрели на них деревянными глазами. Это были черные ивы, но на их ветвях росли яблоки — спелые и аппетитные.

— Тебе нужен плод. — Эсме сильно толкнула ее в сторону деревьев.

Деревья стряхнули яблоки со своих ветвей, и они тяжелым дождем посыпались на Тинкер.

Тинкер вывернулась из покрывал, и села на постели. Судя по тусклому свету из окна, было очень раннее утро — еще даже не начали чирикать птицы. Однако Ветроволк уже проснулся и одевался.

— Я не хотел будить тебя, — он подошел поцеловать ее. Его рубашка была расстегнута и она прижалась к его теплому телу.

— Я видела еще один сон о Черной женщине, Эсме и черной иве.

— Эсме?

— Я выяснила, кто Белая женщина — это сестра Лейн.

— Аа, та, что в белом платье… Ты видишь сон, что она видит сон, — он обнял ее, целуя ее волосы.

— Мм? Ах да, картина Эшера. — Боги, как же хорошо было в его объятиях.

— Ты уже говорила со Штормовой Песней?

— Да. Она… мы подходим друг другу.

Он приподнял ей подбородок и пристально взглянул в лицо. — Ты приняла ее? Приняла ее клятву верности?

Она слегка кивнула. Клятва чем-то напоминала свадебный обет. Неужели в этом состояла суть эльфийского социума — бракосочетание снова и снова, только без секса? — Да. Я приняла ее клятву.

Ветроволк улыбнулся ей так, что ее обдало жаром до самых кончиков пальцев ног. — Я освобождаю ее для тебя. Но…

— Но?

— …Но это не совсем то, что я имел в виду. Ты должна поговорить со Штормовой Песней о твоих снах. Она немного обучена в yatanyai. Возможно, она сможет помочь тебе определить, что они означают.

— Она сможет это сделать?

— Думали, что она станет intanyei seyosa , но, в конце концов, выяснилось, что в ней слишком много отцовского темперамента. — Ветроволк снова поцеловал Тинкер и выскользнул из ее объятий. — Я должен идти. Меня ждет Истинное Пламя. Почему бы тебе не уснуть опять?

Тинкер оглядела постель. Она все еще чувствовала усталость, но сон наверняка означал новые сновидения.

— Я пришлю к тебе Пони. — Ветроволк застегнул рубашку.

— Я бы предпочла тебя, — она опять устроилась в теплой мягкости покрывал.

Ветроволк улыбнулся. — Я рад это слышать, но, увы, поскольку меня не будет, тебе придется довольствоваться Пони.

Он хоть понимал, как это прозвучало на английском? Она свернулась в клубок, полная решимости уснуть прежде, чем к ней присоединится Пони. У нее получилось.

Новый день, новое платье. Ей точно нужно что-то придумать по поводу одежды. Она выбрала платье голубого цвета клана Ветра и заставила персонал добавить к нему карманы, пока она ест. Завтрак подтвердил, что члены Дома Ветроволка все еще намереваются занянчить ее до смерти. Они нагромоздили на стол в саду кучу тарелок с кондитерскими изделиями, омлетом и свежими фруктами. Тинкер оглядела коллекцию блюд с легким испугом.

— Если они будут продолжать в таком духе, я потолстею, — пожаловалась Тинкер.