Марта, скептически дивясь мощи сэра Джека, наблюдала, как он инструктирует Разработчика Концепций.

— Джеффри, пожалуйста, опрос. Пятьдесят самых популярных ассоциаций на слово «Англия» у предполагаемых покупателей «Не просто отдыха». Солидные фокус-группы. О детях и их любимых певунчиках слышать не хочу.

— По стране? По Европе? По всему миру, сэр Джек?

— Джеффри, вы меня знаете. По всему миру. Среди вечнозеленых долларов и длинных иен. Можешь опросить марсиан — если у них наберется денег на входной билет. — Сэр Джек выждал, пока утихнет одобрительный смех. — Доктор Макс, я хочу, чтобы вы выяснили, много ли люди знают.

Сэр Джек вновь начал поворачиваться, постукивая средним пальцем по воображаемой кобуре, а доктор Макс откашлялся. Должность Официального Историка была учреждена только что, и Марта увидела его впервые: элегантный, твидовый, томно-развязный, галстук-бабочка.

— Не могли бы вы высказаться более определе-е-енно, сэр Джек?

Повисло леденящее кровь молчание. Затем сэр Джек перефразировал свою команду:

— Что они знают — выясните.

— Это, мнэ-э-гм, по стране, по Европе или по всему миру?

— По стране. Чего в стране не знают, остальному миру на хер не нужно.

— Если вы только позволите, сэр Джек, — но Марта уже видела по мелодраматично сдвинутым бровям начальника, что позволять он никак не намерен, — это весьма-а-а широ-окая формулировка.

— Потому вам и платят весьма широкий оклад. Джефф, пожалуйста, помогите доктору Максу воздержаться от дальнейших. А теперь, Марко, вам придется доказать, что вы достойны своего имени.

У Менеджера проекта хватило ума дождаться разъяснений сэра Джека. Хохотнув, сэр Джек выдал ключ к своей остроте:

— Марко Поло.

И вновь Менеджер, словно поучая доктора Макса, в ответ начальнику всего лишь глянул на него своими широко распахнутыми голубыми, подобострастно-наглыми глазами. А сэр Джек прошел к предмету мебели, который именовал «Маршальским столом», тем самым объявив о начале новой фазы собрания. Легким движением своей мясистой руки он собрал своих солдат вокруг себя. Марта оказалась ближе всех, и его пальцы обхватили ее плечо.

— Речь — не о тематическом парке, — начал он. — Речь — не об этнографическом центре. Не о Диснейленде, не о Всемирной Ярмарке, не о Британском фестивале, не о Леголенде, не о Парке Астерикса. Колониальный Уильямсбург? Нет уж, увольте — пара престарелых индюков жарится на очаге, где пылает гнилой штакетник; безработные актеры разносят оловянные миски с овсянкой и принимают в оплату кредитные карточки. Нет, джентльмены, — «джентльменами» я вас именую метафорически, поскольку, как вы понимаете, в моей грамматике мужской род объемлет женский, как я сейчас — мисс Кокрейн… Джентльмены, речь о том, чтобы подняться на качественно новый уровень. Грошовые туристы нам не нужны. Пришло время удивить мир. Мы предложим клиентам нечто гораздо большее, чем все возможные значения словосочетания «Индустрия развлечений»; даже предмет моей гордости — слоган «Не просто отдых» — в данной ситуации кажется недостаточно ярким. Мы предложим стопроцентно натуральный продукт. Марк, что это за огнь сомнения в глазах?

— Лишь в том смысле, сэр Джек, что, насколько я понял со слов нашего давешнего французского amigo… Я о том, что копию предпочитают подлиннику. Разве не к этому мы стремимся?

— Господи, Марк, опять вокруг да около! На вашем фоне я иногда перестаю себя чувствовать англичанином. Хотя Англия — это сам воздух, которым я дышу и живу.

— Вы имеете в виду… — поборовшись с какими-то школьными воспоминаниями, Марк продолжал: -…что реальную вещь мы можем постичь лишь через копию. Ну типа как у Платона? — добавил он себе под нос, одновременно взывая к остальным.

— Теплее, Марки-Марк, пальчики поджариваются. Не позволите ли помочь вам проползти последние пять-шесть ярдов до финиша? Попытаюсь. Марк, вы любите природу?

— Конечно. Да, люблю. В принципе люблю. В смысле, люблю смотреть на нее из автомобиля.

