Ослепительная улыбка осветила лицо Бриттани. Она грациозно встала и уселась за рояль.

Когда она начала играть, Камилла с особой остротой почувствовала собственное несовершенство. Бриттани была не только красива, но и всесторонне образованна. Камилла невольно восхитилась мастерством ее игры и украдкой бросила взгляд на Филипа. Он стоял у камина, немного в стороне от группы гостей, среди которых были Джеймс, Шарлотта, лорд и леди Мэрроуинг, Марчфилд и еще мисс и мистер Фитцрой, жизнерадостные брат и сестра из Беркшира, а также довольно неприметная молодая женщина, которую представили как леди Джейн Дрю. Она заикалась каждый раз, как с ней заговаривали. Весь вечер Филип с холодным вниманием наблюдал за всем, что происходило вокруг него. Камилла была уверена, что откровенный флирт лорда Кирби с Бриттани не остался им незамеченным. Марчфилд и мистер Фитцрой тоже проявляли большое внимание к Бриттани, но, к изумлению Камиллы, граф не выказывал никаких признаков ревности или раздражения. Он казался таким же, как всегда: невозмутимым и слегка насмешливым.

За ужином граф развлекал гостей саркастическими репликами в ответ на восторги мисс Фитцрой по поводу поэм лорда Байрона, ел и пил с явным удовольствием и оказывал Камилле такое головокружительное внимание, что в какой-то момент она чуть было не поверила, что он и правда в нее влюблен.

Однако сейчас он смотрел на Бриттани с явным восхищением, и сердце Камиллы болезненно сжалось. Вымученная улыбка застыла на губах, и ей с трудом удавалось заставлять себя слушать музыку.

Все горячо зааплодировали, когда Бриттани закончила. Мистер Фитцрой просил поиграть еще, но она со смехом встала.

– О, теперь очередь леди Джейн, я думаю.

Услышав это, бедная леди Джейн побледнела как смерть.

– Нет… нет, я н-не могу… п-пожалуйста, пусть кто-нибудь другой! – Она выглядела такой напуганной, что Камилла неожиданно заговорила, стремясь избавить девушку от смущения.

– Шарлотта прекрасно играет! Мне так хотелось бы, чтобы теперь сыграла она!

Эти слова вырвались у нее прежде, чем она подумала, что, возможно, Шарлотта вовсе не так уж хорошо играет. К счастью, Камилла не ошиблась, и Джеймс тут же поддержал ее просьбу. К нему присоединился Филип в свойственной ему насмешливой манере, так что Шарлотта улыбнулась и довольно охотно заняла место за роялем.

Как только она начала играть, Камилла увидела огромную разницу между исполнением Шарлотты и леди Бриттани. Бриттани играла хорошо, а Шарлотта – блестяще. Каждая нота волновала, проникала в самую душу, ее пальцы проворно порхали по клавишам, она вся отдавалась музыке. Камилла, чей музыкальный опыт ограничивался случайно услышанными отрывками из произведений Бетховена в плохом исполнении, которые доносились до коридора на верхнем этаже загородного дома Моттерли, тем не менее сразу же ощутила истинное мастерство и страсть в исполнении Шарлотты. Достаточно было посмотреть на графа, чтобы понять, что и он тоже удивлен. Наверное, Шарлотта никогда прежде не играла в его присутствии! Все сидящие в гостиной слушали, очарованные, и когда Шарлотта закончила, стали умолять ее поиграть еще. Шарлотта с удовольствием согласилась.

Только Бриттани казалась недовольной, когда прекрасная музыка еще раз заполнила комнату. Эта гордая леди не терпела превосходства над собой, и Камилла невольно подумала, что зависть Бриттани к таланту Шарлотты может сделать их отношения напряженными, когда они станут родственницами.

После того как Шарлотта доиграла третью пьесу, Бриттани с улыбкой обратилась к Камилле:

– Мисс Смит, если вы не хотите играть, может быть, вы развлечете нас песней? Несомненно, вы и ваша кузина выступали вместе на семейных праздниках. Позвольте и нам послушать одну из ваших любимых песен.

Камилла замерла. Молодая мисс Фитцрой и ее брат тоже присоединились к просьбе Бриттани, леди Мэрроуинг ободряюще улыбнулась ей и даже подошла, чтобы отвести Камиллу к роялю. Лорд Кирби прикусил губу, Джеймс ошеломленно молчал, а Бриттани смотрела на нее с большим любопытством, и губы ее изогнулись в легкой улыбке, когда она заметила колебания молодой женщины.

