Анабеллу окружили записные театралы, которые наперебой стали хвалить ее сегодняшнюю игру, перемежая восторженные комплименты двусмысленными шутками. Одного она отбрила острой шуткой, второго хлопнула веером по руке, но когда третий, изображая, что целует ей руку, облизал ее от запястья до кончиков пальцев, она с трудом сдержалась, чтобы не влепить ему пощечину.

В одном Колин был совершенно прав. Пока она носила его кольцо, всяческие щеголи и бонвиваны относились к ней с уважением. А когда сняла – принялись докучать ей. Поначалу к ней приставали в театре, а недавно один лоботряс заявился в дом Афры, чтобы «получить от нее страстный поцелуй, а если ему понравится, то и что-нибудь более существенное». Сняв кольцо, она как бы сама объявила, что больше не находится под защитой маркиза Хэмпдена. А после того, как Седли поведал нескольким приятелям о таинственном отъезде Колина, повесы принялись обсуждать возможные, довольно непристойные причины, почему она не может надолго удержать любовника рядом с собой, по их мнению ее уже бросили двое.

Анабеллу бесило их двуличие, но она держалась с достоинством, не срываясь на скандал. Театр, который еще недавно был для нее спасительным убежищем, превратился в опасное болото, где от неприятностей ее спасала только быстрая реакция да хорошее чутье.

Уже через минуту она сожалела, что пришла на вечеринку. Нужно быть сумасшедшей, чтобы надеяться отвлечься от тяжелых мыслей среди этих гнусных личностей. Глядя на них, она еще сильнее страдала из-за предательства Колина.

У нее разболелась голова, и она мечтала только о том, чтобы поскорее уйти домой. Но Анабелла обещала Афре развлечь гостей во время ужина танцем из сегодняшнего спектакля и должна была сдержать свое слово. Она слишком многим обязана Афре.

Анабелла стояла посреди зала, изображая разгульную актрису, но не могла избавиться от мучительных размышлений. Она сама загнала себя в угол. Господи, придет ли конец ее страданиям? Сможет ли она отомстить за смерть матери?

И перестанет ли ее сердце болеть при мысли о Колине?