Ты не должен быть никем другим.

Ты - тот, кто ты есть.

Нет речи о том, чтобы вскарабкаться по лестнице и стать лучше.

Поскольку эти опыты прошлых жизней изменяют весь характер, лучше их подавить. И если есть будущее, вечность, нельзя заставить людей бояться. Все три западные религии основываются на страхе, что если ты упустишь возможность... А возможность очень мала - большинство людей ее упустят: не думаю, что в жизни в семьдесят лет длиной кто-то сможет выполнить все условия достижения рая. Времени недостаточно. Поэтому они опираются на веру, верование, которое не требует времени: ты просто веришь. Ты веришь в Иисуса Христа, и в последний день он найдет своих овец и отведет их в рай. Остальные же навечно упадут в бездонную тьму.

Легко было обращать людей, создавая в них страх. Легко было обращать людей, вызывая в них жадность: если ты веришь, то достигнешь рая со всеми его удовольствиями. Но твоя личность остается прежней - фальшивой. Все эти вещи не приносят тебе никакой трансформации.

На Востоке, когда люди узнали, что доступно вечное время в будущем, конечно, они не могли создать такой же спешки; они очень терпеливы. Оглядываясь назад, они научились не повторять тех же ошибок; смотря вперед, они терпеливы. Не стоит напрягаться и тревожиться.

Именно в этом психология того, что даже беднейший из людей Востока совершенно не напряжен. Может быть, он голоден, может быть, он умирает, но он ни против кого не озлобляется; он не жаждет отомстить обществу, которое довело его до этого состояния. Нет, он ничего не теряет: если он умрет, то умрет. Есть следующая жизнь - путешествие продолжается, только меняются поезда. Смерть - это своего рода смена поездов.

Восточные религии не стремятся никого обращать. Они никого не обращают; они не сворачивают с дороги, чтобы кого-то обратить. Если кому-то хочется... если кто-то пытается понять и хочет войти, даже тогда они не проявляют большого энтузиазма. Они говорят: «Ты это понимаешь; ты можешь это сделать, оставаясь в своей религии». Но если кто-то настаивает, ему разрешают присоединиться.

Однажды архиепископ в Японии навестил Нан-сена, великого мастера. Он взял с собой Библию и прочитал несколько предложений из Нагорной Проповеди. Когда он прочитал совсем немного, Нан-сен сказал:

- Этого достаточно; этот человек на самой грани просветления.

В буддистской терминологии он сказал:

- Он бодхисаттва. Кто бы ни был тот, кто это написал, - неважно, кто он, - он бодхисаттва, и не стоит читать дальше: эти предложения достаточно это доказывают.

Архиепископ недопонял: он подумал, что тот говорит, что Иисус - будда. Он же назвал его бодхисаттвой. Бодхисаттва значит, что человек почти готов, но главного еще не случилось. Он приближается к границе, он чувствует дуновение свежего воздуха; в его словах можно увидеть, что он недалек от цели.

Архиепископ пришел обратить Нан-сена, и он сказал:

- Если он тоже будда, почему бы тебе не проповедовать Библию?

Нан-сен сказал:

- Ты неправильно понял меня. Я сказал бодхисаттва, а бодхисаттва значит, что по своей сути он будда, но в реальности - еще нет. И почему я должен проповедовать?.. - спросил он. - Я будда; именно поэтому я вижу, что этот бедняга очень близко... изо всех сил старается достичь. Может быть, он достигнет, может быть, нет, потому что люди сбиваются с дороги, когда до цели остается не больше фута, всего один шаг. Люди могут сбиться с дороги: они могут повернуть не в ту сторону, остановиться, подумать, что уже прибыли.

Он сказал:

- Я вижу этого беднягу. Он хорошо старается; не волнуйся, он достигнет. Но почему я должен о нем беспокоиться? Я не бодхисаттва. Я им был, но эти времена миновали.

Архиепископ был очень обижен. Сначала он очень обрадовался тому, что Нан-сен, великий мастер, признает Иисуса буддой, но это было неправильным пониманием. А теперь он говорит: «Бедняга старается, я это вижу; этих нескольких предложений достаточно. Будда не может сказать таких предложений. Это может сказать лишь тот, кто спотыкается на пути, - может быть, он достигнет, может быть, нет... Но он очень близко, нечто отражается, резонирует в его предложениях».