Камилла лихорадочно соображала, что ей делать. Внезапно Бриттани что-то шепнула лорду Марчфилду. Он бросил на Камиллу острый взгляд и кивнул, на его губах играла неприятная улыбка.

Что-то внутри Камиллы возмутилось при виде его взгляда.

– О, почту за честь спеть вам, – непринужденно произнесла она и поднялась одним плавным движением со своего места.

Приближаясь к роялю, она заметила, что Джеймс смотрит на нее с тревогой: он, казалось, был в растерянности и не знал, как ей помочь. Камилла бросила взгляд в сторону графа, чтобы проверить, не смотрит ли и он на нее с той же тревогой.

Но граф с невозмутимым видом прошел вперед и поклонился леди Мэрроуинг.

– Разрешите мне сопровождать Камиллу, мадам. Я хочу попросить ее исполнить ту песню, которая мне особенно нравится.

Затем он сжал локоть Камиллы и повел ее к роялю, где ждала Шарлотта, широко распахнув глаза.

– Упадите в обморок, – шепнул граф на ухо Камилле.

– Что?

– Вы должны притвориться, что падаете в обморок. Я скажу им, что вы не совсем хорошо себя чувствуете после недавнего случая на дороге, и мы уедем домой. Только побыстрее, – настаивал он, когда они подошли к роялю.

Значит, он тоже считает ее жалким созданием, лишенным каких-либо дарований! Может быть, думала Камилла, он решил, что она собирается спеть одну из матросских непристойных песен, о которых недавно вспоминала в шутку? В нее вселился бес упрямства, а самодовольное выражение на лице Бриттани, предвкушающей ее провал, окончательно решило дело. Она одарила графа быстрой и очень милой улыбкой.

– Но я хочу петь, ваше сиятельство, – прошептала она.

И с этими словами она наклонилась к Шарлотте и прошептала ей что-то на ухо.

Филип опустился в кресло рядом с камином. Отсюда ему хорошо было видно очаровательное лицо мисс Смит, хотя в тот момент у него в голове было только одно желание – свернуть ее изящную шею.

Он понятия не имел, что произойдет дальше. Неужели она не понимает, по какому тонкому льду ступает? Ну, у девушки есть мужество, это несомненно. Больше мужества, чем в данный момент было у него самого, с досадой подумал он. В следующие несколько мгновений вся его безумная затея может с треском провалиться на виду у всех присутствующих.

Между тем Камилла сложила перед собой руки, улыбнулась, глядя ему прямо в глаза, и начала петь.

Она пела простую народную балладу. Эту песню знали все, но никто из присутствующих не слышал ее в таком прекрасном исполнении. Голос Камиллы звучал нежно и чисто, каждая спетая нота была совершенной. Ни один человек в гостиной не шевельнулся, пока девушка пела. Все сидели, как в трансе.

Глядя на нее, Филип неожиданно почувствовал нечто вроде гордости за Камиллу. Превосходная игра Шарлотты бледнела перед завораживающей красотой исполнения мисс Смит этой короткой баллады. Ее пение, понял он, было столь же искренним и очаровательным, как она сама.

Граф вспомнил, как увидел ее сегодня вечером в гостиной перед отъездом в Мэрроуинг-Холл. Он просто замер, пораженный. Мисс Смит в голубом платье потрясла его. Она сияла, волосы ее напоминали расплавленную бронзу, а глубокий вырез на восхитительном платье из голубой тафты соблазнительно обнажал начало белоснежной упругой груди. Не осталось и следа от той оборванной и грязной крестьянки, которую он сбил на Эджвуд-лейн. Эта дерзкая, красивая женщина приветствовала его мягкой улыбкой, и уже сидя рядом с ней в карете, он почувствовал легкое головокружение от тонкого аромата французских духов.

«Как бы ни сложились в дальнейшем обстоятельства, Камилла Брент не должна вернуться в ту таверну, – подумал граф. – Она гораздо выше той среды, в которой до сих пор обитала». Всего несколько дней назад судьба служанки по прозвищу Щепка его не касалась, но теперь он не может остаться безучастным к ней. Он позаботится о том, чтобы она получила пристойную работу. Это самое меньшее, что он может сделать. Мысли Филипа были прерваны громкими аплодисментами. Камиллу осыпали комплиментами, уговаривая спеть еще.