— Буквально на днях я был на природе. Подчеркиваю, «на» природе. Не сочтите за нотацию, но с природой следует сливаться в объятиях — а не просто смотреть на нее из автомобиля. Иначе это и не природа вовсе. Я провожу эту мысль ежегодно, когда выступаю на заседании Ассоциации пеших странников. И все равно, Марк, когда вы видите ее ИЗ АВТОМОБИЛЯ, вы, полагаю, по-своему, скромно и краем глаза, любуетесь ею?

— Да, — ответил Менеджер. — Любуюсь.

— И вы ею любуетесь, полагаю, поскольку она кажется вам естественной? Творением сил природы, уж простите за тавтологию?

— Можно выразиться и так. — Сам Марк никогда бы так не выразился, но он сознавал, что начальник вовлек его в почти что сократовский — но более жестокий — диалог.

— И все естественное создано Силами Природы, как все искусственное — Человеком?

— Примерно так.

— Примерно и близко не лежит, Марк. На днях я стоял на холме и смотрел на поле, спускавшееся уступами к реке мимо рощи, и в это время прямо у меня под ногами закопошился фазан. Вы — проезжий в автомобиле — несомненно, пришли бы к выводу, что все это — неприкосновенное творение Ее Естественности Матушки Природы. Но я, Марк, осведомлен шире. Холм? Погребальный курган железного века. Поле — атавизм саксонского сельского хозяйства, роща стала рощей только после того, как были вырублены сотни других деревьев, река на самом деле — канал, а фазана вырастил, чуть ли не сам высидел егерь. Мы все переделываем, Марк, — деревья, растения, животных. Продолжим нашу экскурсию. Озеро, которое виднеется на горизонте, — это водохранилище; но когда оно просуществует несколько лет, когда в нем заведется рыба, когда его включат в свой маршрут перелетные птицы, когда деревья обживут берега, а по глади вод примутся сновать всякие там красивые лодчонки, когда все это произойдет, оно станет вполне нормальным озером, неужели не ясно? Теперь оно — стопроцентно натуральный продукт.

— Ах вот к чему вел наш французский amigo?!

— По-моему, он не оправдал возложенных на него ожиданий. Я распорядился, чтобы бухгалтеры выдали ему доллары вместо фунтов, а в случае протеста аннулировали бы чек.

— Фунты — подлинник, а доллары — копия, но со временем подлинник становится копией?

— Отлично, Марк. Просто отлично. На уровне Марты. Это похвала. — Сэр Джек сжал плечо своего Специального Консультанта. — Но хватит этих задорных пикировок. На повестке дня вопрос: «ГДЕ?»

На Маршальском Столе была разложена карта Британских островов; Координационный комитет сэра Джека воззрился на паззл «Графства Англии», гадая, что лучше — попасть в яблочко или вообще промазать. Скорее всего ни то ни другое. Сэр Джек, прохаживаясь за их спинами, дал подсказку:

— Англия, как заметил великий Вильгельм и многие другие, является островом. Следовательно, если наши намерения серьезны, если мы хотим предложить стопроцентно натуральный продукт, нам следует отправиться на поиски дивного как там бишь его в серебряной оправе этого самого [12].

Они разглядывали карту, точно сомнительное новое изобретение. Выбор казался то чересчур широким, то чересчур узким. Возможно, требовался какой-то дерзкий концептуальный скачок.

— Может быть… вы случайно не подразумеваете… Шотландию, нет? — Скорбный бронхиальный выхлоп дал понять: «Нет, остолоп, сэр Джек подразумевает не Шотландию».

— Острова Силли?

— Далековато.

— Нормандские?

— Слишком французские.

— Ланди?

— Освежите мою память.

— Знаменитые птичьи базары. Тупики.

— О Господи, Пол, хрен с ними, с тупиками! И увольте меня от всех этих нудных песочных куличиков в эстуарии Темзы!

Что у него на уме? Англси явно не подходит. Остров Мэн? Возможно, сэр Джек задумал выстроить свой собственный суррогатный оффшорный остров. А что, вполне в его духе. Учтите, сэр Джек потому и сэр Джек, что он способен на все — кроме того, чего делать не желает.

— Здесь, — сказал он, и его кулак опустился на карту, как штамп таможенника — на паспорт. — ЗДЕСЬ.