Приобретший или приобрётший?

Значительную роль в нашей речи играют обособленные конструкции, в частности причастные обороты. При этом может возникнуть вопрос о выборе формы причастия.

Обе приведенные в заголовке формы образованы от одного и того же глагола приобрести и имеют право на существование: первая употребляется в книжной речи, вторая в разговорной. Здесь есть, правда, свое маленькое «но»: ведь причастия в целом, независимо от формы их образования, являются достоянием книжной речи, так что в данном случае можно говорить только о степени книжности.

На книжный характер причастий и их роль в языке указывал еще М. В. Ломоносов в «Российской грамматике» – первом научном описании грамматического строя русского языка: «Весьма не надлежит производить причастий от тех глаголов, которые… только в простых разговорах употребительны, ибо причастия имеют в себе некоторую высокость, и для того очень пристойно их употреблять в высоком роде стихов».

Об этом же писал и А. С. Пушкин: «Может ли письменный язык быть совершенно подобным разговорному? Нет, так же, как разговорный язык никогда не может быть совершенно подобным письменному. Не одни местоимения сей и оный, но и причастия вообще и множество слов необходимых обыкновенно избегаются в разговоре. Мы не говорим: карета, скачущая по мосту; слуга, метущий комнату; мы говорим: которая скачет, который метет и пр., – заменяя выразительную краткость причастия вялым оборотом. Из того еще не следует, что в русском языке причастие должно быть уничтожено. Чем богаче язык выражениями и оборотами, тем лучше для искусного писателя. Письменный язык оживляется поминутно выражениями, рождающимися в разговоре, но не должен отрекаться от приобретенного им в течение веков».

Возвращаясь к нашему заголовку, можем добавить, что многие причастия, не отмеченные оттенком книжности, свободно проникают в разговорную речь образованных людей.

Встречаются и другие пары, в которые входят устарелые или разговорные формы причастий, например: спеленатый – спеленанный (ребенок), промокший – промокнувший (под дождем), обгрызенный – обгрызанный (мышами) и т. п. (на первом месте в каждой паре стоит современная литературная форма).

Употребляя причастия и причастные обороты, вспомним сказанное ранее о присущем некоторым из них недостатке – неблагозвучии из-за скопления шипящих звуков. В этом отношении вряд ли отвечает литературной норме предложение: «Посетители выставки, находящейся во Дворце культуры, поднимаются по лестнице, ведущей в залы, сверкающие бесчисленными огнями, отражающимися в зеркалах и переливающимися всеми цветами радуги в хрустальных люстрах».

«Приведенные факты в книге свидетельствуют об успехах советского спорта»

Если к этому примеру добавить словосочетания «исправленные ошибки учеником», «прочитанная лекция для старшеклассников» и т. п., то вы сами найдете грамматико-стилистическую ошибку в них: нарушен порядок слов в причастном обороте. По правилу весь оборот должен находиться или после определяемого существительного (факты, приведенные в книге; ошибки, исправленные учеником; лекция, прочитанная для старшеклассников), или перед ним (приведенные в книге факты; исправленные учеником ошибки; прочитанная для старшеклассников лекция), но не должен включать в себя определяемое существительное, как это имеет место в заголовке.

Само причастие может занимать различное место в составе обособленного оборота: может находиться в начале его, в середине и в конце. Например, у А. С. Пушкина: 1) У ворот его стояла кибитка, запряженная тройкою татарских лошадей; 2) С пятилетнего возраста отдан я был на руки стремянному Савелъичу, за трезвое поведение пожалованному мне в дядьки; 3) Между нами находился офицер, недавно к нам переведенный. Последний вариант (с причастием на последнем месте) носит устарелый характер.

«Вошедшие граждане, не забудьте взять билеты»

Наверно, и вы слышали подобное обращение водителя трамвая (автобуса, троллейбуса) к пассажирам, только что вошедшим в один из названных видов городского транспорта, не обслуживаемого кондуктором. Вы могли слышать и такие предложения: «Взятые книги нужно срочно вернуть», «Нарушившие должны платить штраф» и т. п. С точки зрения смысловой не все они являются ущербными: недостающие слова, зависящие от причастия, восполняются «контекстом ситуации», т. е. подсказываются обстановкой (обращением водителя трамвая, объявлением в библиотеке, требованием милиционера и т. д.). Но по правилам грамматики причастия в подобных случаях должны иметь при себе пояснительные слова: вошедшие в вагон граждане; взятые из библиотеки книги; нарушившие правила уличного движения.

«Коровы, отправляющиеся на убой»

Причастие, использованное в этом заголовке, имеет страдательное значение: очевидно, речь идет о коровах, которых отправляют на убой. Но автор не учел, что суффикс – ся может придавать глаголу (стало быть, и причастию) другое, не страдательное значение, а значение активного действия. При таком значении получилось бы, что коровы сами шагают на убой (сравните: Завтра мы отправляемся в поход). Неудачны поэтому и личные формы глаголов с таким двойным значением, например: «Поросята вскоре после появления на свет моются холодной водой и вытираются сухим полотенцем». Подобная двузначность устраняется заменой причастия на ~ся формой страдательного причастия на – мый: коровы, отправляемые на убой.

Другие примеры: вместо «девочка, воспитывающаяся бабушкой» скажем девочка, воспитываемая бабушкой; вместо «письменные работы, выполняющиеся учеником» скажем письменные работы, выполняемые учеником.

Если в этих предложениях не было учтено залоговое значение причастий, то в других случаях ошибка проистекает из неправильного употребления форм времени, например: «Существовавшее до сих пор положение в области снабжения книгами школьных библиотек не удовлетворяет уже возросшие требования» (вместо «существовавшее» нужно было написать существующее, так как оно сохраняется еще и сейчас).

«Ученик, сделающий уроки…»

По существующим правилам причастия могут иметь только две формы времени – настоящего и прошедшего, будущего же времени у них нет. Поэтому от глаголов совершенного вида причастные формы на – щий (со значением будущего времени) не образуются и нарушается литературная норма в сочетаниях «вздумающий написать», «попытающийся бежать», «сумеющий доказать» и т. п.

Подобные образования, заимствованные из канцелярского языка, в единичных случаях встречались у писателей XIX в., например: «Буде окажется в их губернии человек, не предъявший никаких свидетельств и пашпортов, то задержать его немедленно» (Н. В. Гоголь); «…Настенька, обреченная жить в глуши и во всю жизнь, может быть, не увидящая ни балов, ни театров» (Л. Ф. Писемский).

В наше время в этих случаях используются придаточные определительные предложения (который не предъявит никаких свидетельств…., которая обречена жить в глуши… и не увидит…).

«Событие, вызвавшее бы громоподобное впечатление»

Не отвечают также литературной норме причастия на – ший, – вший с частицей бы, так как от глаголов в форме условного (сослагательного) наклонения причастия не образуются, например: «каждый пожелавший бы выступить», «планы, нашедшие бы поддержку» и т. п. Такие формы находим у писателей прошлого: Спит ум, может быть, обретший бы внезапный родник великих средств (Н. В. Гоголь); изредка встречаются они и сейчас, например: Не были введены положительные рыболовы-любители в пропорции, удовлетворившей бы самые придирчивые требования (С. Михалков).