Шутки шутками, а у представителей быстро растущей сейчас армии работников сферы обслуживания и служащих различных учреждений очень немного шансов отстоять свое право на существование перед лицом победного шествия автоматики и электроники. Можно представить себе кулинара-метрдотеля, радушно принимающего гостей и дающего квалифицированные советы по части выбора кушаний. Можно представить и консультанта-диспетчера, заботливо разрабатывающего с клиентом маршрут туристской поездки. Можно представить, наконец, в том или ином учреждении специального дежурного, от которого посетитель ждет живого человеческого участия в своих только человеку понятных горестях. Но ведь все это капли людского моря, которое в недалеком будущем должно исчезнуть под почти сплошным покровом безотказно действующих автоматов.
Теперь общепризнано, что даже в сфере обучения (но, разумеется, не воспитания) подрастающего поколения автоматы могут и должны снять с преподавателей значительную часть нагрузки, связанной с нетворческими, механическими процессами педагогического труда. Общепризнано также, что «умные» машины способны в принципе взять на себя все или почти все современные виды нетворческого умственного труда и даже некоторые виды творческого — например, конструирование новых типов машин, механизмов, изделий (разумеется, по заданной человеком программе).
Само по себе это великолепно. Сбывается извечная мечта человека: он освобождается от тяжелого, монотонного, изматывающего труда (все равно физического или умственного) и получает возможность все более сосредоточивать свои силы на сложных видах умственного труда, на том, что доставляет наибольшее наслаждение каждому homo sapiens, — на научно-техническом и художественном творчестве.
Людям хватит дел и на земле и тем более в космосе даже при самом широком распространении всевозможных машин, включая и «умные». Мало того, дела эти настолько огромны и сложны, что ни людям без машин, ни машинам без людей с ними не справиться.
Перед человечеством стоят великие задачи. Ведь до сих пор, по существу, освоена лишь десятая часть земной суши, занятая городами, поселками, дорогами, промышленными предприятиями, а главное — сельскохозяйственными угодьями. На девять десятых Земля все еще необитаема! Предстоит освоить, напоив водой, треть земной суши, засыпанной песками пустынь или начисто выжженной лучами палящего солнца. Предстоит освоить четверть земной суши, скованной вечной мерзлотой. Предстоит освоить миллиарды гектаров, пропадающих зря под пустошами и болотами, под непроходимыми дебрями тайги и джунглей, под льдами полярных районов и под скалистыми глыбами горных хребтов. Предстоит освоить почти совершенно нетронутый «шестой континент» — Мировой океан, занимающий две трети поверхности земного шара. И это не говоря уже о предстоящем освоении Луны, Марса, Венеры — всей солнечной системы, а может быть, и иных звездных миров.
Здесь вряд ли уместно вдаваться в споры относительно того, какими именно путями будут решаться подобного рода проблемы. Бесспорно одно: после того как будут решены первоочередные задачи, стоящие перед человечеством — покончить с социальным и национальным гнетом, с голодом, нищетой и болезнями, с жилищной нуждой и неграмотностью (почти половина людей на Земле все еще не умеет читать и писать!), — людям надо будет вести армады машин на все новые и новые великие свершения. Без машин дело не обойдется, потому что сооружать (и тем более использовать) трансконтинентальные дороги и каналы, океанские плотины и сложное хозяйство новых городов, искусственные острова в океане и исследовательские станции в космосе мыслимо только при помощи автоматики и электроники. Но и без людей дело не обойдется тоже, потому что каждая задача требует качественно новых решений, и машинами должен кто-то руководить, разрабатывать для них все более и более сложные программы.
А чтобы успешно руководить машинами, человеку нужна уйма времени на всестороннюю подготовку — и умственную, и моральную, и физическую. Для того чтобы штурмовать пустыни и арктические льды, тайгу и джунгли, океан и космос, нужна светлая голова, и, значит, здоровый дух, и, значит, здоровое тело. Следовательно, требуется несколько часов в день для постоянной, всю жизнь продолжающейся учебы по специальности, ибо без этого немыслимо творчество. Следовательно, требуется несколько часов в день для приобщения к сокровищам литературы, искусства, культуры вообще. Это не просто удовольствие. Это необходимое условие для плодотворной творческой работы, для того, чтобы человек остался человеком, а не превратился в разновидность машины, пусть даже «умной» машины. Наконец, требуется несколько часов в день, посвященных спорту и физической культуре вообще. Это тоже одновременно и удовольствие и железная необходимость, чтобы избежать физического (и, стало быть, морального) вырождения, чтобы остаться человеком, а не превратиться в уэллсовских морлоков и элоев.