На Востоке есть определенная удовлетворенность, потому что впереди - вечность. «Если я не смогу достичь сейчас, не стоит быть несчастным; доступна жизнь за жизнью». Подавить эти вещи в космическое бессознательное, значит создать определенного рода напряжение, спешку, жадность, страх. Это духовная эксплуатация. Но если ты достигаешь космического сознательного, ты способен достичь и космического бессознательного, и тотчас же все твое существо внезапно озаряется светом, который неизмерим.

Кабир говорит: «Словно тысячи солнц взошли во мне... Их не перечесть, их свет так ослепителен». И он говорит это в точности правильно. Он не единственный; многие использовали тот же эпитет – «тысяч солнц, внезапно взошедших одновременно». Мы видели утра, но увидеть утро тысячи солнц, восходящих внутри тебя, - это великое таинство.

Любимый Ошо,

Вчера вечером я испробовал предложенную тобой технику вхождения в гипноз. Хотя я и был более расслаблен, чем когда-либо раньше, все же я остался вполне сознательным, и, кажется, я не получил доступа к бессознательному, или к каким-либо бессознательным воспоминаниям. Но действительно было множество образов, прошедших в моем уме, которые я описывал вслух. Есть ли какой-либо смысл это делать, или же нужно пропустить все образы и ждать, пока не появится навык проникновения в бессознательное?

На самогипноз требуется немного больше времени, но нет необходимости повторять или описывать образы, потому что это будет отвлекать. Пусть они просто скользнут мимо тебя. Просто наблюдай и продолжай больше и больше расслабляться. Придет момент, когда все эти образы уйдут, и на какой-то период времени, который ты определишь заранее, ты не будешь бдительным. В этом промежутке ты вошел в бессознательное. Выйдя из бессознательного, немедленно ты почувствуешь себя освеженным.

Поэтому, во-первых, не повторяй образов, чтобы войти в бессознательное. Когда ты смелеешь входить в бессознательное на некоторое время, ты просто потеряешь всякий отчет о том, где ты был, - ты ничего не можешь об этом рассказать... Это время просто не записано у тебя в памяти, потому что система памяти находится в сознательном уме. У бессознательного нет системы памяти, бессознательное не имеет ни малейшего понятия о календаре, времени, дне недели, дате - ни о чем подобном.

Поэтому сначала позволь этому случиться. И когда ты проснешься, в первое же мгновение, когда ты выходишь из бессознательного, повтори три раза: «В следующий раз, когда я проделаю этот эксперимент, я войду в него быстрее, глубже».

Когда это станет для тебя мелочью, и не будет никаких проблем - ты просто расслабляешься и входишь, - тогда можешь приступить ко второй части. Вот первое, что ты должен повторить, выйдя из бессознательного: «Теперь я буду помнить все то, что видел в бессознательном. Я не буду бессознательным. Я буду с бессознательном, но немного сознания останется со мной, чтобы я видел, что в нем». Это будет второй частью.

Во второй части ты начнешь высвобождать, потому что какая-то часть бессознательного войдет в сознательное. Есть способ высвободить воспоминания, которые подавлены. Тогда, выйдя из бессознательного, ты почувствуешь не только свежесть, но и облегчение, освобождение от бремени. Эти тонкие чувства нужно запоминать. Сначала ты чувствуешь только свежесть, как утром после крепкого сна. Затем ты чувствуешь освобождение от бремени. Что-то давило тебе на грудь; оно было тяжелым, а теперь его больше нет - или его стало меньше. Продолжай таким же образом и продолжай повторять: «Я буду более и более сознательным, чтобы высвобождалось больше и больше бессознательного».

И в третьей стадии ты должен повторять: «Я должен быть совершенно сознательным, чтобы преграда между бессознательным и сознательным была разрушена». Выходя, ты почувствуешь не только свежесть и освобождение от бремени, но и абсолютную свободу - как будто ты был закован в цепи, наручники, и теперь они сброшены.