Завелейского звали Василием. Следовательно, сын или дочь его были Васильевичи. Посмотрю-ка я в каталогах, не писал ли книжек какой-нибудь Икс Васильевич Завелейский?

Генеральный каталог Государственной библиотеки имени В. И. Ленина дает ответ положительный. В 1894 году вышла в свет брошюра «Электрический трамваи в Киеве». Автор Игнатович-Завелейский Владимир Васильевич. Очевидно, сын «нашего». Вторая брошюра – его же «Помощь утопающим». Киев. Третья работа – «Киевское реальное училище».

Первый вопрос выяснен: в 90-х годах прошлого века Игнатовичи-Завелеиские жили в Киеве. Это хорошо согласуется с пометой в конце тетради Василия Завелейского, я ее тогда выписал: «…1869 год. Киев». Возможно, что и внучка, которая приносила в архив эту тетрадь, тоже из Киева?

Еду в Киев – по другим делам, разумеется. Заодно навожу справки. Узнаю от одного театрала: была в Киеве, только давно, Игнатович, актриса. Потом она выступала в Москве.

Вернулся в Москву – заглянул в ВТО (Всероссийское театральное общество). Решаю посоветоваться с сотрудницами кабинета драматургии. И начинаю выкладывать им эту историю. А какой-то маленький старичок ждет, когда ему наведут справку. Я мешаю ему.

– Я не расслышала,- переспрашивает меня та, что наводит старичку справку,- как вы назвали фамилию?

– Игнатович. Актриса. Играла в Москве.

– Нашли вы ее?

– Я еще не искал.

И вдруг старичок ядовито глядит на меня:

– И, между прочим, никогда не найдете!

– Почему не найду?

– Потому что она никогда не играла под этой фамилией. Ее сценическая фамилия Орлик. А зовут ее Ольгой Дмитриевной.

– А как мне ее найти?

– Вот уж этого я не знаю!

Взял справку и, приняв горделивый вид, удалился. А я даже не спросил, кто он такой.

Во всяком случае, ясно стало одно: «птичья» фамилия уточнилась.

Еду в адресный стол – нет в Москве Ольги Дмитриевны Орлик!

Состояние привычное, но все-таки неприятно.

Тогда я обращаюсь к Ивану Семеновичу Козловскому, нашему замечательному певцу. Он знает чуть ли не всех старых актеров, с довоенных времен добывает им пенсии, поет на их юбилеях, с готовностью откликается на их нужды… Я ему позвонил. И что же вы думаете?!

Он говорит, что помог устроить Ольгу Дмитриевну Орлик в Ленинградский дом ветеранов сцены.

– Она в переписке с моим секретарем – Саррой Рафаиловной Шехтер, – говорит мне Козловский. – Вы же с ней знакомы. Поговорите… Я сейчас попрошу ее к телефону.

Невероятно! Я слышу голос той самой сотрудницы Центрального литературного архива, которая привозила ко мне на дом тетрадь Завелейского, вскоре ушла с работы, потом поселилась под Москвой где-то по Казанской дороге, и адрес ее выяснить было не легче, чем найти тетрадь Завелейского.

Ну конечно… Она в курсе дела: Ольга Дмитриевна писала совсем недавно, что тетрадь по-прежнему у нее, что она готова уступить ее в какой-нибудь архив за бесценок.

– Она вам охотно отдаст, я совершенно уверена,- говорит Шехтер.- По-моему, рада будет.

Хотя Ольга Дмитриевна живет в Ленинграде, а я – в Москве, мне кажется, можно уже успокоиться. Остается сесть в поезд.