Только ли это? А воспитание подрастающего поколения? Требуются миллиардные ассигнования на детские сады и школы. Требуются миллиарды добровольных взрослых помощников педагога-воспитателя, которые час-другой в день могли бы посвятить и малышам, и школьникам, и студентам. Да, автоматика и электроника способны рассказать и даже показать на экране телевизора сказку, воспроизвести лекцию, проверить знания. Но без постоянного контакта со взрослыми, без их впечатляющего слова и личного примера обучение малоэффективно, а воспитание и вовсе немыслимо.
Мы перечислили три-четыре вида занятий, которые каждый день требуют от человека значительного времени. Этот перечень можно продолжить. Да разве одни только обязательные занятия ежедневно требуют времени? А встречи с друзьями? А часы с любимым человеком? А путешествия? А развлечения? Нет, на все это вместе взятое не хватит и двадцати четырех часов в сутки. Придется все шире прибегать к научной организации труда и быта, по минутам рассчитывая затраты времени. Придется во все более значительных масштабах прибегать к помощи машин, без которых попросту не успеть переделать дневную груду дел, машин, которые не только позволяют полнее приобщиться к радости творческого труда, но и экономят время для отдыха, спорта, развлечений.
Так будет. Так должно быть. Так обязательно должно быть. Но при одном условии: если не останется на Земле эксплуатации человека человеком, если такие экономические категории, как стоимость, доход, прибыль, повсюду станут средством, а не целью развития народного хозяйства, если будут окончательно разрушены многообразные сословные перегородки отживающего классового строя и доступ к материальным и духовным благам будет открыт одинаково широко для всех. В противном случае, говоря словами И.Ильфа и Е.Петрова, не только возможны, но прямо-таки неизбежны довольно мрачные варианты.
Один из таких вариантов весьма реалистично изображен Воннегутом. Если бы этот роман был написан в те давние времена, когда в моде были длинные заглавия, он, возможно, назывался бы так: «Повесть о том, как в условиях государственно-монополистического капитализма был доведен до логического завершения процесс автоматизации и кибернетизации общественного производства и как в результате этого для человека не осталось места на Земле». Воннегут не выдумывает ничего сверхъестественного. Он просто-напросто продолжает в сравнительно недалекое будущее те тенденции, которые характерны для социально-экономического развития Соединенных Штатов Америки середины XX века. И видение художника закономерно приводит его к картине, столь оке правдоподобной, сколь и ужасающей: лишним при капитализме оказывается само человечество.
Американские социологи и экономисты высчитали, что при дальнейшем развитии наметившихся тенденций в сфере промышленности и сельского хозяйства останется не более 10 процентов трудоспособного населения. Почти все остальные перейдут в сферу обслуживания. Но и там, как мы уже говорили, человеку не выдержать конкуренции с машиной. Неизбежен следующий шаг, который весьма красочно и описывает Воннегут: во всей сфере общественного производства (включая сюда и сферу обслуживания) остается лишь кучка технократов и обслуживающий их персонал — в общей сложности, наверное, всего лишь несколько процентов взрослого населения, включая сюда педагогов в традиционных учебных заведениях, полицейских и других чиновников государственного аппарата, надзирателей разного ранга и прочих. Остальные, составляющие в совокупности подавляющее большинство — может быть, даже девять десятых населения страны, — оказываются «лишними». Перед ними остаются только два пути — либо армия, точнее — жандармерия, для того чтобы сохранять власть имущих, держа в страхе себе подобных, либо трудовая армия, призванная занять массу безработных видимостью общественно полезного труда, который гораздо эффективнее мог бы быть выполнен машинами.
